– Мелкая манипуляторша. Я ведь могу и силой тебя накормить, – говорит Никита и пачкает мои губы кисло-сладкой вишней.

– У тебя все через силу.

– А как по-другому?

– Можно ведь и… – медленно откусываю маленький кусок пирога. Тесто, пропитанное ягодным соком, тает во рту, – нежностью.

– Не мой метод.

– Точно… – поджимаю губы и отвожу взгляд.

Соблазнение не сработало.

– Старший брат Макса – адвокат. Я встречался с ним, чтобы он проконсультировал по вопросам наследства.

– Никита… – призрачный удар в грудь выбивает весь воздух из легких. – Наследство? У тебя в семье кто-то умер?

– Сколько у тебя вопросов, малышка… – устало произносит Никита.

– Просто мне не все равно. Не отвечай, если не хочешь.

Он запихивает мне в рот злосчастный кусок пирога, который теперь кажется нестерпимо сухим. Между нами вновь разрастается трещина недоверия и непонимания.

– Муж моей матери был в коме, недавно очнулся, но, как утверждают врачи, ненадолго. Поэтому все мы в ожидании чуда, – пренебрежительно произносит он.

– В смысле ждете, что он поправится?

– Нет. Что он, наконец, сдохнет, – тихое колебание тьмы в его глазах не пропускает наружу настоящие эмоции.

– У тебя сложные отношения с родителями? – осторожно задаю еще один вопрос, вытирая пальцами крошки с губ.

– Нет, Аня. Сложные отношения с родителями у тебя, а у меня их нет.

– Ты приехал, чтобы получить наследство?

Он призывно дергает бровью:

– Подозреваешь меня в корысти и алчности?

– А стоит? – склоняю голову набок.

– Его деньги мне не нужны. Я хочу проследить, чтобы мать получила то, что ей положено.

– Почему ты?…

– Ань, – перебивает Никита, и я вижу, как напрягается каждая мышца на его лице, – давай закончим на сегодня с вопросами. Тебе вообще не нужно думать об этом. Мои проблемы, сам разберусь. Больше к этой теме возвращаться не будем. Это неважно. Ясно?

– Да, – киваю, точно китайский болванчик.

– Хорошо. Пойду замок поменяю. Сделаешь мне кофе?

– Поцелуешь меня?

Темные брови сводятся к переносице, но это длится всего пару секунд. Никита включает повелителя мира, выпрямляет спину и манит меня пальцем. Сажусь на постели и тянусь к нему. Никита обхватывает мою шею и медленно скользит ладонью к затылку.

Жар его губ.

Вкус вишни.

Нотки табака на его бесстыжем языке.

Мне никогда не надоест это полное разрушение на уровне атомов с ощущением счастья.

– Делай кофе и включай свой сериал про Шерлока Холмса. Предыдущий я досмотрел.

– Я подсадила тебя на сериалы? – даже не пытаюсь сдержать гордость.

Никита проводит рукой по моему бедру и понижает голос:

– А я тебя на оргазмы. Не зазнавайся.

– Что?! Неправда!

– Да? – сверкает взглядом. – Еще… Никита… Сильнее… – с придыханием произносит он.

– Я так не говорила, – отчаянно защищаюсь.

– Заставить тебя повторить?

– Не… – задыхаюсь на полуслове.

Его рука у меня между ног. Глаза в глаза.

Ладно…

Он победил.

– Какой кофе ты хочешь? – спрашиваю я и свожу колени, сжимая его за запястье.

– Американо. Справишься?

– Да… – выдыхаю.

– Что-то я уже не хочу кофе…

Звонкие противные колокольчики будильника развеивают спокойный сон. Потягиваюсь в кровати, раскидывая руки, и левая падает на что-то жесткое и теплое. Переворачиваю ладонь и скольжу по мускулистой груди вниз к твердому прессу.

– Кто-то ныл сегодня ночью, что больше не сможет, – хрипит Никита, накрывая мою ладонь своей, и опускает ее еще ниже.

Распахиваю глаза, поднимаясь, но сбежать не удается. Крепкие объятия заваливают меня обратно на подушки, тихо смеюсь, чувствуя легкие укусы вперемешку с поцелуями на шее и плечах.

– Давно ты проснулся?

– Довольно давно. Это ты дрыхнешь, как сурок.

– Мы заснули в половине седьмого утра, имею право. Мне еще работать всю ночь.

– Где?

– В «Свинье». Сегодня и завтра мои смены.

– Ты там больше не работаешь. Я договорюсь.

Кровь в секунду остывает, а улыбка растворяется. Грубо скидываю с себя руки Никиты и сажусь на постели, глядя на диктатора, который попутал берега:

– Я там работаю. И буду это делать до тех пор, пока сама не решу уйти. Мне нужны деньги, я плачу за квартиру и…

– Проверь телефон.

– Что? – в недоумении качаю головой.

– Проверь. Телефон. Не тупи спросонья!

Вытаскиваю мобильник из-под подушки и вижу сообщение о банковском переводе.

– Что это?

– Деньги, которые ты прислала за квартиру. Остальное Макс тебе уже вернул в качестве премий.

– Дурдом… – произношу тихо и массирую пальцами веки.

– Вопрос исчерпан?

– Нет, Никита, вопрос не исчерпан! Мне реально нравится там работать… – горько усмехаюсь я. – А я дура думала, что хоть чего-то добилась. Что у меня есть работа, и я такая молодец, раз умудряюсь еще и квартиру сама снимать, но ты очень красиво ткнул меня мордой в землю. Спасибо. Очень приятно.

Никита смотрит на меня очень внимательно, задумываясь о чем-то на несколько секунд, а после хватает мобильник с тумбочки и набирает чей-то номер.

– Привет, Кислый, – говорит он, не сводя с меня глаз. – Кто сегодня с Аней работает? Ага. Отпустишь его? Я с ней за бар встану. О'кей. Спасибо. До вечера.

– Ну и к чему это? – спрашиваю недовольно. – Хочешь еще раз показать, что я ни на что не гожусь?

– Тебе нравится проблемы придумывать, да? Аня, я просто хочу провести время с тобой. Хочешь работать? Будем работать. Чтобы ты знала, я был против твоего присутствия в «Свинье», а Макс взял тебя, потому что видел потенциал, ну и потому, что ты была до чертиков упрямой. А насчет квартиры… Ты сама захотела снять именно эту. Я не стану брать с тебя деньги. Что за херня вообще? Я похож на дебила?

Его слова давят на виски, заставляя снова ощутить себя идиоткой, которая психует по-поводу и без.

– Не слышу ответа, – рычит Никита.

– Нет, не похож. Я просто… Мне нравится быть барменом. Правда.

– Хорошо. Сегодня продолжим твое обучение барменскому ремеслу, только цена за мастер-класс выросла.