– Они заражены черной смертью. Кто-то из прислужников Некроманта смог обойти печать. Надо сказать владыке, предупредить.

– Тебе надо назад. Скачи! – воскликнула Алира. Это очень серьезно. Эрику надо знать.

– Только с тобой. Одну я тебя не оставлю. Я выведу тебя к реке, к людям, и поскачу назад.

– Хорошо, – согласилась Алира. – А почему именно моим мечом добивали зараженных?

– У тебя хороший меч, – сухо ответила Цисса. – Индарская сталь убивает зараженных и бесов, но надо бить в сердце или голову. В твой меч вплетена рунная вязь жизни. Соприкасаясь с ней – они умирают сразу. Но лучше сжечь, на всякий случай.

– О! – только и ответила Алира. Неужели Эрик сам заговаривал его? Для нее создавал?

– Если Его Величество подарил тебе его – значит, твоя жизнь ценна. Значит, я тем более не могу бросить тебя, – сказано ровно, но не без горечи.

– Я никогда раньше не видела зараженных животных, – меняя тему на относительно нейтральную, сказала Алира. – И зараженных людей тоже.

– Люди не зараженные, – исправила Цисса. – Они мертвые и оживленные силой смерти Некроманта. Они рабы его воли, бесы. А животных, если в них остался свет, может спасти владыка.

– А кто их заражает? Бесы?

– Нет. Они на это не способны.

– Сам Некромант?

– Он не посмел бы появиться здесь. Сил не хватит отойти далеко от проклятой земли.

– Тогда, кто же?

– Если бы мы знали, – ответила Цисса. – Кто-то, кто способен удержать в себе часть силы смерти и не погибнуть. Но кто… – она только развела руками.

– Я слышала, что павших сжигают, даже если человек погиб далеко от черной страны. Их больше не придают земле.

– Знаешь, почему бесы пленяют людей, когда нападают на незащищенные деревни и села?

Алира отрицательно покачала головой.

– Они пригоняют их в Черную страну, убивают, а Некромант пополняет свои ряды мертвыми. Они собирают павших, грузят в телеги и опять везут ему. Поэтому люди боятся. Боятся умирать, боятся обрядов погребения своих дедов. Мир меняется, и не в лучшую сторону. Сагенея снова будет объята пожаром войны.

– У нас есть надежда, – уверено сказала Алира. Пока есть сильные духом, отважные воины, благородные правители – шанс на победу есть. У них есть Сияющая звезда!

– Есть, – согласилась Цисса. – Только нашей надежде тоже нужна надежда и вера. И любовь.

Алира печально улыбнулась. Если бы он принял, она бы отдала ему свою любовь, всю без остатка. Цисса думала ровно о том же самом.

– Цисса, давай сделаем привал, или в Кастл доберется только мой хладный труп.

Они ехали уже два дня. Даже ночью не сходили с лошадей, в полудреме шагом продвигаясь к границам Зачарованного леса.

– Ты не боишься, что нас нагонят? – устало бросила стражница.

– Очень боюсь! Но умереть от усталости боюсь еще больше. Мы практически выбрались, пару предрассветных часов можно провести и у костра. Я могла бы приготовить что-нибудь горячее, на сухие лепешки я уже смотреть не могу.

– Ладно, остановимся за следующим поворотом, там будет небольшая опушка.

Алира развела костер и поставила котелок на огонь. Опорожнив сумку, принялась бросать сухие травы и вяленое мясо. Цисса, убедившись, что им ничего не угрожает, присела у костра и пристально посмотрела на соперницу, негаданно ставшую спасительницей.

– Я думаю, ты значишь для милорда больше, чем любая смертная. Больше, чем любая женщина.

Алира удивленно вскинула голову, ожидая продолжения.

– Я солгала тебе, когда сказала, что таких, как ты у него тысячи. Я родилась после смерти королевы Наримель. И ни разу не слышала, чтобы владыка… – Она замялась, стыдливо опуская глаза. – Ну, ты понимаешь, да?

– Понимаю, – серьезно кивнула Алира. Удивительно: Цисса была старше не на одно столетие, а в чем-то Алира была гораздо осведомление. Теперь была. – А ты? – спросила то, что мучило не один день. – Ты любишь его?

– Владыка помог мне пережить потерю, и я возомнила себе, что между нами могло бы быть что-то большее, – с наигранным безразличием призналась Цисса.

– Расскажи мне, – попросила Алира.

Та негромко начала рассказ: иногда ее голос срывался – гордая инда заново переживала боль предательства.

– Я смирилась с тем, что моя красота не нашла отклика в сердце повелителя. Я думала, он все еще верен покойной королеве, а потом появилась ты. Я была так обижена, так зла, мне казалось, что ты заняла мое место! – возмущенно закончила она, но, очевидно, что возмущалась исключительно в отношении своих заблуждений и мечтаний.

– Я не знаю, что сказать, – медленно произнесла Алира. Она ведь никогда не сталкивалась с по-настоящему плохими индарами или людьми. – Но мне кажется, возможно, ты просто перенесла свою боль и любовь на Эрика, который оказался рядом и утешил.

Невеселая улыбка коснулась губ Циссы.

– Сейчас это уже не важно, в его сердце нет места для меня.

– Я тоже хочу кое-что сказать. Извини за мои выходки: за хлеб и за дикарку, – смущено проговорила Алира, примирительно протягивая руку.

Они принялись за горячий суп. В тиши наступающего утра был слышен только мерный стук ложек и мирный неспешный разговор. Подкрепившись, они легли у костра и накрылись плащами, закутываясь по самую голову. Алира сразу провалилась в сон; Цисса же, закрыв глаза, предалась воспоминаниям…

Алира так устала, что спала крепко, словно на пуховой перине и свежих шелковых простынях, но в сон, приятный и нежный, в котором ее искал Эрик и так стремился найти, что сердце выпрыгивало из груди, начал пробиваться какой-то шум. Гул нарастал, царапал слух, и сладкие видения таяли, окончательно разбудив Алиру. Она так долго нормально не спала, что не сразу смогла разлепить глаза. Поднявшись, откинула капюшон и увиденное обескуражило. Повсюду всадники, закованные в доспехи, с копьями и мечами наперевес. Алира нервно прикусила губу, пытаясь собраться с мыслями, и заозиралась, ища глазами Циссу.

Та о чем-то спорила с высоким мужчиной, стоявшим спиной. Словно почувствовав взгляд, он обернулся и твердым шагом направился к Алире. Высокий, крепкий, с русыми волосами до плеч. Красив ли он? Сказать сложно. Обильная щетина покрывала внушительную часть лица, не давая разглядеть, что под ней кроется.

– Ну здравствуй, Алира, – присев перед ней, произнес мужчина.

Она вопросительно изогнула бровь, впечатав в него изумленный взгляд.

– Брайн Андорский, сын Брандона, короля Андора.

Вероятно, недоумение, с которым она смотрела на него, забавляло: губы Брайна растянулись в довольной улыбке, от чего сетка мелких морщинок разбежалась по всему лицу. Алира вздернула подбородок, беря себя себя в руки, успокаиваясь, глядя на него прямо: уверенно и без страха.