– Нечего удивляться. Ты заклят чарами острова, которые перенесли тебя сюда. Только они над тобою и властны. Ни один охотник за Сердцем Радуги такого не ожидает, – заверил он и глянул на солнце. – Однако мы заболтались, мне пора. Так значит, больше ни вопросов, ни претензий? В таком случае, откланяйся за меня перед своими гостями. До встречи…

– Послушай, Заллус, – не удержался я. – Мне не совсем понятно… Тебя что, совсем не смущает, что я позволяю жить здесь посторонним?

– А почему ты считаешь, будто способен понять замыслы существа, чей разум превосходит твой неизмеримо?

– Это типа ты такой умный, что мне, сирому, за тобой не угнаться? – хмуро уточнил я.

– Типа того. Ладно, для примера объясню. Твои гости не претендуют на Сердце острова, и, значит, совершенно безопасны. Любой из прежних Хранителей все равно убил бы их, прекрасно понимая, что, вернувшись домой и рассказав о своих приключениях, эти безобидные гости спровоцируют сотни искателей чудесного на покорение Радуги. То есть стократно умножат число твоих проблем. Но ты, существо слабовольное, конечно, предпочтешь сохранить им жизнь… Что ж, меня устроит и это. Чем больше людей захотят владеть магией, тем больше будет у меня покупателей. – Он задумчиво потер подбородок. – Правда, давно уже следует проверить… – сказал он себе и вдруг заявил: – Вот что, пусть твои сожители покинут остров.

– На плоту?

– Нет. В одном из святилищ имеется ларец, похожий на тот, через который ты передавал мне купеческие подношения, только три орла на нем изображены иначе – по кругу летящими. Ларчик сей отворяется и запирается по слову: «Шилам-Шалаим, отворись» или «Шилам-Шалаим, затворись». В нем лежат кольца особой силы: они позволяют человеку перенестись с острова Радуги в любое место, какое он пожелает – при надевании на мизинец левой руки. Надетые же на мизинец правый, эти кольца переносят человека обратно на остров. Средство не для кота, конечно, но русского с немцем отправишь легко. Только поставь условие: вели каждому, чтобы про кольцо никому не говорили, но подыскали бы в своей местности купцов позадиристей, почестолюбивее, вот им пускай расскажут всю правду о том, как ушли с Радуги. И пусть им кольца отдадут. Как только купцы появятся на острове, сразу пиши мне. Приветь, накорми, а дальше не твоя забота, я сам прибуду с ними говорить.

– Ничего не понимаю, – честно сказал я. – Бред какой-то. Ты что, сам не в состоянии выбрать, с кем деловые отношения завязать?

– От тебя не требуется понимания. Сам ведь признал: я такой умный, что не тебе, сирому…

Он приложил руку к голове, то ли прощаясь небрежным жестом, то ли стягивая звездчатый колпак – я уже не разглядел, его фигура стремительно растаяла в жарком воздухе. Я медленно побрел к терему.

…Бред и еще раз бред! Деловой человек, даже в нашем мире не теряется, значит, хватка бизнесмена у него на уровне первой сигнальной системы. Иметь налаженную сеть сбыта магических товаров – и вдруг пускаться в такое ребячество! Интересно ему, видите ли, посмотреть, что получится из случайного выбора клиентов! Да хоть бы прикинул, что о нем купцы подумают!..

А правда, что они подумают?

Едва ли состав маленького товарищества «змеиных» негоциантов широко известен, но что деятельность его совершенно тайна – не верю. Уже морская специфика основных товаров не позволит им оставаться секретом для окружающих. Почти наверняка каждый второй купец на свете мечтает получить доступ к этому роду торговли. И обнаружив способ практически без затрат путешествовать на волшебный остров, он почувствует себя… счастливчиком. Баловнем судьбы. И ведь вполне оправданно!

А поскольку некое слабохарактерное чудовище никого из гостей острова убивать не желает, в довольно короткие сроки эта практика приведет к созданию второй партии магических негоциантов, конкурирующей со змеиным флагом. Правда, случайный выбор едва ли позволит им объединиться…

Я почувствовал, что близок к разгадке. Ведь «змеевики» – преимущественно англичане и, если только Джон Гуилкрафт не исключение, искренние патриоты. Их деятельность за некоторый срок позволила Англии заявить о себе на морях, о чем также свидетельствует список популярных товаров, главным образом направленных на облегчение навигации и кораблевождения. По словам Платона, активность британских мореходов сильно тревожит шведов и датчан, и немудрено – раз уж аккредитованный негоциант мечтает о волшебном оружии, значит, англичане готовы к решительным действиям.

Усиление Англии, конечно, не было целью Заллуса, о чем говорит наличие среди носителей змеиного ярлыка представителей других народов. В итоге опыт не устроил колдуна, и он решил восстановить баланс: создать вторую торговую сеть, уже не привязанную ни к одной короне. Метод он избрал, конечно, экстравагантный, но наверняка эффективный.

Учитывал ли Заллус национальную принадлежность «первых ласточек» нового предприятия, их личности? Последнее сомнительно. Я постарался детально вообразить, как новгородский ремесленник и саксонский рыцарь возвращаются в родные пенаты. Платон – человек простой, молчать не станет, да и просьбу, то есть уговор, выполнит, на самом деле пойдет искать подходящего купца. Рудя, вероятнее всего, соблюдением уговора пренебрежет, и трудно его в том винить, ибо таково воспитание: в его среде держать слово, данное врагам веры (и всем, кого таковыми считают), просто моветон. Однако от отчета о проделанной работе перед магистратом ордена Рудя не отделается. И скрывать своих приключений не будет. Приукрасит, конечно, приврет, но постарается сгладить неудачу – ведь заявленного острова «Юде-Вундер» он не отыскал.

То есть информация о возможности путешествовать на волшебный остров просочится непременно. Русичи, чуть ли не более амбициозные покорители морей, чем англичане, да и саксонцы, у которых отношения с соленой водой все никак не сложатся, едва ли упустят случай. Однако Платон не имеет отношения к купеческому кругу и, стало быть, «искать купца» ему будет затруднительно. А Фатерляндский орден наверняка воспротивится идее связать себя сделкой с нечистой силой.

И это лишний раз подтверждает, что Заллус за островом не следит, иначе бы он знал о возможных осложнениях и вместо обрисованного в самых общих чертах «уговора» придумал бы что-нибудь поконкретней.

Ну я-то за него это делать не буду…

Так, а ведь где-то мне этот ларчик попадался на глаза… Ах да, конечно, в отдаленном капище некоего улыбчивого божества, потускневшие фрески которого, сказать по правде, не вызывали чувства симпатии. Было в его веселой личине что-то ехидное. А, пожалуй, напоминал он и самого Заллуса, чьи радости, как вы имели возможность заметить, редко тянет разделить.

Капище находилось на западной оконечности острова, среди скал. Туда я, не заворачивая в терем, и направил стопы.

Ах, приятно все же по нашему острову гулять! Райский сад. Шелест роскошных крон и птичьи трели успокаивают нервы, вселяют в душу покой. Однако Радуга не однообразно-слащава. Западная часть встречает пришельца серыми скалами, которые, начинаясь уже на южном побережье, здесь смыкают ряды, глядят хмуро и величественно. Здесь над всеми звуками царит прибой, и подчеркивает его контрапункт протяжных воплей чаек.