слёзы по сравнению со знаниями, которыми обладают все Странники. Вот только дайте мне срок их всех объединить…

— Как же мы поступим дальше?

— Вы на какое время остановились в Эмеральде, мастер Холиен?

— День-два, не более. Дальше убываем в Долину Справедливости.

— Хорошо. Мой секретарь подготовит к завтрашнему утру контракт со всеми поправками. А вам следует оформить все соображения, касающиеся рецептов, на пергаменте и предоставить к завтрашнему утру. Успеете?

— Успею.

— Отлично. Жду вас после восхода солнца, Холиен. Да… оставьте ваш Золотой Гран. Я позабочусь, чтобы вы завтра же получили всё причитающееся вам золото.

— Даже так? — я сделал вид, что удивился. Надо же было сделать приятное торговцу. Пятьдесят тысяч того стоили.

— Привыкайте, Холиен, — половинчику пришлось встать на цыпочки, чтобы похлопать меня по плечу, — Гильдия Торговцев всегда держит своё слово.

Я достал Золотой Гран и молча протянул его Редонгасту. Тот взял и, ощутив горячий метал, дёрнул уголком рта. Затем аккуратно положил артефакт на край стола.

* * *

Ого! А солнце-то уже почти коснулось крыш Эмеральда. Может, ну этих магов, завтра зарегистрироваться? Финансовый вопрос вроде бы почти решён… Хотя и остался небольшой осадок. Вот бывает так, что всё, вроде бы гладко, выгодно обеим сторонам, полный консенсус. Ан нет! Червяк сомнения орёт тебе в среднее ухо: «Надули тебя, простофиля! Лошок ты, педальный, будешь теперь на дядю впахивать за три копейки…» Ладно, самого себя всё равно не перехитришь. Торговая Гильдия тоже рискует. Чуйка у них неплохая, но откуда им знать весь потенциал моего прогрессорства? Если я сам его толком не знаю… Тут крепко думать надо. И не только со стариком Гуггенхаймом. Ничего, скоро деда встречу. Вот с кем Торговой Гильдии надо работать…

Решив отложить регистрацию у магов до завтрашнего утра, направил свои стопы в гостиницу. Масляные фонари в вечерних сумерках не столько прибавили видимости, сколько породили множество густых чёрных теней в подворотнях. Сразу же появилось зябкое чувство чужого взгляда. Я прибавил шагу, благо до гостиницы оставалось всего полтора квартала. Свернув из переулка, я попал на широкий проспект и чуть не попал под колёса экипажа. Ого! Да тут серьёзное движение.

Менее чем через пять минут я входил во внутренний двор ярко освещённой трёхэтажной каменной гостиницы. Изящество цветочных тумб и плетёных розеток у входа, двери с цветными стеклянными витражами… Сказать, что я был в шоке, значит, ничего не сказать. Проходя к подъезду по широкой мощёной дорожке, я отметил для себя наличие справа пристройки, которую было бы кощунством назвать каретным сараем. Это была отдельная гостиница для экипажей. И наша кибитка смотрелась на фоне других повозок настоящей нищенкой.

В свете факела мелькнула цветастая юбка Хейген. Вечерний ветерок донёс глухие голоса. Кто-то явно спорил на повышенных тонах. Я тихонько приблизился, встав так, чтобы не было видно в сумерках.

— Эскул уже предлагал общее дело. В «Красном петухе», в Варрагоне… — я узнал скрипучий голос Гуггенхайма.

— И что? Не он виноват, что всё так закончилось. Война времени не выбирает… — Хейген было слышно немного хуже. Видимо, она находилась немного подальше от меня.

— Не знаю, Матильда. Поначалу мне его начинания очень нравились. Талантливый ученик, пусть и полукровка. Но это его тёмное прошлое… Странник, бессмертный… Слишком непредсказуемо его будущее… Ты же понимаешь, что он всегда будет целью для Ковена. А вместе с ним и мы…

— Ох и тряпка ты, Гуггенхайм! Эс всегда за нас горой, мы ему как родные…

— Если бы не моя трусость, я никогда не дожил до своих лет… Конечно, Эскул нам родной, кто спорит? Но он до сих пор, словно малый ребёнок. Как проповедник Единого, да простит меня Подгорный. Всем страждущим помогает, всех защищает, лечит… Через это и все его несчастья! Чего он полез хумансов из Варрагона выводить, от буббонки лечить… Пусть бы Бездна забрала их всех…

— Старый, с ума съехал? Там же дети, бабы…мёрли, как мухи…

— Ещё одна жалельщица нашлась, тебя кто, когда пожалел, Хейген? Всю жизнь своим горбом и руками! И что ты нажила? Старый фургон с барахлом…

В темноте послышался звук смачного удара.

— Пердун старый!.. Да моё богатство всегда при мне! Три сына и дочь. А ты как жил в обнимку со своими склянками да книжками, так и сдохнешь…

Повисла долгая пауза. Я уже готов был показаться на свет факела, как услышал всхлипывание и тихий шёпот Хейген:

— Ну прости дуру, Гуггенхайм, не со зла я. Довёл ты меня…

— Хррр! — трубный звук, скорее всего, означал процесс очищения носовых ходов старого алхимика, — ты меня это, тоже прости, Матильда…

Что-то мои совсем раскисли. Видимо, я плохо объяснил наши перспективы. Ну да теперь с финансами попроще будет. И я решительно шагнул из темноты:

— О! А чего это вы в гостиницу не идёте? Уж и солнце село… — я старательно делал вид, что не замечаю мокрого и распухшего носа Гуггенхайма и раскрасневшегося лица Хейген.

— Да вернулась за парой одеял и солониной. Дорого у них тут, будто в столице Империи! А так, на ужине сэкономим.

— Брось это, мамаша Хейген. Теперь экономить не придётся. Завтра же отправляемся порталом в Долину Справедливости.

— Чего это, Холиен, не экономить? Разбогател в одночасье, что ли? Да и сам говорил, что не собираешься с нами сразу. К деду вроде обещался… — у растерянной гномы подкосились ноги, и она присела рядом с Гуггенхаймом, глазки которого хитро поблескивали: старый пройдоха, видимо, стал о чём-то догадываться.

— Успею я к деду! Не переживай. Устрою вас в Долине, день два. Определим Бруно к Ведьмам, думаю, они с ним тоже не быстро разбираться будут. А я за это время куплю дом и с учителем восстановлю алхимическую лабораторию. А ты, Хейген, подумай пока, чем займёшься. Может, лавку какую откроешь. Торговый опыт у тебя наверняка большой…

— Стой, стой, стой! Не гони лошадей, Эскул. Толком расскажи, с чего такие планы, — Гуггенхайм заёрзал от нетерпения.

— Торговая Гильдия даёт хороший контракт на наши эликсиры, учитель. Так что готовьтесь. Надеюсь, под крылом у Ковена войны никогда не случиться и жить в Долине будет поспокойнее, чем в Варрагоне? А, Маттенгельд?

— Скажешь тоже… Там войн отродясь не было. Да и торговля, говорят, бойкая. А что, Матильда, кажется, дело говорит квартерон. Чую, выгорит… — Гуггенхайм потёр ладони, — и сколько Гильдия отвалила? А, Холиен? По слухам, в Долине недёшево…

— Завтра утром обещали аванс в пятьдесят тысяч золотом.

— Подгорнова задница и все её причиндалы!!! — гнома с гоблином разинули рты. Врёшь! Холиен, признайся, разыгрываешь старика?