Ник вцепился пальцами в мою руку.

— Теперь ты не скоро сможешь бегать, — сказала я, смахнув неизвестно откуда взявшиеся слёзы. — Скорее всего, ты сломал ногу. Всю штанину кровью залило и…

— Не смотри туда, — попросил Ник, — вдруг тебе станет дурно?..

— Мне не становится дурно от вида крови. Но дурно от одной мысли о том, что могло бы случиться!..

— Я мог бы потерять тебя…

Хоть Ник и говорил, что ничего не чувствовал, сейчас он прикусил губу и тихо застонал.

— Похоже, каскадёра из меня теперь точно не получится… — процедил он сквозь стиснутые зубы.

Вдалеке послышались завывания сирен «скорой помощи». Ник скривился и улыбнулся сквозь боль:

— Главное, чтобы до больницы успели довезти. Не хочется мне позориться… большим конфузом.

Лицо Ника расплывалось. Да что это за наводнение такое?!

— Не опозоришься, — успокоила я Никиту. — Я тебе соврала насчёт слабительного. Я бы не смогла тебе так навредить!..

— Соврала? — переспросил Ник. — И кто из нас двоих больший врун?

— Наверное, я, — сказала я, смеясь сквозь слёзы, потому что злость на Ника мгновенно испарилась куда-то.

— Девушка, отойдите, пожалуйста…

Меня оттеснили в сторону. Нику зафиксировали ногу и вкололи обезболивающее. Потом его положили на носилки и погрузили в машину «скорой помощи». Я залезла и села рядом.

— Кажется, кто-то передумал убегать? — спросил Ник, морщась от боли. Обезболивающее ещё не подействовало.

— Не бросать же тебя страдать.

— То есть ты со мной только из жалости?

— Мы будем обсуждать наши отношения в машине «скорой помощи»?

— Почему бы и нет? — спросил Ник, тяжело дыша. — Момент подходящий!.. Ай…

Машину тряхнуло на кочке, и Ник скривился от боли.

— Я подумала…

— Ну…

— Не уверена, что это хорошая идея…

— Женщина, тебе надо работать в камере пыток, — простонал Никита, стиснув зубы.

— Ты не дал мне договорить!.. Я подумала, что бегать от тебя — плохая идея. Ты ударился головой и сломал ногу. Не хочу, чтобы на моей совести была твоя покалеченная жизнь.

— А-а-а-а-р-р-р!.. — взвыл Ник. — Неужели так сложно сказать всего несколько слов?

— Я решила остаться с тобой. Хотя бы для того, чтобы поспорить насчёт имени для дочери. Если, конечно, родится дочка… Камилла Никитовна. Глупее не придумаешь!..

— Ммм… Мне уже значительно полегчало… Правда. Но одного укола анестезии мне мало. Надо ещё.

— Ладно, Ник. Ты мне нравишься. Очень-очень нравишься… Иногда мне начинает казаться, что я от тебя без ума.

— Казаться?

— Да, а потом я вспоминаю, какой ты вредный, циничный, насмешливый… Заботливый, сексуальный и сумасшедший… И понимаю, что…

— Ну-у-у… — нетерпеливо сказал Ник.

— Приехали. Выгружаем. Потом поворкуете, голубки, — резко оборвали нас санитары и понесли Ника в травмпункт.

Оказалось, что травма у Ника достаточно серьёзная. Удар машины был сильный и Ник заработал себе закрытый оскольчатый перелом тела тазовой кости со смещением. Правую ногу Ника в больнице сразу же «повесили» на вытяжение, чтобы сломанная кость оставалась на месте. Я заглянула в палату и услышала знакомый голос.

— Полежи пока так. Операцию будем делать после стабилизации состояния… — говорил приятель Никиты.

— Знакомые всё лица… — мрачно сказала я, узнав Андрея Викторовича.

— Ай-ай-ай!.. Как нехорошо, — покачал головой врач, обернувшись. — Я же просил вас, Евгения, не тревожить больного. Иногда с рассудком после сотрясения мозга случаются вот такие казусы, что человек ведёт себя крайне неадекватно, под машины кидается!..

— Никита, скажи, долго ли этот врач будет лепить мне сказку про амнезию? — возмутилась я и посмотрела на врача, сказав. — Клятвопреступник!.. Гиппократ бы не стал с вами на одном поле…

— Женя… — попросил Ник, сжав мои пальцы.

— Прогуливаться бы даже и то не стал! — закончила мысль я.

— А-а-а… Так все уже в курсе! — облегчённо вздохнул Андрей. — Я тебе говорил, Ник, что идея — фуфло…

— Долго Никиту будут держать в больнице?..

— Достаточно долго, — усмехнулся Андрей Викторович. — Перелом серьёзный. Сейчас вытянем ногу и через несколько дней проведём остеосинтез. Если всё пройдёт, как надо, недели через две после операции снимем швы. Скажу сразу, что реабилитация будет длительная. Но это послужит уроком горе-каскадёру… В следующий раз не будет кидаться под машины.

— Я бы успел, — возразил Ник. — Я этот трюк проделывал не один десяток раз…

— Ага. Но с десяток лет назад, — заржал приятель Ника. — Поздно геройствовать, брат. Переходи на домашние удобные тапочки, просмотри объявления и выбери себе дачный участок…

— Ради любимой геройствовать никогда не поздно, — заявил Ник. — Кажется, у тебя ещё куча пациентов, кроме меня. Иди на обход!..

Ник отправил своего приятеля прочь и потянул меня к себе. Я осторожно присела на край кровати и наклонилась, чтобы поцеловать мужчину, смотрящего на меня с нетерпением.

— Кажется, что с экстремальным горнолыжным спуском тебе придётся завязать. Как минимум на год, а то и полтора…

— Придётся, да. Но взамен я получил нечто гораздо большее. Тебя, нашего малыша…

Ник погладил горячей ладонью мой живот.

— Ты гладишь мой живот? Малыш ещё совсем-совсем крошечный. Его, наверное, можно разглядеть пока только под микроскопом! — рассмеялась я.

— Уверен, что малыш уже всё чувствует! — убеждённо заявил Ник. — Полежишь со мной немного?

— Не думаю, что тебя можно беспокоить даже так, — сказала я, но всё же осторожно легла на кровать рядом с Ником, обняв его за торс…

— Мне уже полегчало. Чувствую, как началась ускоренная регенерация. Если добавить ещё немного любви в качестве поцелуя, я очень быстро встану на ноги.

— Вымогатель! — улыбнулась я и поцеловала наглого босса, всё-таки добившегося своего, пусть даже путём наглого шантажа и сумасбродного геройства. Я замерла рядом с Никитой, наслаждаясь близостью любимого мужчины.

— Кстати, ты пострадал совсем-совсем зря. Потому что я и без этого всего хотела сказать тебе «да», — укоризненно произнесла я. — А теперь тебе придётся долго восстанавливаться.

— Чёрт!..

— Да-а-а… И почему ты такой нетерпеливый? Тебе надо всё и сразу?

— Да, — серьёзно ответил Никита. — Именно так. Не хотелось терять ни минуты, так что я схватился за эту возможность. Дурацкая была затея. И я подумал даже, что не стоило заставлять тебя так волноваться. Но было уже поздно… Так что, я наказан за дело. Извини, Женя.