— Это в чем же? — удивился Данила.

— Как же, ты ведь говорил, что местные шум из-за драки поднимать не будут. Не помнишь, что ли?

— Помню, — нехотя пробурчал Мельник. — А что случилось-то?

— Да вот, — Юрка потряс свежими газетами. — Специально скупил всю доступную прессу, изучил от корки до корки. И, представь себе, ни в одной газете — ни в одесской, ни в центральной, — нет ни единого слова о нашей драке с «Черноморцем»! Поют дифирамбы морякам — хвалят их на все лады, мол, атаковали замечательно, рук не опустили после пропущенного гола. Штангу припоминают. Ну, помнишь, они в первом тайме попали? Дескать, если бы не она, мы бы вообще им продули. О, кстати, а вот с этого точно обалдеешь. — Семин нашел нужную газету и сунул в руки Даниле. — Здесь почитай, — он отчеркнул ногтем нужное место в заметке.

Мельник без особой охоты пробежал глазами убористые строчки. Хмыкнул. Покрутил головой. Перечитал. Не поленился, посмотрел на передовицу. Надо же, печатный орган аж Коммунистической партии УССР — «Правда Украины». Вот так, ни много, ни мало.

— Вот-вот, я тоже охренел, — несколько нервно улыбнулся Сэм.

В статье устроили форменный разнос старшему тренеру «Динамо» Константину Бескову. А все из-за того, что тот обвинил в ничьей судейскую бригаду.

«Неожиданно вместо спокойного, делового разбора маститый футбольный мэтр в присутствии своих футболистов встал в воинственную позу. Он стал обвинять судей матча, да и «Черноморец» во всех смертных грехах. Это, прямо скажем, отнюдь не украшает заслуженного тренера. А говорить об этике, о педагогичности здесь не приходится. Неудачную игру собственной команды надо воспринимать должным образом, особенно тогда, когда «Динамо» уступало «Черноморцу» по всем статьям футбольной науки», — можно было прочитать в материале, посвященном матчу.

— А ведь это серьезно, — медленно сказал Данила. — Ты понимаешь, Юрка? Теперь Беса запросто с поста тренера могут снять. Ладно бы эту статейку писака какой накропал, начхать и забыть. Но ведь это официальный орган республиканской компартии! И в Москве вполне могут прислушаться к этому мнению.

— Да знаю я, — рубанул воздух рукой Семин. — Не первый день замужем. И какая муха Беса укусила? В прошлом году про договорняки на всю страну здесь же высказался, сегодня бармалеев с грязью смешал.

— Так с него результат спрашивают, — вздохнул Мельник. — А у нас в чемпионате очков с гулькин хрен. Понятное дело, переживает. Вот и срывается. Эх, не вовремя сейчас это все. Ни к месту. Если шумиху не замнут, то, боюсь, все плохо будет. Очень. Так что, не прав ты, Юрец, ой как не прав. Не промолчали местные, не замяли. Просто зайти решили с другой стороны. Уроды, мля! У нас финал на носу, а они интриги плетут. Монтекки и Капулетти из Хацапетовки. Чего?

— Знаешь, — задумчиво сказал Семин. — Если бы не знал, что ты — это ты, то поставил бы все деньги, что у меня есть на то, что тебе совсем не восемнадцать. Говоришь и рассуждаешь так, словно передо мной мужик лет пятидесяти. Не всегда, конечно, но время от времени в тебе прорезается что-то такое, — товарищ неопределенно покрутил рукой.

— Так меня подменили, — спокойно ответил Данила. Внутри удивился и мысленно поаплодировал прозорливости одноклубника, но виду постарался не подать. — Прилетали недавно зеленые человечки с Альфа-Центавры и подменили. Настоящего на опыты забрали, а меня вот оставили, чтобы тебя, в случае чего, нейтрализовать. Так что, спи теперь вполглаза, землянин!

— Тьфу, дурачина! — засмеялся Юрка. — Язык, как помело. — Но тут же посерьезнел. — Скажи лучше, что по ситуации с Бесковым думаешь. Может, поговорить с ребятами, сходить всем вместе к Дерюгину или повыше куда — заявить, что, мол, так и так, не нужно сейчас скандал вокруг команды затевать.

— Можно, конечно, — задумался Мельник. — Только…чуйка подсказывает, что нас и так сейчас во все инстанции тягать начнут. Но поговорить с остальными и правда стоит. Выработать, так сказать, общую позицию. Можно с Яшина начать — он ведь парторг, а, значит, ему и карты в руки. Пошли, побалакаем со Львом Ивановичем.

Глава 16

1969 год. Апрель. Москва

Пару дней после возвращения в Москву было тихо. А потом завертелось. Нет, обошлись без внешних театральных спецэффектов — черные «воронки» в Новогорск не приезжали, бравые ребята с васильковыми петлицами руки никому не крутили. Но вот основу «Динамо» и тренерский штаб в Спорткомитет вызвали. И там Данила вновь встретился со своим злым гением — товарищем Семеновым. С Дмитрием, свет, Петровичем. Чтоб ему пусто было, заразе партийной!

Чиновник, как обычно, сначала вроде бы сидел и благожелательно улыбался с несколько отстраненным видом, пока футболистов песочили другие ответственные товарищи, а потом жахнул из главного калибра. Причем, прошелся по всем: досталось и игрокам и наставникам. Первым — за несдержанность, вторым — за слабую организацию воспитательного процесса, политическую близорукость и прочие упущения.

На Бескова страшно было смотреть. Мельник даже не на шутку испугался, как бы старшего тренера инсульт не разбил. Или сердечко не подвело. Но, вроде пронесло. Выдохнув с шумом, Константин Иванович неожиданно спокойным голосом смиренно признал ошибки и пообещал приложить все силы к их исправлению. Данила в тот момент даже зауважал тренера. Самому себе он честно признался, что, окажись сам на его месте, то сто пудово ответил бы какой-нибудь дерзостью и наговорил лишнего. А то и в морду врезал бы. Черт его знает, но в последнее время Мельник почему-то чаще всего желал решить возникающие проблемы как можно проще — дал в репу и вся недолга.

По итогам разбирательства всем впаяли выговоры, а тренерскому штабу вломили еще и штрафы. Бесков с помощниками отбыл стремительно, сразу же, как только отпустили, буркнув напоследок, что завтра к десяти все должны быть на базе без опозданий.

— Уф, легко отделались, — выдохнул Яшин, провожая тренеров задумчивым взглядом.

— Ага, — согласился с ним Аничкин. — Я уж думал, что дисквалификацию впаяют. Или вообще разгонят к чертовой матери. А тут всего лишь выговоры да предупреждения. — Витька легкомысленно махнул рукой. — Подумаешь, у меня их столько — одним больше, одним меньше. А что, парни, может в «Арагви» завалимся? Зальем грусть-печаль, тоску зеленую беленькой, развеемся?

— О, классное предложение, я — за! — оживился Маслов. — Сейчас с улицы Числу позвоним, пусть тоже подтягивается. Лев Иванович, ты с нами?

— Нет, ребята, — смущенно улыбнулся вратарь. — Я, пожалуй, домой.

— Ну, как знаешь, — не стал настаивать Валерка. — Айда, хлопцы!

— Знаешь, — медленно произнес Данила. — А ведь, похоже, все не