– Аня, у тебя есть тридцать секунд, чтобы открыть дверь, – рычит демон.

Блефует. Ему понадобится болгарка или базука, чтобы вынести дверь. Пусть хоть до вечера в коридоре торчит.

– Двадцать!

– Никита, тебе нечем больше заняться?! Тебя вообще-то девушка ждет, в любви признается. А может и еще парочка по городу. Иди, герой-любовник, я тебя отпускаю. Ты ведь этого хотел?!

– Да что ты несешь?!

– Делаю так, как ты говорил. Не держу тебя!

Затихаю, прислушиваюсь к звукам на лестничной клетке. Что-то щелкает в замке. Вижу, как колышутся брелки на связке ключей, а потом… Она падает на пол.

Че-е-е? Да как это вообще?..

Никита распахивает дверь и захлопывает ее у себя за спиной. В его взгляде все пламя ада. Холодные мурашки бегут по спине, снова чувствую себя букашкой перед великаном, но не могу позволит ему победить:

– Я не хочу тебя видеть. Не хочу больше слушать о том, как классно жить сегодняшним днем. Ты не веришь в отношения и хочешь доверия на пустом месте, ты бежишь от обязательств и определенности. Ты игрок, Никита, а я уже проиграла… Иди той второй мозги промывай. Или первой. Я не знаю сколько дур ты насобирал и под какими мы номерами.

Он вытаскивает мобильник из кармана и смотрит на меня:

– Ты прочитала сообщение у меня в телефоне?

– Да! И мне не стыдно! Сколько можно водить меня за нос?! Тебе не надоело?!

Никита качает головой и тяжело вздыхает:

– Дура у меня только одна… На! – он кидает телефон на постель. – Если уже лезешь, читай переписку полностью.

Что он за чудовище бесчувственное? Хочет, чтобы мне было больнее?

– Ты издеваешься? – рыдания ломают голос.

– Читай! – приказывает Никита.

Его губы сжаты в тонкую полоску, колючий взгляд пронзает кожу. Он шагает вперед и подходит к кровати. Наклоняется и упирается ладонями в матрас, приближаясь к моему лицу. Его темная энергия нещадно хлещет по щекам.

– Читай, Аня, а потом поговорим.

Поднимаю телефон и захожу в папку «сообщения». Листаю в самое начало и… «Сынок»… «Никита, сынок»… «Я так скучала»… «Я люблю тебя»… От самого Никиты ни одного ответа. Руки дрожат, мозг плавится. Легкие обжигает отравленный воздух.

– Это твоя мама? – хриплым шепотом спрашиваю я, и изображение перед глазами расплывается.

– Да, – отвечает Никита.

– Но номер не записан…

– Мы… не близки. Последние восемь лет не общались. Номер появился у меня несколько недель назад, не вижу смысла его записывать. Я не собираюсь поддерживать с ней связь, после того, как сделаю то, зачем приехал.

Его откровенность вызывает чувство вины. Я снова устроила скандал на пустом месте, а он снова оказался прав, называя меня тупой малолеткой.

– Это ее мы видели в больнице вчера?

– Да.

Вспоминаю его состояние, после этой встречи… А тут еще я со своей ревностью. Отлично, Аня! Так держать!

Мобильник в моих руках оживает, и я протягиваю его Никите, успев прочитать имя звонящего – Кислый.

– Да? – отвечает Никита. – Уже приехал? Отлично. Сейчас? Да. Могу. О'кей. Спасибо, скоро буду.

Никита сбрасывает звонок, а я опускаю голову. Все снова испорчено…

– Мне нужно ехать.

Его удаляющиеся шаги, как гвозди в череп. Пытаюсь придумать, что сказать и открываю рот, на губах умирают соленые капли, но не выходит ни единого звука. Никита закрывает дверь, и я утыкаюсь лицом в ладони, утопая в новой волне истерики.

Хлопок! Быстрые шаги в ритм моему сердцебиению. Никита отводит руки от моего лица и гипнотизирует взглядом:

– Я ненадолго. Вернусь через пару часов. Не ной! Поняла?

Начинаю плакать еще сильнее, это не поддается контролю.

– Блять… Аня…

Его губы накрывают мои в успокаивающем плавном поцелуе, от которого боль приобретает новую прекрасную форму.

– Прос… – не могу закончить фразу, потому что Клим жестко стискивает мою голову в ладонях и с силой прижимается к губам.

– Скоро вернусь, – хрипло произносит он, отстраняясь. – Переставай ныть, лучше пойди пожри. Щеки совсем впали.

Он смотрит на меня, ласково поглаживая кожу на лице большими пальцами и ждет ответа. Меня хватает только на пару крошечных кивков. Тьма больше не злится, она снова мистическая и влекущая.

– Если что, звони. Я там, наверное, замок сломал, не трогай его, привезу новый.

– Хорошо…

– Какая послушная, – он дергает уголком губ.

– Никита… – вздыхаю я, прикрывая глаза.

– Мне нужно ехать. Не исполняй больше никакой херни, дождись меня и тогда делай, что хочешь. Договорились?

– Угу, – кусаю нижнюю губу.

– Умница.

Никита оставляет меня и выходит за дверь. Продолжаю неподвижно сидеть на кровати, медленно возвращая спокойствие и равновесие мыслей. По крайней мере, у меня есть хоть какая-то определенность на сегодняшний день, он обещал вернуться.

Понимаю, что нужно разгрузить голову и занять себя, чтобы снова не надумать проблем. Поднимаюсь на ноги и шлепаю к холодильнику. Да-а-а… Хозяюшка… Яйца, колбаса, соусы и немного овощей. Открываю морозилку. Лед и… Что это? Вытаскиваю пачку замороженного теста и вспоминаю, что недели две назад хотела испечь вишневый пирог и ягоды тоже покупала.

Собираю все ингредиенты и улыбаюсь, вспоминая, как бабуля любила колдовать над тестом, а я любила лопать ее волшебную выпечку. Вряд ли у меня получится так же здорово, но хоть как-нибудь… Включаю музыку на телефоне, пачкаю руки в муке и подпеваю каждой строчке. Кажется, эти слова уже отпечатались на моих ребрах.

«Я не смогу быть просто прохожим

Читая мои мысли, по скату

Ты помнишь, со дна и до самых вершин

Мы покорить это сможем…»

Переворачиваюсь, обнимая подушку, и улавливаю чавкающий звук. Открываю глаза и вижу Никиту, сидящего за столом с куском пирога в руках.

– Вкусно, – произносит он с полным ртом.

Не могу сдержать улыбки:

– Пожалуйста.

– Ты сама ела?

– Нет. Он был горячий.

Клим доедает кусок, что у него в руках, берет еще один и встает из-за стола. Шагает ко мне, глядя с укором, и садится рядом. Поворачиваюсь на спину и приподнимаюсь на локтях, чувствуя, как оживает предвкушение. Он рядом, сытый и довольный, а еще эта его агрессивная забота даже по-своему милая.

– По старой схеме? Я ем, а ты рассказываешь, как там твои деловые дела?