Эллингтон кивнул, и она поняла, что он делает всё возможное, чтобы поддержать её. Он пытался думать о ней не как о своей жене и будущей матери своего ребёнка, а как об одаренном специальном агенте.

«Я думал о том же, - сказал он. - Шансов немного, но, безусловно, попробовать стоит. Если в ближайшее время у нас не будет подозреваемого, и если Дамфрис предоставит алиби, нам, вероятно, придётся съездить к телохранителю».

«Он живёт в Вашингтоне?» - спросила она.

«Нет. В Ричмонде. У нас есть информация, что бросив свою работу, он сразу же переехал в Ричмонд, штат Вирджиния, чтобы ухаживать за своей больной матерью».

«Мы можем отправиться туда первым делом утром, верно?»

«Мы?»

Она не могла заставить себя просто сидеть без дела. В конце концов, им предстояла просто нанести визит этому человек. Это было абсолютно безопасно.

«Да. Мы».

«Макграт убьёт нас обоих».

«Тогда мы ему не скажем. Я ... Боже. Это звучит так ужасно. Но я больше не собираюсь принимать активное участие в этом деле. Просто позволь мне поехать с тобой и поприсутствовать, когда ты будешь его допрашивать. Ты сам проводёшь допрос. Я просто буду рядом».

«Будешь моей прелестной спутницей, - сказал он с улыбкой. - Учитывая то, что теперь мы с тобой муж и жена, мне нужно к этому привыкать».

Она подошла к нему и нежно поцеловала в губы.

«Спасибо тебе».

«Пока не за что. Ты должна понимать, что даже если в результате этой встречи мы выясним что-то ценное, это опасно, потому что мы говорим о расследовании по отношению к лоббисту, который тесно связан с сенатором. Даже если Эрик Коннор понятия не имел и не имеет о том мерзком дерьме, которым может заниматься этот парень, вся эта история обязательно негативно отразиться и на нём тоже».

«Я понимаю».

Когда она это сказала, её внезапно осенило другое. Мужчины, которые напали на неё в отеле не могут быть посланы кем-то столь мелким, как Дэниел Хамфри. Это просто не укладывалось в голове. Но такой человек, как Дамфрис, который привык спускать деньги на то, во что он верил или хотел получить, вероятно, не пожалел бы средств, чтобы устранить любое препятствие на своём пути.

«Я думаю, нам нужно поговорить кое о чём», - сказал Эллингтон.

«О чем же?»

Он помедлил с ответом, тщательно подбирая слова.

«О твоей неспособности просто отпустить ситуацию. Я впервые увидел это во время расследования по делу твоего отца. И мне это в тебе нравится—напористость и решительность. Но ты не всегда должна спасать людей, понимаешь? Ты не всегда должна нести это бремя. Иногда совершенно нормально позволить другим помочь тебе».

Это замечание немного задело её, но она знала, что он прав. И, честно говоря, она думала, что смогла бы отказаться от участия в этом деле, если бы не двое мужчин, которые напали на неё; они подвергли опасности не только её собственную жизнь, но и жизнь её ребёнка.

Для неё этого было более чем достаточно, чтобы оставаться вовлеченной в расследование любым доступным ей способом.

Во что бы то ни стало.

На следующее утро, в семь часов они выехали из Вашингтона в Ричмонд, чтобы встретиться с человеком по имени Эрл Джексон, бывшим телохранителем Эрика Коннора. Маккензи чувствовала, что Эллингтон был на грани, вероятно, чувствуя себя виноватым и до какой-то степени даже нервным из-за то, что взял её с собой.

«Наверное, ты должен был оставить меня дома», - сказала она, когда они были уже на полпути.

«Мы оба знаем, что это было невозможно. Даже если бы мне удалось уехать без тебя, ты бы мне ещё долго это припоминала. Или просто не разговаривала бы со мной».

«Я никогда себя так не веду».

«Как бы то ни было, мы оба знаем, что ты ни за что не позволила бы мне поговорить с Джексоном без тебя».

«Ты прав, - сказала она. - Я просто старалась быть милой и покладистой женой».

«Но знай, я бы предпочел, чтобы ты осталась дома».

«Знаю».

«Но давай серьёзно. Мы больше не говорим исключительно о твоей безопасности. Дело даже не в ребёнке. Дело в твоей работе и карьере. Я помню того детектива, с которым познакомился несколько лет назад в Небраске. Я помню, как она чувствовала себя в ловушке. Тогда я понял, что ты создана для лучшего. И ты надрывала свою задницу, чтобы добиться продвижения по службе, того, чтобы быть на хорошем счету. Я не хочу видеть, как ты потеряешь всё это только потому, что не можешь отпустить ситуацию».

И снова ей показалось, что он словесно нападает на неё. Но она также знала, что он делает это только потому, что искренне заботился о ней и хочет для неё самого лучшего. Именно это позволило ей проигнорировать неприятные ощущения и потянуться к его руке.

Маккензи смотрела в ветровое стекло и наслаждалась тишиной, которая воцарилась в салоне. Она начинала понимать, что если два человека любят друг друга и полагаются друг на друга почти во всем, даже неловкое молчание может приносить умиротворение.

* * *

Эрл Джексон на самом деле жил немного за пределами Ричмонда, в районе Шорт Памп. Они подъехали к его дому около девяти утра, и припарковались прямо за большим чёрным пикапом «Форд». У него был хороший, двухэтажный кирпичный дом, расположенный в тупике в обеспеченном районе. Вокруг было тихо. Когда они вышли из машины, слышно было только пожилого человека, выгуливающего свою собаку чуть дальше по тротуару.

Они постучали в дверь и уже через несколько секунд им открыл высокий лысый мужчина. На нём была тёмно-синяя футболка и джинсы. В одной руке он держал чашку кофе, и по его виду можно было сказать, что он чем-то занят.

«Чем могу помочь?» - спросил он.

«Вы мистер Эрл Джексон?» - спросил Эллингтон.

«А кто спрашивает?»

Эллингтон был единственным, кто показал свой значок. Он снова брал инициативу в свои руки, следя за тем, чтобы Маккензи не вмешивалась в разговор без крайней необходимости.

«Я агент Эллингтон, а это мой напарник, агент Уайт».

Она заметила, как тень улыбки коснулась уголка его рта, когда он представил её таким образом. Очевидно, им обоим было трудно привыкнуть к её новому имени.

Эрл Джексон выглядел немного испуганным. Его поза, казалось, немного вытянулась, как будто он собирался заблокировать вход в свой дом, если бы ему пришлось.

«И почему вы здесь?» - спросил он.

«Мы ведём расследование убийств в Мэриленде. В этом деле фигурирует несколько политических деятелей. Один из них - лоббист по имени Брюс Дамфрис. Человек, которого, как мы знаем, Вы не любили настолько, что решили бросить работу и разорвать связи с сенатором Эриком Коннором. Мы надеялись поговорить с Вами о том, что между Вами произошло».