Когда гуру развлекается с девушками, люди быстро начинают ясно и недвусмысленно осуждать его, тогда как в вопросе отношения к финансам всё становится куда более запутанным. Всегда есть кажущееся достойным оправдание – например, «он хитрит и изворачивается, чтобы принести пользу монастырю». Денежный вопрос столь коварен потому, что в нашем материалистичном мире мы не можем не пользоваться деньгами. Каждый наш шаг чего-то стоит. Валюта – это современный способ общения, и она может быть очень полезной. Но, возможно, людям следует обратить внимание на деньги в связи с их разрушительным потенциалом. Это как болезнь, которая не выглядит со стороны как болезнь, хотя она и разъедает вас изнутри. Денежный вопрос может отравить учения и на самом деле уже сделал это. Можно задаться вопросом, почему ламы должны ездить на лучших машинах и жить в самых роскошных домах, как будто эти внешние атрибуты совершенно необходимы для распространения Дхармы и принесут благо живым существам. Это не может быть истинно, поскольку есть ламы, у которых нет вообще никакого материального богатства, и всё же они приносят безмерное благо живым существам и Дхарме.

Затем мы имеем дело с патологической тягой к власти. Как любая другая дурманящая разум зависимость, жажда власти содержит в себе присущее ей неведение, которое вызывает страдание и создаёт завесу обмана. Нелегко выдержать давление, стресс, ожидания, которые люди возлагают на влиятельных людей, включая гуру.

Конечно, у гуру должны быть определённые сила и влияние. В текстах говорится, что три качества учителя – это всеведение, сострадание и сила. Но в этом случае мы не говорим о мирской власти. Мы говорим о силе, способной разрушить сеть омрачений в умах учеников, не более того. В целом, любой вид мирской власти очень опасен, если только гуру не является высшим существом, знающим, как использовать её для блага внешнего мира и населяющих его существ.

Как бы мы ни мечтали порой: «Как было бы здорово, если наш премьер-министр был бы тантрическим буддистом», когда гуру без высокой реализации получает социальную или политическую власть, это не сулит ничего хорошего ни обществу, ни правительству. Политическая власть, которой обладают гуру – духовные лидеры, очевидно, вредна для политической и социальной систем, но самое печальное в том, что она выхолащивает, развращает и приводит к вырождению Дхарму. Семьсот лет, на протяжении которых Тибетом правили ламы, не было никаких инвестиций в инфраструктуру, школы, систему безопасности и экономику. Почему? Потому что эти ламы понятия не имели о подобных вещах, и, по их мнению, не стоило тратить силы и время на такого рода мирскую деятельность.

К славе также развивается привыкание. Обожание опьяняет, особенно когда к вам относятся как к знаменитости. В наши дни буддийские ламы и институты приумножают собственную славу путём откровенной саморекламы самих себя, создавая и продвигая бренды с использованием логотипов, наклеек, особых членских значков и прочей атрибутики. Люди даже намекали мне, что организаторы мероприятий в Катманду нанимают людей, чтобы те ожидали в зале прилёта аэропорта, создавая иллюзию многолюдной церемонии встречи, когда приезжают некоторые ламы. В Бутане и Непале есть мода воздвигать большие ворота или арки, украшенные флагами, для приветствия лам. Преданные ученики тщательно подсчитывают, у какого ламы больше приветственных ворот и многолюднее свита. Наблюдать это порой прискорбно, поскольку многие из этих внешних атрибутов почитания возводятся наспех, некачественно, лишены элегантности и выглядят довольно жалко.

С духовной точки зрения странно наблюдать процесс создания бренда из учителя. Возможное оправдание – реклама может выступать ещё одним искусным средством: создание большего шума даёт большему количеству людей возможность получить доступ к Дхарме. Но славу не нужно искусственно создавать. Истории известны учителя, например Миларепа, которые стали знаменитыми, не стремясь к этому, лишь в силу того, кем они были и как они учили. Можно с полной уверенностью утверждать, что Миларепа не тратил время, энергию и деньги на продвижение самого себя.

Жажда искусственной, намеренно созданной славы – это пагубная привычка, и для тех, у кого есть потенциал стать учителем, – одна из привычек, с которой наиболее сложно расстаться. Мастера традиции кадам говорили, что практикующий Дхарму должен быть готов к тому, чтобы принести в жертву три вещи: то (еда), го (комфортное окружение) и там (слава). Когда учитель пропускает хороший обед или отказывается от тёплой куртки – это одно, но намного тяжелее отпустить жажду славы. Гуру часто могут обладать способностью отказаться от пищи и комфорта, но не могут сдержаться, чтобы не обратить на это внимание окружающих. Осознанно или неосознанно они думают: «В чём смысл аскетизма, если он не способствует построению хорошей репутации?»

Для гуру попроще большей неприятностью, чем отсутствие положительной репутации, является дурная репутация. Только великое существо может быть достаточно смелым для того, чтобы не побояться создать себе дурную репутацию.

Если ваш тантрический учитель – монах, который принял обеты винаи, ему не разрешается сходить с пути целибата, он всё ещё связан винаей, правилами монашеской дисциплины, созданными Буддой. Важно понимать, что тантрические обеты не отменяют обеты винаи. На самом деле в ваджране второй по важности тантрический обет – никогда не нарушить обетов пратимокши, базовых правил монашеской дисциплины. Поэтому если монах вступает в сексуальный контакт с гуру, который является монахом-бхикшу, он нарушает свой обет винаи, и, нарушая обет винаи, что в любом случае противоречит словам Будды, он также нарушает свой тантрический обет. Тем не менее есть довольно много лам, которые нарушили свои обеты винаи и продолжают делать вид, что они не делали этого. Ходят слухи, что некоторые ламы, когда давали маху, даже не пытались препятствовать следовавшим за этим абортам.

Если это правда, такие учителя обманывают Будду и врут людям. Скорее всего, они злоупотребляют доверием своих учеников, и в таком случае это неправильное сексуальное поведение, а если они потворствуют аборту, они убивают живое существо. Всё это – основополагающие виды недобродетели.

К несчастью, некоторые из этих лам не только нарушили свои обеты – они продолжают давать посвящения в монахи, обманывая всё духовное сообщество. Возникает всё больше и больше ситуаций, когда ламы скрывают, какие именно обеты они приняли, напуская туману и делая ситуацию непрозрачной. Многие люди во внутреннем круге знают об этих нарушениях, но поскольку они живут в обществе, в котором важнее всего сохранить лицо, они ничего не говорят. Они молча начинают терять уважение ко всей системе и к линии учения. Таким образом, эти ламы способствуют деградации Буддадхармы в целом. Это также происходит и в других янах. Ши Йонгсинь, настоятель знаменитого монастыря Шаолинь в Китае, недавно был обвинён в том, что он мошенник, ставший отцом детей от двух разных женщин, несмотря на принятые им обеты безбрачия. Не говоря уже о его планах построить роскошный курорт с гольф-клубом за 300 миллионов долларов в Австралии.

Будда никогда не говорил, что ставший однажды монахом навсегда закрывает для себя путь назад. Люди могут сложить с себя обеты и стать частью сообщества мирян. Но в обществе тибетцев, так заботящихся о статусе и имидже, сложить обеты считается делом постыдным и возмутительным. В прошлом, когда монахи и ламы, даже очень высокие ламы, открыто отказывались от своих обетов, с ними часто плохо обходились и избегали общения с ними. Они считаются позором для своих родителей, своего рода, своей деревни, своих гуру и своего монастыря. Шестой Далай-лама Кхамтрул Тенпа Ньима Ринпоче встретился с массовым порицанием со стороны высших членов тибетского правительства, потому что отказался от монашеских обетов ради своих многочисленных супруг. Есть даже сведения о том, что некоторые монахи планировали убить Шестого Далай-ламу, когда он решил жить с супругой. Его монахи думали: «Ну, он в любом случае переродится, так что мы можем покончить с этой его нынешней версией». Поэтому, движимые соображениями стыда и гордыни, многие монахи и ламы из молодого поколения чувствуют, что у них нет другого выбора, кроме как скрывать нарушение обетов, что изнутри разрушает всю монашескую систему.