К Лазаренко подошел Рыжов, доложил:

– Все в порядке, командир! Если что, то знай, мина-ловушка обозначена веткой, эта ветка накрывает взрывное устройство.

– Что ты подразумеваешь под если что?

– То, что у нас нет никакой гарантии отойти от базы вдвоем. Поэтому и предупреждаю на случай, если мне выпадет фишка навсегда остаться в этом проклятом лесу.

Капитан качнул головой:

– Даже не думай об этом. У тебя дома жена, новая жизнь. И если не судьба вернуться в Москву, так нам двоим и никак иначе. Но я уверен, все будет нормально! Понял?

– Понял, Володя!

– Ну, а раз понял, то слушай. Сейчас я ухожу вперед, ты следуешь за мной, соблюдая дистанцию визуального контроля. Входим в балку. Проходим ее и выходим в полосу густого кустарника, где, если карта не врет, устраиваем позицию наблюдения за лагерем. С нее производим отстрел Саммада. И с нее же начинаем отход! Вопросы есть?

– Нет, капитан, вопросов нет. Есть предложение.

– Говори!

– Давай вперед пойду я!

– Это еще почему?

– Во-первых, на тебе выполнение главной задачи, ты первый номер. Во-вторых, балка вполне может быть заминирована, а кто из нас профессиональный сапер? Я! Так что, по всему выходит, первым должен идти я!

Капитан усмехнулся:

– Считаешь, я минную ловушку определить не смогу?

– Сможешь, конечно, но, боюсь, когда уже будет поздно!

– Интересно! Ты профи, я – нет, так?

– Не так! Но ты что-нибудь слышал о «гюрзе»?

– Дурацкий вопрос, я этих тварей передавил не один десяток!

– Я не о змее, я о мине «гюрза».

– О мине? Хм! Признаюсь, впервые слышу от тебя, что есть такая мина. Что собой представляет?

– Свернутую на тропе змею! Она даже шипит, когда к ней приближаешься. Срабатывает микрорадар, соединенный с сигнализатором, издающий звук предупреждающей змеи. Как только ты попытаешься ее «убить» или отбросить в сторону палкой или стволом, она взрывается.

Лазаренко внимательно посмотрел на своего второго номера:

– Откуда тебе о ней известно?

– Встречал в Чечне, когда еще в десантуре служил. Этих «гюрз» сюда арабы завезли. Много парней на них прокололись.

– Почему же в отделе об этом ничего не знают?

– А потому, что когда разведка раскусила, что это за штучка, то мины эти стали собирать. Сколько собрали, не знаю, но все собранные одним контейнером отправили в Москву. Затем ребятами нашего батальона был задержан некто Аликпер. Он неожиданно выдал информацию, что всего экспериментальных мин-ловушек «гюрза» доставили из Кувейта триста штук. Практически все они либо сделали свое дело, либо были обезврежены, но в Чечню готовилась в то время переброска еще одной партии этих мин. Но уже для использования не в горах, а в населенных пунктах. Не против войск, а против мирных жителей. Когда планировалась переброска, Аликпер не знал. Информацию засекретили, Аликпера увезли куда-то. Думаю, туда, откуда не возвращаются. Саммад здесь, у Ак-Мартана, находится временно. Раз не ушел за кордон, имея такую возможность, то, значит, не завершил определенную ему «Аль-Каидой» миссию здесь. Взрывчатка, которую ему доставил Саид, против войск применить сложно, а вот устроить террористический акт в населенном пункте можно. Следовательно, Костыль нацелен на населенный пункт. И у него вполне могут быть «гюрзы». Почему не обезопасить себя подобной миной, о которой мало кому сейчас известно. А они у него быть могут!

Капитан кивнул:

– Ясно! Согласен, «гюрзы» твои у Саммада быть могут, но… могут и не быть!

– Давай, Володь, просчитывать худший вариант! Я сумею отличить ловушку от натуральной змеи и обезвредить мину, а ты – нет! Поэтому давай все же вперед пойду я?!

Лазаренко проговорил:

– Ладно! Убедил! Но куда в Москву могли бросить эти «гюрзы», если о них не знаем даже мы?

– Этот вопрос не ко мне! Скорей к ребятам из ГРУ.

– Так это они занимались «гюрзами»?

– Да! И учти, я сказал тебе, чего не должен был говорить!

– Вот только об этом не надо, Женя, а? В конце концов, «Аль-Каида» может наделать столько всяких сюрпризов, что все наши спецслужбы за голову хватятся. Если уж они взрастили фанатов-смертников, что говорить о каких-то минах? Пошли они все к чертовой матери! Скопом и поодиночке!

– А я пошел вперед, да?

– Иди! Но предельно аккуратно! Войдя в балку, дождись меня!

– Понял, командир! Выполняю приказ!

Прапорщик, поправив оружие, двинулся в сторону, указанную капитаном Лазаренко.

Идти спецам пришлось очень осторожно. Прапорщик обнаружил первую ловушку, вызвал капитана:

– Есть сюрприз, командир!

– Да? Что собой представляет? Твою «гюрзу»?

– Нет! Обычную, но довольно искусно замаскированную растяжку с оборонительной «Ф-1».

– Обезвредил?

– Естественно!

– Продолжай движение.

Рыжов пошел дальше. Вскоре вновь вызвал Лазаренко:

– Еще один сюрприз, капитан. Та же растяжка и… прекрасная полоса густых кустарников, где можно устроить удобную и уютную позицию. Кустарник, по крайней мере в радиусе метров трех от меня, от ловушек чист.

Командир группы ответил:

– Выхожу к тебе.

Спустя несколько минут Лазаренко подошел к прапорщику, сидевшему у обозначенной полосы кустарниковых зарослей, спросил:

– Что у нас за кустами?

– Лагерь, Володя!

– Ты смотрел?

– Так, одним глазом!

– Что ж, посмотрим четырьмя!

Офицеры спецназа проползли меж кустов и, скрытые от внешнего наблюдения ветвями густых колючих зарослей, осмотрели местность. Она представляла собой поляну, окруженную лесом. Западный караульный пост был виден хорошо, а вот левый и фронтальный не просматривались. Но сейчас это не играло особой роли. Капитан обвел взглядом лагерь боевиков – скопление армейских палаток, по количеству которых нетрудно было определить состав банды, а также блиндаж и отдельную палатку, прилепленную с тыла блиндажа. По лагерю хаотично передвигались люди в камуфлированной форме. Лазаренко проговорил:

– Интересно, где сейчас наш Саид?

Рыжов предположил:

– Может, до сих пор в блиндаже-штабе Саммада?

– Возможно. Но если так, то что-то долго он там находится. Мне это не нравится.

– Ничего странного не вижу. Саммад может быть занят, Саид ожидает приема главаря.