— Сейчас! Говорите, Лютер.

Лютер достал из папки еще несколько листков.

— Дело, которое вел Вильке в 1941 году по линии отдела «Восток». Фридриха Вильке, тогда еще гауптштурмфюрера СС, переводят из Киева в распоряжение отдела Вальтера Кубицки.

— И что же? В Киеве он неплохо тогда поработал и именно благодаря Вильке, гестапо арестовало целую группу красных подпольщиков.

— Я не беру дела в Киеве. Я начинаю с харьковского дела, герр штандартенфюрер. Вильке тогда инициировал совместную операцию с Абвером. Начальник отдела СОН капитан Абвера Лайдеюсер, его заместитель обер-лейтенант Абвера Нойрмаер работали тогда с Вильке. И результат этой работы серия взрывов в Харькове, уже в нашем тылу, в результате которых погиб генерал фон Браун и ряд высших офицеров[59].

— Насколько мне известно, Вильке и не скрывает этой своей неудачи, Лютер.

— Но по странной случайности и обер-лейтенант Нойрмаер и капитан (к тому времени уже майор) Абвера Лайдеюсер теперь у русских. И обстоятельства пленения Лайдеюсера вызывают множество вопросов.

— Подробнее!

— Я сделал запрос во Львов в управление Тайной полиции к начальнику оберштурмбаннфюреру Йозефу Витцелю. Вильке работал в феврале 1944 года во Львове по заданию бригаденфюрера Танцмана. И после приказа фюрера о ликвидации Абвера и переподчинении его структур СД, ряд офицеров Абвера были отстранены от работы как утратившие доверие. И среди отстраненных был майор Абвера Альфред Лайдеюсер. Он работал с полковником Гутавом Штольцэ, который сейчас в отставке под пристальным наблюдением гестапо. Это один из любимчиков Канариса.

— Ближе к делу, Лютер.

— И вот именно Вильке привлекает Лайдеюсера к своему заданию. Витцель предупредил Вильке о ненадежности Лайдеюсера. Он сообщил, что дело этого бывшего офицера Абвера находится на особом контроле.

— И что Вильке?

— Он проигнорировал предупреждение.

— И как он это мотивировал?

— Никак. Вильке имел особые полномочия из Берлина и Витцель спорить с ним не стал. Вот рапорт оберштурмбаннфюрера Йозефа Витцеля по этому поводу. Лайдеюсера Вильке отправляет в занятый красными Луцк. И там он попадает в плен. Я думаю, что Лайдеюсер был на грани разоблачения и Вильке специально организовал его переход на ту сторону.

Бок просмотрел документы и сказал:

— Это основание для подозрения, но не доказательства вины, Лютер.

— Но это еще не все, герр штандартенфюрер. Вильке привлекает к работе фройлен Еву Шрат. Сведения по ней я тоже тщательно проверил и нашел ряд тревожных моментов.

— И что это за моменты?

— Её опоздание на сутки к месту службы в Ровно. Она не прибыла вовремя, хотя из Берлина выехала, как и другие сотрудники вспомогательной службы.

— Этому есть объяснение?

— Есть. Она якобы повредила ногу и была в госпитале. Записи об этом есть, но документ из госпиталя не приложен к делу.

— Почему? Вы это выяснили?

— Я говорил с адъютантом генерального комиссара Шёне майором фон Ранке. Он тогда был непосредственным начальником Шрат. Ныне майор в Берлине. И он подтвердил уважительною причину опоздания Шрат. Он сослался на документ, выданный начальником полевого госпиталя подполковником медслужбы Рихтером. Но дело в том, что сам Рихтер неделю спустя, после выдачи этого документа, был захвачен партизанами и его судьба до сих пор не известна.

— А кто этот фон Ранке? Знакомая фамилия.

— Граф фон Ранке как раз среди тех, кто высказывает неодобрение политикой фюрера, герр штандартенфюрер. Потому он и даёт для Шрат такую отличную характеристику. Но это еще не все.

Лютер положил перед Боком еще несколько документов.

— Это отчеты о делах, которые вел Вильке в Харькове на посту заместителя начальника гестапо. Я узнал, где сейчас находится его бывший шеф оберштурмбаннфюрер СС Клейнер[60], который в 1942-43 года занимал пост начальника гестапо Харькова. И оказалось, что он в Потсдаме. Я не имею полномочий для вызова Клейнера в Берлин. Но вы можете это сделать, герр штандартенфюрер.

— Хорошо. Я вызову Клейнера в Берлин. Хотя я невысокого мнения о способностях этого офицера СД.

— Благодарю вас, герр штандартенфюрер. Это поможет нам раскрыть целую сеть шпионов в Берлине. И шпионы эти в самых высоких кругах, как вы можете видеть.

— Вы пока никому не говорили об этом? — Бок показал на листки бумаги и фото.

— Нет. Я собирал сведения и делал выводы. Составил аналитическую справку. И прибыл на доклад к вам.

— Хорошо, Лютер. Справку передайте мне.

— А расследование?

— Продолжайте свое расследование. Но делать это нужно тайно. Сами понимаете, какие люди здесь замешаны. Танцман человек рейхсфюрера Гиммлера.

— Я понимаю, герр штандартенфюрер. Но у меня есть еще одна просьба.

— Говорите.

— Мне нужно арестовать Еву Шрат.

— Арестовать? Зачем?

— Это заставит Вильке нервничать. И он начнет делать ошибки.

— Если я это сделаю открыто, то должен буду дать объяснения бригаденфюреру Танцману. Ева Шрат в его отделе.

— Но сделать это можно тайно. Как умеют агенты берлинского гестапо. Я смогу допросить фройлен Шрат.

— А если это пустышка, Лютер?

— Тогда мы просто отпустим Шрат. На разбирательство у Танцмана уйдет время.

— А если он нажалуется Гиммлеру? — спросил Бок.

— Вы же знаете, что его влияние на фюрера уже совсем не то, что было раньше. И мы можем заручиться поддержкой группенфюрера Мюллера и Кальтенбрунера.

— Но Танцман мой старый приятель, Лютер.

— Но мы ведь станем копать не под бригаденфюрера Танцмана. А под Фридриха Вильке.

— Хорошо. Я пойду на это, Лютер. Но это должен быть такой материал, что…

— Я все понимаю, герр Бок. И вы знаете, что я умею работать.

Бок знал это качество в Лютере. Он был настоящей ищейкой и если он взял след, то докопается до истины…

* * *

Берлин.

Квартира Евы.

6 июля, 1944 год.

Оберхельферин Ева Шрат вернулась к себе домой. Для Фридриха Вильке накопилось много информации. И самым болтливым источником оказался молодой адъютант полковника Штауффенберга. Обер-лейтенант фон Лендорф совсем не скрывал своего отношения к Адольфу Гитлеру и нацистам.

Лендорф до войны изучал экономику в университете Франкфурта. Но после нападения Германии на Польшу в звании лейтенанта был направлен в штаб генерала Теодора фон Бока. И на восточном фронте молодой Лендорф стал свидетелем резни еврейского населения. Это и определило его отношение к режиму нацистов, и генерал Хеннинг фон Тресков смог склонить его к делу военного сопротивления.

Теперь он много говорил о патриотизме и будущем Германии. Еву он совсем не опасался и это её удивляло. Она даже вначале думала, что это проверка. И только потом поняла, отчего Лендорф был столь откровенен с ней.

Ева была дома утром 6 июля, когда к ней в гости пришла Мисси (Мария Василевская). Еву этот визит удивил.