Я, уже уходивший с ринга к своим одноклассникам, обернулся. Он что? Подначивает этого зубастого? Зачем? Тот и до этого вряд ли собирался жалеть Виликор. А уж теперь, после таких слов на глазах своей наёмничьей шайки. И почему это задумка Балагота? Он отвечает у Лимдура за злобные идеи? Надеюсь, лысому не хватит сил, чтобы достать девушку. Не хотелось, чтобы он ей сломал руку или разбил лицо.

— Слушай, сладкая, — Лимдур улыбался. Отвратительно улыбался. Так, будто сквозь его лицо, как маску проступали одновременно черты Скирто и Виргла. — Где это я тебя должен был видеть? Неужели Дом Услад? К чему тебе эта Школа, когда ты так хороша собой? Через год тебе уже можно будет искать себе жениха. Жениться не обещаю, но твоим покровителем стать могу.

— Мечтай, — лица Виликор я не видел, но голос звучал спокойно и твёрдо.

— Ну, время подумать у тебя есть.

Лимдур, по-прежнему с улыбкой, шагнул к девушке, широко расставляя руки и пытаясь схватить её. И Виликор повторила его движения. Вот только я не успел даже испугаться за неё, видя глупость поступка, как двое на ринге буквально закружились вокруг друг друга. И наша старшая осталась посредине площадки, а наёмника отшвырнуло к самому краю. Он покатился по камням, сметая собой с них пыль. А я, наконец, увидел его со спины и понял, что на его голове татуировка морды зверя. Казалось, что на тебя смотрит, оскалив клыки, взбешённый хищник. Наёмник, рыча и наверняка скаля свои звериные зубы, ещё только поднимался с камня, а Виликор уже стояла рядом. И просто, и незатейливо наотмашь ударила ногой. Лимдура откинуло на спину, и он замер без движения с окровавленным ртом.

— Ха! Правильно говорят — сила есть, ума не надо. Да, Балагот? Твой подчинённый не послушал моего намёка. Ещё и язык распустил. И, судя по куче его валяющихся зубов, таланты ведут по увечьям. Обидно, да? А вы молодцы, первый класс! Вот только не завидую я вам при следующей вашей встрече, — над двором раздавался беззаботный смех Шамора.

Сегодня настала моя и Гунира очередь готовить террасу к приходу учителя. Вот и пришлось после удара колокола мчаться к бочкам быстрее всех, чтобы всё успеть. Вода за ночь нагрелась и даже не ломила зубы. Странно. Ведь я могу бежать сквозь огонь и не сразу порежу кожу ножом. А гляди же ты. Закалка закалкой, но умываться тёплой водичкой до сих пор приятнее. Дома проблемой оказывалось дойти до прохладной в реке. А тут всё наоборот. Морозная Гряда.

Мы с Гуниром успели. А опоздавшим с подъёмом, придётся доливать бочки свежей и холодной водой. Мы же, растолкав неудачников, уже торопливо подметали некрашеные доски. Всего несколько дней назад мы весь день убирали нашу бурсу и, казалось, не оставили пылинки даже на камнях. Но только казалось. Как я и думал - Иглис нашел кучу недочетов. И загнал большую часть класса в долги. Которые нужно теперь отдавать упорной учебой. Вот только большинство сверстников впало в уныние. Учителя были недовольны, Виликор лишалась баллов, но ничего поделать не могла. Даже ее обычные угрозы мало кого впечатляли. Впрочем ко мне это не относилось. У меня планы на Академию и отдельный договор со старшей. Нужно ещё не забыть стереть пыль со стола учителя и камня рейтинга. Хотя на самом деле — это артефакт. Хотя и выглядит как полированный плоский чёрный камень с горящими на его поверхности символами.

— Всё забываю спросить, — я принялся перетягивать прослабившуюся оплётку метёлки. — Что за вражда у ватажников с наёмниками?

— Мало кому нравятся наёмники, те же крестьяне их любят ничуть не больше ватажников, — спокойно пожал плечами Гунир, но взгляда от пола не оторвал. — Мира спроси.

— А ты здесь зачем? Сам рот открыть не можешь?

— Мы — честные добытчики, — Гунир зыркнул исподлобья. — Бьём зверей, ищем травы, в лесу охраной можем заняться, как лесорубы не справляются, к примеру, иль богач какой в поиск решит уйти, потешить себя. А они обозы охраняют, деревни, разбойников выслеживают.

— Пока не слышу ничего ужасного, — я осторожно прервал наступившую тишину.

— Ага, — Гунир хмыкнул, — только слабы бывают при виде монет. Сложно ночью отличить разбойника от наёмника, охрана случается и сама грабит нанимателя.

— Ну, всякое бывает, — я закончил свою сторону и взялся за тряпку.

— Ну да, ну, да. Вот только если ты будешь в лесу один и встретишь отряд ватажников, то тебе всегда помогут. Слово. А если наёмников, то путь твой может и окончиться, — Гунир разогнулся и пояснил. — Прикопают тебя. Особенно эти. И как ты будешь к ним относиться, зная это?

— А чего их Орден не почистит?

— А чё Орден? Какое ему дело кто чист на руку, а кто нет? Какое дело тигру до мышей? Их обозы со стягом только дурак тронет. А так... Ну, да, полезного они тож немало делают, не всё ж в наглую разбойничают. Но вот те наёмники, с шестого, они ж с Кровавого тигра. А про них с каждым годом всё больше слухов. Нехороших. Уж совсем на пустом месте народ не болтает. Да и я с батей, сам сталкивался раз. Наглые. Еле разошлись тогда без крови. Повезло, второй дядя появился.

— Это потому ты их задирал недавно?

— Да это я так. Заведено так, — Гунир заозирался, оглядывая наведённый порядок. — Пойдёт. Вчера хуже было. Назло Иглису пылищи оставили. Когда уже жрать притащат? Вскочили спозаранку, живот бурчит уж.

— Ну, уж до урока точно.

Так и вышло. Зря здоровяк переживал, что его не покормят. Всё будет идти своим чередом.

— Приветствуем старшего!

— Рад снова видеть вас, — нас спокойно, без улыбки оглядывал один из встречавших чемпионов за воротами Школы Служителей. Тот, что молчал и был гладко выбрит и коротко стрижен. Пиклит. — Я буду вести у вас занятия с оружием. Вам всё понятно?

— Старший! — через три стола поднялся и тут же склонился в поклоне один из подмастерьев. Мигнир.

— Слушаю.

— Зачем нам нужно обучение бою на кулаках? Я буду рад получить двойные уроки меча от учителя.

— Рад такой страсти. Странно, что этот вопрос задан мне, а не учителю Шамору. Минус балл. Но отвечу. Вы лишь заготовки Воинов. И настоящая учёба начнётся только после появления у вас средоточия и освоения Покрова. Тогда, когда не будет опасности умереть от одного пропущенного удара. После этого и закончатся сражения на голых кулаках. А пока просто набирайтесь храбрости выходить на ринг. Если вы проигрываете даже сейчас, когда нет опасности, то, какое жалкое зрелище вы будете представлять потом, видя опускающийся вам на голову острый меч? Большая ступень, на которую вы пытаетесь забраться, именуется Воин Развития Духа. И желание сражаться, преодолевать страх и побеждать — это первое, из чего формируется Дух Воина. Садись.

Мигнир с мрачной рожей опустился на скамью. Вечная затычка для каждой дырки. Обязательно найдётся вопрос, с которым он будет приставать. К учителям. К Виликор. К соседу по столу. И вопрос о драках он уже задавал Шамору. Не знаю, что нового он хотел услышать для себя.