– Что ты там нашёл?

Я поймал её за талию и притянул к себе.

– Пятницу.

Талия резко выдохнула и покосилась на дверь.

Я крепче прижал её к груди.

– Ты всё же реши, – буркнула она, – поездка к Венье или пятница.

– И то и другое, – я осторожно поцеловал её.

Сначала в лоб, потом в висок, а затем и в губы. Затягивать поцелуй не стал, тут же отстранился и заглянул ей в глаза, ожидая решения. Талия поколебалась несколько секунд, а затем поцеловала меня сама, нежно и медленно, слегка проникая языком внутрь моего рта. Последние дни она почти всё время была вот такой мягкой и ни разу не говорила со мной этим своим приказным тоном. Такой я любил её до смерти, до полной потери пульса, потому что от каждого её мягкого прикосновения сердце начинало стучать так, что грозило выскочить из груди.

– Тали, – прошептал я, когда она выпустила на свободу мои губы, и принялся покрывать поцелуями её лицо.

– Я не пойду на топчан, – сказала она. Но, по сути-то, не отказала.

– Почему?

– Это унизительно.

Я на секунду оторвался от поцелуев.

– Ты же любишь унижения.

– Я не люблю унижения, – сказала она жёстко, и глаза её сверкнули. – Я не могу без них. Но секс в подсобке – это слишком.

Я усмехнулся и скользнул ладонями вдоль её спины. Она не сопротивлялась, даже чуть выгибалась навстречу моим рукам, и эта податливость доставляла мне просто невозможное удовольствие.

– К чёрту подсобку, – я поймал пальцами её волосы, чуть насладился их шелковистой нежностью и медленно, осторожно оттянул голову Талии назад, открывая себе доступ к белоснежному горлу. Другой рукой расстегнул верхние крючки на её воротнике и приник губами к нежной коже.

Тали застонала. Её руки оказались у меня на плечах. Тонкие пальцы, как обычно, сдавили моё тело сквозь ткань, и в этой её привычке тоже было что-то безумно родное, то, чего мне не хватало все прошедшие годы. Одной рукой я вздёрнул подол её платья и, опустив ладонь на бедро, порядком удивился, нащупав какую-то мягкую и даже слегка пушистую ткань.

– Холодно же, – кажется, она покраснела, – я на работу шла, а не к тебе.

Я только тихо рассмеялся и легко поцеловал её в нос.

– Любимая моя.

Тали оказалась тяжёлой, но не слишком, не тяжелее полной боевой выкладки ведьмака. И то, что я набрался сил для таких трюков, меня очень даже обрадовало. Теперь я знал, зачем трачу по два часа на тренировки каждый день.

– Ещё, – выдохнула она, запрокинула голову на стену и опять попыталась закрыть глаза.

– Чего тебе ещё? – протянул я нежно, поймал её губы, чуть втянул в себя и тут же отпустил.

– Глубже.

– Так? – я чуть вышел и резко ударился бёдрами.

– Да… – просто выдох.

– Какая жадная, – я резко толкнулся ещё раз.

– Да!

Я стал двигаться резко, как она хотела, стараясь при каждом ударе вызвать этот рваный стон.

– Хочешь ещё чего-нибудь? – спросил я, продолжая резко двигаться внутри неё.

– Да… – совсем тихо.

– Чего же?

– Скажи…

– Что тебе сказать?

Она приоткрыла глаза, глядя на меня из-под густых ресниц.

– Скажи… – совсем другим голосом, – скажи, что любишь меня… пожалуйста…

– Очень люблю, Тали, – я поцеловал вспотевший лоб, – люблю тебя больше жизни.

Она прикрыла глаза и, опять уронив голову мне на плечо, расслабилась совсем.

– Тали…

Я пришёл в себя первым. Тали тяжело дышала, а потом все же освободила меня от своего веса, спустив ноги вниз, но и не думая разжимать объятья.

– Как ты? – я попытался чуть отстранить её от себя, но у меня не вышло, тонкие пальцы Тали крепко вцепились мне в плечи, и я не стал продолжать. Напротив, положил руки ей на спину и крепко прижал к себе.

– Трэйн…

– Что, Тали?

– Я не хочу смотреть тебе в глаза.

Я вздохнул.

– Глупая.

– Знаю. Наверно. Или нет. Трэйн… не могу. Как я могу, после того, что ты видел меня такой? Как я буду…

– Как ты будешь издеваться надо мной и высмеивать всё, что я делаю?

Лёгкий смешок – и горячее дыхание обожгло мне шею.

– Ну… да.

– Очень легко, Тали. Я в тебе не сомневаюсь.

Талия фыркнула и после недолгой паузы спросила:

– Скажи, тебе это нравится?

Я снова попытался оторвать её от себя.

– Тали, – сказал я сурово, – ведь правильного ответа нет, так? Если я скажу «нет», ты обидишься, что я не принимаю тебя. А если скажу «да», то решишь, что мне нравится делать из тебя шлюху.

Талия хихикнула мне в шею.

– В общем, да.

– А если мне всё равно? Меня заводят все твои странности. Когда ты стоишь на четвереньках… или так страстно облизываешь мои пальцы… Ты бы себя видела.

– Сволочь.

– Но я просто хочу, чтобы тебе было хорошо. Так или иначе. Это главное.

Талия вздохнула и чуть расслабилась.

– Странно, – сказала она, – очень странно об этом думать.

– Привыкай, моя дорогая. Я надеюсь, что это надолго.

Мы помолчали. Талия всё ещё стояла, прислонившись ко мне всем телом.

– Ещё каверзные вопросы будут? – спросил я и тут же пожалел.

– Да. Как мы выйдем отсюда в таком виде?

Было забавно наблюдать, как Талия, ёжась от холода и потирая плечи, сидит за столом в одной белой блузке и пытается читать. Забрав свою рубашку и её платье, я вышел во двор и, подставив ткань под струи дождя, попытался отчистить от следов нашей страсти. Получалось не очень хорошо, а кроме того, одежда промокла насквозь, так что вернулся я «на щите».

– Вот, – я протянул Талии мокрую юбку, на котором всё ещё виднелись белые следы.

– Знаешь, Трэйн, всё-таки секс в библиотеке был отличной идеей.

– Правда? – спросил я с надеждой.

– Нет.

Она встала, отобрала у меня юбку и, отжав последний раз, натянула на себя и поёжилась.

– Не знаю как ты, а я домой.

– Талия, мы же договорились!

Она вздохнула.

– Домой переодеваться. Встретимся на пристани.

Талия ушла, я же, выглянув наружу, понял, что смысла в переодевании просто нет – все равно промокнешь. А потому просто собрался и пошлепал в сторону места назначенной встречи. Дождь лил как из ведра, но был он каким-то… весёлым. Давно я так не радовался тому, что иду под дождём промокший до нитки.