Айви огляделась, но Мэдди не было.

Ванная была закрыта.

Девушка достала из рюкзака пистолет, трясущимися руками повернула ручку и толкнула дверь. Отскочила, держа пистолет обеими руками, готовая начать стрелять при первых признаках угрозы.

В ванной комнате никто не прятался. Но сама ванна не была пуста.

Мэдди лежала в наполненной почти до краев ванной. Вода была настолько красной, что казалось, что это розыгрыш. Однако это не был розыгрыш. Это была кровь Мэдди, которая сочилась из ее рук, скрытых под водой. Глаза ее, слава Богу, были закрыты. Айви не знала, переживет ли она тот укор, с которым всегда смотрела на нее Мэдди. Голова ее склонилась к плечу, словно она спала.

Айви обернулась и увидела зеркало.

Кто-то написал на нем кровью.

Беги, так быстро, как сможешь, беги.

И Айви побежала.

Четверг

То, что больше всего беспокоило Люси в этом роскошном номере исторического отеля «Потомак», была не кровь, пропитавшая золотистый пушистый ковер, не знакомый медный запах крови, разложения и новых латексных перчаток, даже не тела, которые еще не унесли.

Ее внимание привлекли и продолжали преследовать пятна крови, веером забрызгавшие светло-зеленые стены, засохшие капли на картине с изображением какой-то знаменитой битвы времен Американской революции[9], придававшие трагической сцене живописную глубину. Брызги покрывали тяжелые узорчатые парчовые шторы, они даже запятнали оконное стекло. Кроме перевернутого стула и пролитой на пол двухлитровой бутылки минералки – что добавляло застоялого сладковатого привкуса воздуху в закрытой комнате, – все остальное было на своих местах, по крайней мере на первый взгляд. Это было странно и сбивало с толку с учетом жестокости убийства.

Два трупа лежали в гостиной и один – в ванной. Помещение являлось большой гостиничной комнатой с «жилым» пространством, состоящим из дивана, стульев, письменного стола и стола переговоров на шестерых.

Спальное отделение представляло собой возвышение со шкафом и двуспальной кроватью. В ванной умерла от потери крови неизвестная девушка. Разница между вчерашним и нынешним местом преступления бросалась в глаза: самый дешевый в округе Колумбия мотель и самый дорогой отель.

Люси стояла в стороне, пока детектив Рейд сыпала приказами вперемежку с проклятиями, и подсчитывала в уме, сколько Джейни будет должна внуку. Уже сейчас она наговорила на два доллара пятьдесят центов, и, похоже, счет на этом не закончится. Это успокаивало издерганные нервы Люси. Хотя тревогу вызывало не само преступление. Это была работа того же самого убийцы.

Джейни не говорила об этой связи, но когда Люси вошла в комнату отеля, она увидела тот же рисунок кровавых брызг, что и в мотеле «Красный фонарь». Много ли в городе убийц-левшей, что режут своим жертвам горло?

– Да драть же меня во все дыры! – выдала Джейни из ванной.

Два доллара семьдесят пять центов.

Люси уже надела перчатки и бахилы. Она осторожно пересекла комнату и заглянула через плечо Рейд. Пол заливала розовая вода из ванной. Там истекал кровью труп обнаженной женщины. Колотая рана в грудь, левое запястье перерезано так, что кисть почти отделена от руки.

Тело жертвы скрывалось под темной от ее собственной крови водой.

Люси пришлось закрыть глаза, всего на мгновение. Жестокость убийства в гостиной действовала на нервы, но Кинкейд уже видела такое и прежде.

Тело в ванной было совсем иным уровнем ужаса.

– Что это за херь? – хриплым голосом прокаркала Джейни.

Люси открыла глаза и увидела зеркало. Убийца оставил еще одну записку.

Беги, так быстро, как сможешь, беги.

– Я – Пряничный человечек, ты меня не поймаешь, – прошептала Люси.

– Что? – Джейни обернулась, выталкивая Люси из дверей.

– Это из детской сказки.

– Он смеется над нами? Думает, я его не поймаю? Так вот, я возьму этого ублюдка!

– Может, насмешка. А может, предупреждение остальным.

– Каким остальным?

– Оставшимся из тех шестерых, – сказала Люси.

– Ты чушь какую-то несешь. Шестерых?

– Из его вчерашней записки.

– У нас сегодня три жертвы; значит, ему осталось двое?

– Не знаю.

– Но ты только что сказала… мля. Ничего не хочу знать! Тэйбек! Где охрана? Менеджер? Кто-нибудь выяснил, кто убитые? Что-нибудь?

Три доллара.

Джейни вылетела из комнаты. Люси оставалась на месте, пока бригада экспертов фотографировала место преступления. Коронер еще не прибыл, так что к трупам никто не прикасался.

Кинкейд обошла место преступления, начав от двери.

Не имея информации, она не могла понять, что в точности случилось – вошел некто следом за убитым мужчиной в комнату или поджидал внутри. Или они знали убийцу и впустили его сами…

Мужчина лежал спиной к двери. Среднего роста и телосложения, примерно пять футов десять дюймов роста, худощавый, в бежевых свободных брюках и рубашке с пуговицами на воротнике, которая прежде была белой. Он был в кожаных лоферах с потертыми подметками, но надраенным верхом. Человек, который часто выходит на улицу по работе, – обычное дело в политических кругах Вашингтона.

Ключ-карта отеля лежал рядом с телом, возле двери стоял маленький чемоданчик. Люси закрыла глаза и представила, что бы она сделала, если б у нее был дорожный чемоданчик. Отпереть дверь – вставить ключ – подождать звукового сигнала, открыть. Поставить чемоданчик, особенно если он тяжелый. Закрыть дверь. Поставить задвижку.

Дверь не была заперта на задвижку. Горничная вошла в номер и увидела тела.

Мужчина был убит быстро – горло глубоко рассечено, как и у Николь Беллоуз. Схватить, резануть, бросить. Капли крови показывали, что его схватили сзади. Убийца левой рукой перерезал ему горло, глубоко и быстро, что показывало, что он не просто одного роста или выше убитого, но и физически силен. Для того, чтобы так вскрыть горло, нужна сила.

Никаких следов замешательства или борьбы.

Почему никто не закричал?

Женщина была полностью одета и лежала возле постели, свернувшись клубком. На потолке дугой виднелись брызги крови. Люси даже не могла понять, сколько на жертве ран, она видела только ее спину. Женщина закрыла лицо руками, и Люси была рада, что не видит его.

Мужчину убили быстро. Женщину убили жестоко. Молодую женщину в ванной – вероятно, быстро. Люси не могла сказать, что было сначала – колотая рана в грудь или перерезанное запястье.