Сильвия побледнела:

— Несчастье? Что ты имеешь в виду, Джо? — Сильвия вся напряглась.

— Он охотился вместе с фермерами на кроликов, мисс, споткнулся обо что-то, ну ружье и выстрелило прямо ему в лицо. Уж не знаю, повредило ли ему глаза, но с такого близкого расстояния…

— Когда это случилось? — выкрикнула Сильвия.

— Ну… где-то час назад или около того. Ко мне прибежала миссис Мэллоп, чтобы сообщить новость. Она сказала, что в поместье вызвали доктора…

— Подожди-ка минутку, Джо!

Сильвия бросилась в дом, скинула передник, рассказала Дафни о том, что произошло, и сообщила, что собирается попросить Джо подбросить ее в Хиклинг-Хаус по дороге в больницу.

— Но Сильвия, если Джулиан и в самом деле так плох, тебя вряд ли пустят к нему. И кроме того… — Дафни осеклась, потупившись.

— Я знаю, о чем ты подумала. Но, Дафни, я должна поехать туда и сама услышать, что произошло. — Голос Сильвии дрожал. — А что, если он ослеп? О, мне наплевать, что он думает обо мне! Я просто не могу оставаться здесь, не зная толком, что ему грозит!

— Хорошо, хорошо, дорогая. — Дафни улыбнулась сквозь слезы. — И если тебе удастся повидать его, передай ему, что он очень хороший и что мне очень жаль, что так произошло. Хотя после того, как он с тобой обращался в последнее время…

Не дослушав, Сильвия бросилась к машине, где ее ждал заинтригованный и обеспокоенный Джо.

— Подбрось меня до ворот Хиклинг-Хаус. Это не отнимет у тебя много времени, — попросила Сильвия.

Джо уже не удивлялся, он все понял:

— Хорошо, мисс. Я подвезу вас к самому входу. Айви расстроилась бы, узнав, что вам пришлось идти пешком эти полмили от дороги.

По дороге оба молчали, и короткий путь до Грейт-Хиклинг показался Сильвии нескончаемым. Одна за другой ей представлялись ужасные картины. Джулиан, которого она так отчаянно и так безнадежно любит, изуродован навеки, и от его красоты теперь не осталось ничего. А что, если он ослеп и будет зависеть от других? С его-то гордостью!.. Она просто не представляет, как он будет передвигаться, выстукивая впереди себя палочкой дорогу, по которой еще совсем недавно так лихо гнал машину. Но что, если… Если его больше нет?

Пока они подъезжали по аллее к дому, мысли эти совсем поглотили Сильвию. Но когда Джо помог ей выбраться из машины, проводил до ступенек и уехал, Сильвия поняла, что должна взять себя в руки и вообще подумать, какое впечатление произведет на обитателей дома. И в самом деле, стоять перед дверью холостяцкого дома без шляпки, без чулок только потому, что его хозяин стал жертвой несчастного случая… Такой поступок вряд ли примут за серьезный. А если Мариэтт и ее мать все еще здесь? Как она встретит их холодные учтивые взгляды?

«Я сошла с ума, раз сюда приехала, — с отчаянием думала Сильвия. — Надо было послать Дафни. Никто бы не удивился, если бы она так неожиданно нагрянула, ведь они с Тэссой скоро будут родственницами».

Вся дрожа, она стояла в нерешительности, не зная, позвонить в дверь или уйти домой. Но тут проблема разрешилась сама собой. Дверь внезапно распахнулась, на пороге стоял дворецкий.

Во взгляде его не было ни малейшего признака удивления, словно испуганная девушка, нерешительно маявшаяся на ступеньках, была той персоной, которую он более всего ожидал увидеть.

— Надеюсь, я не заставил вас ждать, мадам, — пробормотал он извиняющимся голосом. — Мне кажется, я не расслышал звонок. Если бы я случайно не выглянул в окно…

— Я пришла узнать о мистере Мерринге, — быстро проговорила Сильвия, уводя его от разговора о звонке.

— Понимаю, мадам. Если вы войдете…

Следуя за дворецким в библиотеку, Сильвия вспомнила Фэнли. Точно так же он вел себя в трудную минуту — не выказывая ни признака эмоций даже при самых трагических обстоятельствах. Фэнли даже ступать старался бесшумно, когда все вокруг кипело.

— Он сильно пострадал? — запинаясь, спросила Сильвия, когда дворецкий уже повернулся, чтобы оставить ее.

— Доктор говорит, что он скоро поправится. И насколько я понял, мадам, есть надежда, что к нему вернется зрение. Если вы присядете на минутку…

Он вышел, притворив за собой дверь, а Сильвия присела на край большого кожаного кресла. Конечно, хорошо иметь такое самообладание, с легким негодованием подумала она, но кажется, дворецкий Джулиана превзошел сам себя. Все в округе любят Джулиана, и так равнодушно относиться к возможной слепоте своего хозяина — признак крайнего бессердечия. Несомненно, Фэнли был куда более чутким.

Сильвия принялась гадать, за кем он пошел, надеясь, что это не окажется Мариэтт или эта француженка с тяжелым взглядом, ее мамаша. Быть может, за экономкой или сиделкой?

Сильвия напрягла слух, заслышав отдаленные шаги. Они явно принадлежали мужчине и явно отличались от шагов дворецкого. На самом деле, если бы она не знала, что Джулиан лежит, прикованный к постели, она могла бы поклясться…

Дверь открылась, и Сильвия, лихорадочно закусив губу, вцепилась в подлокотник. В комнату, притворив за собою дверь, вошел не кто иной, как Джулиан — бледный, напряженный, но без малейших признаков увечья.

— Он, вне всякого сомнения, выкарабкается, Сильвия, — мягко проговорил он. — Правда, сейчас ему плоховато, бедняге Хью. Он приехал прямо к самому ленчу. Ирония судьбы в том, что, если бы он осуществил свое первоначальное намерение и поехал прямиком к вам, этого несчастья никогда бы не случилось.

Сильвия смотрела на него в полном оцепенении, а он все тем же спокойным, нежным голосом продолжал:

— Не нужно принимать все так близко к сердцу, моя дорогая. Поначалу, правда, у нас были опасения, что он может лишиться одного глаза, но сейчас доктор настроен оптимистически.

Сильвия по-прежнему молчала, не в силах вымолвить ни слова, он продолжал:

— Конечно, жаль, что, примчавшись сюда так поспешно, вы не можете повидаться с ним, но сейчас ему прописан полный покой. Он лежит в темноте, и никто не должен беспокоить его. Но я все же передам ему, как быстро вы приехали.

— Не стоит беспокоиться, — с трудом выдавила Сильвия. — На самом деле я не хотела бы, чтобы вы говорили ему это.

Джулиан удивился:

— Как хотите. Я не могу уследить за ходом ваших мыслей, Сильвия. Это выше моего понимания. Хотя надо признать, — в голосе его снова появились повелительные нотки, — только, пожалуйста, простите мне эти слова, у вас ужасно переутомленный вид. Я просто не могу вас отпустить, пока вы не выпьете немного бренди с содовой.

Не имея сил спорить, Сильвия смотрела, как он достал из буфета графин и стакан и, наполнив его, поднес ей. Сильвия выпила и поднялась.

— Мне нужно домой, — пробормотала она.

Он пристально посмотрел на нее:

— Кстати, как вы сюда добрались?