litbaza книги онлайнСовременная прозаФаворит. Американская легенда - Лора Хилленбранд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 122
Перейти на страницу:

Как только Сухарь обжился в Детройте, Смит вывел его на трек размять ноги. Это стало совершенной катастрофой. Сухарь не бежал – он бушевал. Когда наездник посылал его вскачь, конь тормозил. Когда тот пытался осадить буяна, Сухарь бросался вперед и метался, как попавший на крючок марлин. Когда Сухарю велели повернуть налево, он тянул направо, когда дергали направо, он бросался влево. Обескураженный наездник вынужден был из всех сил цепляться за шею лошади. Смит, не отрывая глаз, следил, как жеребец беспорядочно носится по треку.

Он прекрасно понимал, что происходит. Инстинкт соперничества у Сухаря был словно вывернут наизнанку. Вместо того чтобы перегнать соперников, конь старался переупрямить наездников, которые пытались заставить его бежать. Он по привычке сопротивлялся каждой команде и словно подпитывался от схватки, получая удовольствие от того, что человек на его спине приходит в ярость. Смит знал, как изменить эту ситуацию. Ему нужно было исключить принуждение из этого противостояния и позволить лошади ощутить удовольствие от скорости. «Отпусти его!» – крикнул он наезднику{211}.

Наездник сделал то, что ему велели, и Сухарь рванулся вперед. Он попробовал перескочить внутреннее ограждение трека и не ощутил рывка поводьев. Потом на огромной скорости пробежал полный круг, но Смит не подавал никаких команд, и наездник его не останавливал. Тогда Сухарь пробежал и второй круг, припадая к земле и кидаясь из стороны в сторону.

После того как Сухарь проскакал две мили, двигаясь зигзагами по дорожкам, он полностью выдохся и, тяжело дыша, остановился посреди трека. Всадник сидел в седле, позволяя коню самому решать, что делать. Идти было некуда – только домой. Сухарь повернулся и по своей воле направился в конюшню. Смит встретил его морковкой. Ни Смит, ни наездник не подняли на коня руку, но он хорошо усвоил урок и превратится из норовистого буяна в послушного, довольного жизнью коня. Больше его не станут заставлять делать то, чего он не хочет. И сам конь никогда не будет воевать с наездником.

После той сумасшедшей скачки Смит впервые посадит Полларда на Сухаря, чтобы посмотреть, как тот управится с лошадью. Поллард проехал круг, присматриваясь к жеребцу. Сухарь не требовал никаких усилий со стороны жокея, и он повернул назад в конюшню. Тренер и жокей посовещались. Поллард сказал, что кнут, которым так охотно пользовался Фитцсиммонс, нужно убрать подальше и прибегнуть к нему только в случае крайней необходимости: он заметил, что, если коня принуждать, он будет еще больше упрямиться. И Смит понял, что нашел жокея, который ему нужен.

Они решили, что позволят Сухарю делать то, что ему нравится{212}. Смит распорядился, чтобы Сухаря никогда, ни при каких обстоятельствах не беспокоили во время сна. Конюхам и наездникам приходилось часами стоять у стойла, ожидая, пока лошадь проснется и они смогут приступить к работе. И Сухарь извлекал из этого положения максимум выгоды. «Он просыпается по утрам, как хитрый старый чудак, – рассказывал Поллард. – Знаете, Сухарь, как пожилой джентльмен, не любит вскакивать с первыми лучами солнца. Когда приходишь к нему в стойло, он валяется, словно смятый старый половик, и поглядывает одним глазом, проверяя, понимаешь ли ты, что он старается донести – что он такой больной и несчастный. И ему бы удалось тебя провести, но старый мудрый Том Смит читает его как раскрытую книгу».

Полларду и другим наездникам было велено просто прижиматься к его спине, сидеть в седле спокойно, не натягивать поводья, чтобы конь мог сам выбрать темп. Смит следил, чтобы все тренировки заканчивались у финишной отметки, – таким образом, он приучал Сухаря, что к тому времени, как конь доберется до финишной черты, он должен быть впереди всех остальных лошадей. Скаковые дорожки отмечены столбами, которые указывают наездникам, какая часть мили осталась до финишной черты. Поллард заметил, что с каждым пройденным столбом лошадь старалась бежать все быстрее. Ему не требовалось придерживать или подгонять ее на ранних этапах тренировок. Конь сам знал, что финишная прямая – это именно тот участок дистанции, где нужно выкладываться по полной. «Зачем его подгонять? – говорил позже Поллард{213}. – Он разбирается в столбах лучше, чем я».

В течение следующих недель Поллард и Смит выяснили, что единственной отрицательной чертой Сухаря была его непокорность. Конь развлекался тем, что посреди тренировки мог внезапно затормозить, так что жокей повисал на его шее. А еще у него была странная страсть к ограждению внутренней бровки. Жеребец категорически отказывался бежать, пока не прижимался к ограждению чуть ли не вплотную. Смит считал, что причиной тому была практика Фитцсиммонса тренировать лошадей исключительно по внутренней бровке. Как только Сухаря направляли к внешнему краю дорожки, он притормаживал и из всех сил старался вернуться к внутреннему краю, а иногда, резко развернувшись, кидался к ограждению. Это создавало несколько серьезных проблем. Во-первых, дорожка вдоль внутренней бровки была самой низкой частью чуть наклоненного внутрь овального трека, поэтому там, как правило, застаивалась вода после дождя. Во-вторых, у внутреннего ограждения высока опасность того, что лошадь заблокируют другие участники скачек. Любая лошадь, которая отказывается проходить поворот по широкой дуге, рискует попасть в серьезную беду.

Надеясь нацелить лошадь на отработку скорости и отвлечь от странной приверженности к ограждению, Смит надевал на Сухаря шоры, ограничивавшие его обзор только дорожкой прямо впереди. Он вывел лошадь на тренировку и в то утро, когда руководство ипподрома, стараясь защитить слишком часто используемую внутреннюю бровку трека, распорядилось установить вдоль нее козлы для распила дров, чтобы лошади тренировались на внешней дорожке трека. Пуская лошадь галопом вдоль этих козел, тренер надеялся, что они отучат Сухаря прижиматься к ограждению. Но конь сорвал его планы, пробираясь к ограждению в просвете между ними, сворачивая, чтобы не наткнуться на козлы, и снова прижимаясь к бровке{214}. Смит продолжал гнуть свое, постепенно одерживая верх. Не в состоянии полностью избавиться от странной приверженности лошади к внутренней дорожке, тренер решил использовать ее во благо. Поскольку Сухарь был склонен сопротивляться явным попыткам подгонять его, Смит велел наездникам корректировать скорость лошади легкими поворотами{215}. Когда наездник хотел, чтобы Сухарь бежал быстрее, он направлял его ближе к внутреннему ограждению, а если требовалось притормозить, достаточно было повернуть коня к внешней бровке.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 122
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?