Я не могу раскрыть её, и вам стоит обратиться к бригаденфюреру Танцману.

— Откровенной вы быть не желаете? Напрасно, фройлен. Я ведь вам не враг. Я хочу вам помочь.

— В чем? Я разве нуждаюсь в помощи?

— Вы остро нуждаетесь в помощи, фройлен Шрат. Ваш начальник оберштурмбаннфюрер Вильке подозревается в деятельности, которая идёт вразрез с интересами рейха.

— Оберштурмбаннфюрер Вильке пользуется доверием бригаденфюрера Танцмана.

— Вы слышали про графа Шульце-Бойзена, фройлен? Он работал в министерстве авиации и пользовался доверием самого рейхсмаршала Германа Геринга. И оказался предателем. Он работал на красную разведку.

— Герр Вильке — красный шпион? Это смешно, герр Лютер.

Лютер показал Еве фото молодой женщины.

— Она вам знакома?

— Нет,

— Посмотрите внимательно.

Ева посмотрела еще раз. Она сразу узнала женщину на фото. Это была Мария Шульце. Неужели гестапо вышло на новую группу? Но они только что прибыли и еще никакой деятельности развернуть не успели.

— Так она вам знакома?

— Я, кажется, видела эту женщину. Да! Вспомнила! Я хотела арендовать комнату в особняке по адресу ХХХХХ. Меня заинтересовало это объявление о сдаче жилья внаем. Я приехала на адрес и там я видела вот эту женщину.

— Кто она? — спросил Лютер.

— Я не знаю.

— Но вы с ней встречались!

— Я пришла по адресу и узнала, что дом уже сдан и снять комнату я не могу.

— Почему?

— Эта женщина сказала, что дом нужен ей полностью. Она выходит замуж и желает жить в доме только вместе с мужем.

— Вы его видели?

— Нет. Я говорила только с этой женщиной.

— И больше вы с ней не встречались?

— Нет.

— Подумайте хорошо. Возможно, что вы все же где-то виделись?

— Нет. Я видела эту женщину только один раз, герр Лютер.

Лютер достал еще одно фото. На нём был мужчина. И Ева также сразу его узнала. Сотрудник НКГБ СССР Роман Лавров.

— Я не знаю этого человека.

— Но возможно, что вы встречались.

— Нет. Мужчин я запоминаю хорошо. И этого парня наверняка бы запомнила. А кто это?

— Так один случайный человек.

— Я сказала вам правду!

— По поводу этих двоих, возможно, фройлен Ева. Но что вы скажете о Фридрихе Вильке?

— А что я должна сказать?

— У вас будет время подумать, фройлен. Эту ночь вы проведете у нас в гостях…

* * *

Берлин.

Конспиративная квартира.

7 июля, 1944 год.

Резидент советской разведки старой берлинской группы был обеспокоен провалом «Ольги». Москва придавала этой группе большое значение. И сообщить о провале возможности не было. На ключ запасного передатчика некого было посадить.

Агент наблюдения сообщал странные сведения. «Ольгу» взяли на квартире. И взяли тайно. Значит, не хотели, чтобы про это сразу узнали на её службе.

— Её взяли люди из гестапо? — еще раз спросил он агента.

— Я пришел к ней на квартиру по вашему приказу. И едва не сунулся к двери, но вовремя заметил женщину, что также интересовалась этой квартирой.

— Что за женщина?

— Я её не знаю, Молодая. Не больше 30 лет.

— И она вошла в квартиру?

— Да. «Ольга» пустила её. Они поговорили не больше получаса, и женщина ушла. Я решил еще немного подождать на лестнице сверху. И как оказалось не зря. На квартиру нагрянули люди из гестапо.

— Они ведь были в штатском?

— Да. Но этот гестаповцы. Я таких знаю. Это не люди из контрразведки бригаденфюрера Танцмана.

— И они долго были в квартире?

— Час с небольшим. Затем «Ольгу» увезли. И не так как обычно гестапо забирает людей. Вроде бы и не арест, а простое сопровождение.

— А если так и было?

— Но «Ольга» не оставила условного знака. А это значит, возможности у неё не было.

— И что нам теперь делать? Провалы следуют один за другим. Мы потеряли передатчик и радиста. Благо что был резервный. Но теперь некому сидеть на ключе.

— Радист может быть в новой группе.

— Это так, но мы не знаем этой группы. Никакой связи с ними у нас нет. Все контакты шли через «Ольгу». И теперь нам нужна связь с Москвой.

— Я могу попробовать наладить контакты с коммунистической немецкой группой.

— Нам это запрещено категорически! — сказал резидент.

— Но выбора у нас нет. Я готов рискнуть. Москва должна знать, что «Ольга» арестована. Возможно, они сами дадут нам контакты новой группы…

* * *

Радиограмма:

«Кунерт» — «Общему Другу».

«Ольга» срочно покинула Берлин. Обстоятельства неизвестны. Возможно, стоит навестить родственников.

Кунерт».

* * *

Москва.

Управление НКГБ СССР.

10 июля, 1944 год.

Комиссар госбезопасности 3 ранга Нольман сразу доложил о радиограмме начальнику 2-го управления НКГБ Максимову.

— Это пришло по лини компартии? — спросил Максимов.

— Да. Это не наш передатчик.

— Но берлинской группе запрещено использовать этот канал. Там могут быть провокаторы гестапо.

— Я не знаю, что у них произошло. Но Кунерт сообщает что «Ольга» арестована. Он просит дать ему контакты новой группы. Да и сообщение он прислал предельно краткое. Даже если немцы его расшифруют, то это ничего им не даст.

— Им нужен новый радист, Иван Артурович.

— Я этим уже занимаюсь, Владимир Иванович.

— Как скоро новый радист может быть в Берлине?

— Нужно около месяца.

— Это долго.

— Я понимаю и делаю все возможное, чтобы ускорить это. Но сейчас нам нужен новый план.

— Докладывать наверх Меркулову нельзя.

— Я это понимаю. Возможно, это совсем не провал «Ольги». Это могут быть межведомственные трения гестапо и контрразведки. И не думаю, что в гестапо знают кто такая «Ольга». Они взяли Еву Шрат.

— Нужно еще раз проверить все ли чисто с «легендой».

— Все контакты настоящей Евы Шрат нами «зачищены». С этой стороны подвоха не будет, Владимир Иванович.

— А если предположить, что они что-то нашли? Ведь внедрение Шрат прошло не совсем чисто. Она опоздала на сутки.

— Но это было опоздание из-за полученной травмы. Немецкий военный врач, который выписал заключение о травме, ликвидирован спустя неделю. Не думаю, что с этой стороны проблемы возникнут. Еву много раз проверяли.

— Ты пойми, Иван Артурович, что Ева контактировала с Марией Шульце. А это возможный провал новой группы. А если гестапо отследило контакты Евы Шрат?

— Не стоит сразу предполагать самый плохой сценарий. Да и новая группа еще не в полном составе. Капитан госбезопасности Кравцов (Эргон Альтман) еще не прибыл в Берлин.

— Он все еще в Лейпциге?

— Да и сообщение через резидента лейпцигской группы ему послано. Он получит новые документы и по прибытии в Берлин все проверит.

— Ему нужно дать контакты старой берлинской группы на всякий случай.

— Это уже сделано. Владимир Иванович.

— И много