Возможно, это была хитроумная брачная ловушка. Почти все участники гуляния либо сразу узнали его, либо им рассказали потом.

Быть может, мудрее было бы позволить ей ускользнуть.

Он вошел в свой особняк через черный ход, как и положено лакею, и, проходя мимо кухни, схватил со стола пирожное с джемом. Кондитер тут же вскрикнул и замахал кулаком, но потом, узнав его, лишь покачал головой.

Торн поднялся по черной лестнице и вошел в свое роскошное герцогское царство, где снял парик и ливрею и передал их камердинеру.

– Все прошло хорошо, сэр? – спросил Джозеф.

– Ни хорошо, ни плохо, – небрежно сказал Торн, расчесывая волосы.

Джозеф передал ему свежую рубашку. Камердинер был очень хорошим слушателем, но не болтуном.

– Она была зажатой и не такой взбалмошной, как на празднике, – сказал Торн, застегивая пять пуговиц. – Я, по правде говоря, разочарован.

– Возможно, она просто хотела вернуть свои безделушки, сэр. – Джозеф протянул коричневые брюки.

– Звезды ей были вовсе не нужны, и она это не скрывала. Однако, поразмыслив, я понял, что не чувствую неприязни к ее скромности. Так даже намного интереснее.

– Уверен, что так и есть, сэр, – сказал камердинер, легко улыбнувшись в ответ Торну, и добавил: – Если только это не опасная игра.

– Опасные игры – самые лучшие, – с усмешкой возразил Торн, – и я стараюсь в них побеждать.

Вскоре Торн уже был одет в свою обычную одежду для работы. Надевая герцогский перстень, Торн подумал: хорошо, Келено не оказалась трусихой. Любовниц найти легко. А вот интригующих, сообразительных девушек – нет. Он обязательно завтра вернется в «Козерог».

Джозеф достал мягкий, отделанный кружевом платок.

– Вы так и не узнали, кто она, сэр?

– Нет. – Торн завязал платок и закрепил простой золотой булавкой. – Ее не было в списке приглашенных леди. Но люди иногда приводят своих друзей, которые случайно оказываются в Лондоне. Конечно, только тех, что обладают достаточно высоким титулом.

Торн завязал волосы простой лентой, вспомнив свой разговор с Келено о макияже. Он был рад, что в ближайшее время ему не было необходимости присутствовать ни на каком судебном заседании и красить лицо.

– Некоторые мужчины, конечно, приводят с собой низкородных дам, но держат их рядом с собой. Я тогда поинтересовался у участников представления, не из театральной ли она труппы, но они ничего о ней не знали.

Торн посмотрел на себя в зеркало, чтобы убедиться, что все в порядке, и одобрительно кивнул.

– Эта девушка – загадка, Джозеф, и я намерен с наслаждением разгадать ее. Но работа не ждет, и сейчас надо заняться делами.

Глава 11

Путешествуя в переполненном экипаже, Белла прокручивала в голове свой план.

Обращаться за помощью к капитану Роузу очень рискованно с ее стороны. Но других кандидатов, способных справиться с этим делом, она придумать не могла. И да, призналась она себе, он остался в ее памяти как герой-спаситель. Даже если он и окажется злодеем, то у нее есть припрятанный пистолет в маленьком саквояже, который она везла, поставив у своих ног.

Никто в вагоне не был особо болтлив, но иногда люди пытались заводить пустые разговоры во время коротких, торопливых остановок в трактирах. Белла с удивлением обнаружила, что чувствует себя странно в образе молодой, скромной леди – себя самой, поэтому время от времени перевоплощалась в Беллону и действовала на нервы окружающим.

Когда окончательно стемнело, Белла поняла, что ненавидит жить во лжи и больше всего – быть Беллоной Флинт. Бедная Беллона. Она создала ее, она же ее и убьет. Разорвет связь с леди Фаулер и покинет арендованный дом, а затем они с Пег найдут себе новое жилье, так и будет!

Но беспросветная тьма несла с собой сомнения, и Белла начала задумываться о создании новой личности. О ком-то более похожем на нее, но без риска быть втянутым в скандал.

Нет, так нельзя! С каждой новой личностью настоящая Белла становилась немного тусклее, размытее. Она больше не знала, кто такая Белла Барстоу на самом деле…

Та уверенная в себе кокетка, которую когда-то увезли из Карскорта?

Или замкнутая узница, которой ей пришлось стать, чтобы выжить?

А может, вечно хмурая Беллона Флинт?

Нет, ни за что!

Или теперь она – безрассудная Келено, принявшая приглашение на свидание от мужчины, который, как она заранее точно знала, намеревался ее соблазнить? Или Келено – это ожившая прежняя взбалмошная Белла, которую все порицали за ее легкомысленность?

Она немного задремала, зажатая между грузным мужчиной и пухлой женщиной, а проснулась от нахлынувшего воспоминания.

Конюх в «Короне и якоре»!

Она резко дернулась. Но, на удивление, ее соседи этого не заметили. Вокруг все было тихо и спокойно, и Белла погрузилась в воспоминания.

По прибытии в Дувр ее бессердечные похитители рассказали о своем коварном плане – отвезти ее в Париж и продать в публичный дом. Белла тогда лишилась чувств, а когда пришла в себя, то была уже заперта в спальне гостиницы. Тогда она окончательно смирилась с тем, что никто не придет ей на помощь.

Белле пошло на руку ее смирение во время путешествия – оно ослабило бдительность похитителей. Они заперли дверь комнаты, но не потрудились позаботиться об окне. Несмотря на то, что комната ее заточения находилась на верхнем этаже гостиницы, Белла была готова выпрыгнуть в окно. Она решила, что если сломает ногу, то сможет позвать на помощь, а если погибнет… это все же лучше участи, которая ее ждала.

От того и другого ее спас проходивший мимо мальчик. Он шел по аллее внизу, насвистывая и неся ведро, и Белла его окликнула. Мальчик уставился на нее, и она тихо спросила, не найдет ли он для нее лестницу. Когда мальчик продолжал таращиться, она сняла с себя серебряный крестик с цепочкой и начала ими размахивать, обещав, что отдаст их, если он сможет ей помочь.

Он поднял голову и спросил:

– Вы принцесса?

Белла хотела было сказать правду, но решила, что сказка лучше подействует на мальчика.

– Да! И меня похитил злой монстр, переодетый в человека. Он может вернуться в любой момент. Пожалуйста, помоги мне!

Парень бросил ведро и помчался прочь, а вскоре вернулся с длинной лестницей. Это было не совсем то, на что надеялась Белла: очень шаткая конструкция – всего несколько поперечных палок, прикрепленных к шесту, а ей раньше не приходилось лазать вообще ни по каким лестницам. Но девушка была в таком отчаянии, что это не имело значения.

Ей было очень страшно, и она ни за