* * *

В качестве наглядного образца экипировки разведчика Лоскутов решил избрать рядового Гагина: 19 лет, вес 68 кг, рост 174 см, средней комплекции. В отдельной просторной палатке, в окружении отобранных в отряд «Посох» бойцов, начался процесс сбора разведчика в рейд.

Перво-наперво наголо остриженного и помытого в бане Гагина переодели из морской формы в армейскую.

– Вы теперь не морские пехотинцы, а разведчики, – разъяснил свое решение краснофлотцам Лоскутов. – А посему: бушлаты, бескозырки и тельняшки сдать!

– Неужто пилотки надевать придется? – огорчились бойцы. – Срамота!

– Согласен, пилотка – это самый уродливый головной убор, который придумало человечество. Но все солдаты в них ходят, а значит, и вы походите.

Итак, Гагин был переодет в полевую форму солдата Красной армии: гимнастерка, пилотка, галифе, сапоги. Вместо обычного армейского вещмешка ему выдали объемный ранец, дизайн которого скопировали с немецкого аналога. На дно ранца поместили неприкосновенный запас продовольствия – стандартный сухой паек на 3 суток: 6 банок каши и банку тушенки.

– Принцип «тройки» знаете? – обратился к бойцам Лукин. – Норма мясных консервов на человека – 113 граммов в сутки. В банке американской тушенки – 339 граммов. В обед раскрываете одну банку на троих. На «тройки», я думаю, разобьетесь самостоятельно.

Между консервами и спинкой ранца уложили запасные портянки и пару нательного белья. Котелок Гагину выдали немецкого образца: овальной формы, с крышкой, которую можно использовать как тарелку под кашу. Внутрь котелка помещались железная кружка, соль и сахар. Из гигиенических принадлежностей в ранец уложили холщовое полотенце. Два куска мыла, кремень и чистящие приспособления для оружия Гагин разложил по наружным карманам ранца.

Об остальных предметах гигиены, которыми бойцы привыкли пользоваться в казарменной жизни, Лоскутов сказал:

– Поверьте моему партизанскому опыту – зубной порошок в рейде совершенно бесполезная вещь: то некогда зубы чистить, то негде, то воды нет. Проще рот после еды чаще полоскать да кору черемухи жевать. Бритвенные принадлежности я бы брать не советовал: щетину можно и ножницами обкорнать, а воду греть специально на бритье я никому не позволю.

Около котелка в ранце уложили две водонепроницаемые коробки. В первой – «аварийный комплект»: спички, сухое горючее, увеличительное стекло для разжигания костра, моток лески с рыболовными крючками и грузилами. Во второй – полевая аптечка.

На самый верх ранца поместили сухари, галеты и кисет с табаком.

Объемный ранец получился полупустым, по весу всего килограммов 5, но это было только начало.

Покончив с поклажей, взялись за экипировку Гагина. На поясной ремень ему закрепили два подсумка на три секторных магазина к автомату ППШ, подсумок для трех гранат Ф-1, саперную лопатку в чехле и штык-нож.

Потрогав ремень, весивший со снаряжением более 6 кг, Гагин поморщился:

– Неудобно нести будет, тяжело. Не согнуться, ни сесть, со всех сторон что-то подвешено.

– Понятно. Один подсумок с патронами перекладывай в ранец. Лопатку на спину сдвигай.

Разобравшись с поясом, Гагин через левое плечо надел продуктовую сумку, а через правое фляжку с водой. Накинул на плечи ранец, взял в руки автомат.

– Вставай на весы, – скомандовал Лоскутов. – Сколько получилось? 18 кг? Нормально. Еще пяток килограммов дополнительной поклажи возьмешь. Кто у нас Гагин по расписанию?

– Автоматчик, – доложил Коломиец.

– Добавьте ему в ранец патронов и противопехотную мину. Примерно килограмм оставьте под продукты. Всего расчетный боец должен нести 25 кг с оружием и амуницией.

– Радуйся, Гагин, – похлопал его по ранцу Лукин. – Мы тебе карманы в галифе под личные вещи оставили. Можешь расческу туда положить.

Бойцы захохотали:

– Томик Пушкина с собой возьми, который ты в роте читал! Подушку, подушку, Серега, в сидор запихай, все спать удобнее будет! Да не подушку, а подружку! На загривок ее посадишь, она тебе в пути песни петь будет.

Ранее отобранные в отряд разведчики участие в общем сборе не принимали. Каждый из них прибыл в полевой лагерь уже полностью экипированным. Всеобщее удивление среди бойцов и командиров вызвали Чук и Гек, прихватившие с собой компактные луки и колчаны со стрелами.

– Это что за оружие каменного века? – тыкали в них пальцем десантники. – Вот повоюем, мать его!

Чук и Гек добродушно улыбались, никому ничего не комментируя. Конец зубоскальству положил Монгол. Одного его взгляда хватило, чтобы все разошлись по своим делам. Рейдовика в отряде побаивались.

Пока Лоскутов занимался подготовкой отряда, в штабной палатке раз за разом названивал телефон:

– Генерал спрашивает, отбор провели? Амуницию получили? Продукты завезли? Боевое расписание подготовили? Передайте пофамильный список отобранных краснофлотцев. Передайте список, кого отсеяли. Кто назначен командиром взвода обеспечения? Продиктуйте фамилии коммунистов, зачисленных в отряд, номера их партбилетов и должности, на которые они назначены….

Со всей этой галиматьей Лоскутов поручил разбираться Кабо. Судя по ее общению со штабными клерками, ненормативной лексикой владела она в совершенстве.

После индивидуальной экипировки наступила очередь отрядного имущества: продуктов питания, боеприпасов, мин, шанцевого инструмента, палаток, приборов наблюдения, медикаментов. Все отрядное имущество распределили в шесть прочных ящиков с ручками, как у носилок. По плану Лоскутова ящики должны были нести бойцы взвода обеспечения, меняясь по мере усталости. Остальные члены отряда, кроме командиров, передового дозора и арьергарда, должны были прикрывать их в пути.

– Чую, растянемся, как караван в пустыне, – осмотрев объем груза, резюмировал Николай Егорович.

– Ничего, прорвемся! – Лукин был настроен оптимистично. – Главное, чтобы ничего не забыть. А то вот у меня до войны был случай…

– На корабле расскажешь. Солдатам на сегодня отдых. Я в город. Коломиец за старшего.

Рано утром 26 апреля штурмовые роты, отобранные из 106-го разведывательного отряда, погрузились на десантные корабли и в сопровождении сторожевиков двинулись из Кольского залива. Отойдя от берега за пределы видимости, корабли повернули на восток, в сторону, противоположную вражескому побережью. Через четыре дня они отшвартовались в Архангельске.

Проводив мнимый десант, полковник Колесников еле успел на расширенное заседание штаба по проведению операции «Посох». Докладывал Лоскутов.

– Поименный список отряда мной представлен. Докладываю структуру отряда, которую прошу утвердить. Руководство отряда, офицеры: командир, заместитель, замполит, инженер-разведчик, военврач. Сержантский состав: старшина отряда, радист и шифровальщик. Среди офицеров коммунистов трое. Среди сержантов коммунистов нет, один член ВЛКСМ.