– Вот и план сложился. Итак, что мы имеем? У нас есть куча компромата на Соболевского и его сподвижников. У нас есть подтверждённый факт плагиата. У нас есть заявление истинного изобретателя «Прометея». У нас есть его рассказ о сущности и эффективности этого изобретения. Кирилл, тебе отдельный лайк за иллюстрацию его лекции. Всё, на мой взгляд, ясно и понятно. Компромат и запись с Ярославом – это два блока. Третьим блоком займусь я. Прямо сейчас сяду и изложу в доступном виде всю информацию, изобличающую Соболевского, как американского засланного казачка под кодовым именем «Паганини». Здесь, кстати, пригодится материал, скаченный вами с компьютера атташе. Думаю, за сегодняшний день управлюсь. Далее мы вырубим во всём городе свет. Во всей стране это делать не обязательно. Все революции всегда вершатся исключительно в столицах. Погоди, свет вырубим, а как мы материал подадим?

– Легко, – самоуверенно махнул рукой Целовальников. – Это я обеспечу.

Сказав это, он тут же дёрнулся, сосредоточился и прижал пальцы ко лбу. Его поведение не осталось без внимания Андреевой:

– Что-то не так?

Кацэ вздохнул и потупился под пристальным взглядом девушки. Сказал уже не так уверенно, как минутой ранее:

– У меня здесь только планшет и голофон. Этого недостаточно для революции, – он яростно вздохнул. – Даже муху я могу запустить только из конторы.

Все замолчали. Тягостную минуту прервала девушка. Она вскочила со своего места:

– Ты же гений! Как ты не можешь найти выход? – её голос был достаточно бодрым и радостным, что никак не соответствовало ситуации.

Кацэ только скривился и отвернул голову. Алиса, улыбаясь, дотронулась до его плеча и вкрадчиво спросила:

– Будешь называть меня своей госпожой, если я подскажу выход?

Кирилл уставился на неё, пытаясь понять, о чём она говорит, и только пожал плечами.

– Так, будешь? – не отставала девушка.

– Буду! Буду! – вспылил гений.

– Ну, вот, командор свидетель.

Она вышла на середину кухни и приняла торжествующе-расслабленную позу со склонённой на бок головой и скрученными в калачик руками:

– Сейчас вы узнаете, кто тут самый креативный гений.

– Говори уже! – грозно призвал Кацэ.

– Я видела, как ты облизывался, когда мы с тобой ходили по американской конспиративной…

Она не договорила. Кирилл взвыл волком и яростно потёр свой лоб кулаком:

– У-у-ы-ы… Точно! – он этим же кулаком постучал по этому же лбу: – Как я сразу не дотумкал! Конспиративная квартира пиндосов! Она нетронута и необитаема, а просто опечатана. Там нас никак не ждут. Даже мы сами не сообразили туда поехать, – он машинально помахал пальцем перед своим ухом: – А там есть всё, что нам надо! Молодец! Я не просто буду называть тебя госпожой. Я тебя расцелую.

Он встал и, распластав объятья, двинулся к девушке. Она попятилась назад:

– Вот этого не надо!

Кирилл всё же предпринял попытку поцелуя. Но Алиса ловко накрыла его рот ладошкой:

– Целовать ты меня будешь только после того, как я тебе прикажу.

Кацэ моментально согласился:

– Понял, как скажешь, госпожа.

– Не госпожа, а гениальная госпожа.

– И сейчас согласен.

Их игривое пикирование прервал генерал:

– После того, как все материалы окажутся в свободном доступе, мы пойдём на Дно.

Его не поняли. Кирилл переспросил:

– Ляжем на дно?

– Нет, именно «пойдём». Там находится основная масса самых обездоленных людей. Масса людей, которым нечего терять.

Парень, как парень. Ничего в нём примечательного. В толпе ничем не выделишь. А с другой стороны – чего ты? У него что, мозги из всех щелей должны выпирать?

Они сидели напротив друг друга и молчали.

Надо же, кажется, даже не волнуется. Или так хорошо скрывает? А вдруг на самом деле такой умный, что прекрасно понимает – с ним ничего плохого произойти не может. Его все хотят поиметь, но никто не желает ему смерти. Он ключик к дверям, ведущим к спасению. К всеобщему спасению. Да, я и сам сразу дал команду, чтобы с него только пыль сдували. И то с предельной осторожностью. Ладно, хватит глазеть:

– Завтра вылет.

Он медленно поднял голову и без эмоций спросил:

– В Майами?

– В Лос-Анджелес. Есть разница?

Шелихов покачал головой:

– Нет. Только зря всё это. Я не буду там работать.

Хозяин кабинета встал, размял затёкшие мышцы и вышел из-за стола:

– А мне без разницы: будешь или не будешь. Мне за тебя двадцать лямов отвалили. И тебе такой же удачи желаю.

– «Удачи»?

Гаков собрал в ладони целую горсть таблеток, заглотил их и запил водой:

– Конечно, удачи. Неудачники вон, за окном. Ничего не имели, всё потеряли и теперь толкутся как стадо баранов на улицах курортного города, ночуя в драных палатках на дне отошедшего от берега моря.

Он подошёл к окну и, сделав паузу, продолжил:

– Они за кусок хлеба готовы друг другу глотки перегрызть. Дохнут, как мухи. И терпят любую власть, проводящую на них садистские эксперименты. Они достойны такой власти. Безропотное быдло. И поделом.

Шелихов поднял на него глаза и с легким презрением произнёс:

– Мне «нравится» ваша логика. Это логика маньяка, который, угрожая ножом, похитил школьницу, посадил в подвал, истязал её голодом и холодом, а через месяц назвал бессловесным быдлом. Приставил нож к горлу и спрашивает: почему ты такая грустная и неразговорчивая? Почему ты такая худая?

Гаков слушал, присев на подоконник и сложив пальцы в замок. Не перебивал, не спорил, не доказывал. Просто слушал. Выслушав, сказал:

– Мне наплевать на эту демагогию. И тебе советую. Ты должен думать только о себе. Тебе повезло. Ты можешь стать миллиардером. Первые красавицы будут твоими по одному мановению пальчика. Ты будешь купаться в роскоши. Земля маленькая и круглая. Между людьми разницы нет. Это не бог придумал границы. Они сами их начертили и посеяли ненависть. Но от этого человечество не исчезло. Пока не исчезло. Пользуйся этим. Береги себя. Люби себя. И этим ты спасёшь не только себя, но и многих на этой грешной земле. Ты, Ярослав Шелихов – Прометей. Не забывай об этом. В этом твоё предназначение. Ледниковый период наступил только потому, что людей стало слишком много. Природа запустила процесс саморегуляции. На этой планете может безбедно жить только один миллиард. Золотой миллиард. И ты попал в список этого миллиарда. За одно это, ты должен быть мне благодарен.