щеку, заправляя выбившиеся из хвоста волоски за ухо. — Ибо только пока ты пьяна, у тебя хватит храбрости.

— О чем ты?

— Поцеловать нас двоих. Ничего больше, Аврора, ничего больше.

Собрав последние силы в кулак, я слегка отстранилась, распрямляясь и заглядывая вампиру в лицо.

Темные глаза сверкали решимостью, но помимо нее в них горел такой оберегающий огонь, будто за исполнение своего желания он спалит для меня весь мир.

Вампир готов был ждать, но все же сделал ставку, поселив в моей голове сомнения, а помимо них — согласие.

Что, собственно, может мне помешать? Разве что сама я со своими моралистическими суждениями и природной нерасторопностью. Амадей был прав: завтра у меня не хватит духу согласиться, и я просто сбегу, как делаю это чаще всего, сгорая от любопытства и стыда одновременно.

Сейчас же, после приятного вечера, сближающих разговоров, откровений и множества вин, я как никогда могла бы на это решиться, и от осознания этой мысли чувствительно прикусила губу.

— Не делай так, сокровище, это слишком соблазнительно, — горячо выдохнул Амадей. — Я приму любой твой ответ, но прошу, не подбрасывай угля в огонь.

— Не буду, — пообещала я, потянувшись вперед.

Казалось, что весь алкоголь улетучился сразу, стоило нашим губам соприкоснуться. Множество колючих молний пробежалось по тонкой коже, подтверждая, что притяжение взаимно и неминуемо.

Я просто растворюсь в этом тумане, чувствуя, как ладони мужчины мягко сжимают лицо, не в силах позволить мне отклониться. Но мне и не нужна была поддержка, я сама тянулась вперед, отчего вампир последовал моему примеру, не заставляя более вытягивать голову и позволяя в полной мере насладиться своей кратковременной уверенностью.

Он был так же напорист и нежен, не спеша пробуя мои губы на вкус, изучая их кончиком языка и позволяя мне медлить, беря секундные паузы от неопытности.

Когда плеча коснулись чужие губы, я на секунду запаниковала, но опустившаяся на живот рука Адриана несла в себе спасительное осознание того, что я сама на это согласилась.

— Почему же я не могу прекратить… — прошептала вслух, скорее для себя, но губы Адриана, приблизившиеся к открытому уху, хрипло ответили:

— Потому что ты сама этого хочешь.

Порок.

Он моментально пропитал тканевую крышу легкой повозки, влился в воздух, загущая и превращая его в кисель, пока я, теряя дыхание, целовала горячие, слегка жесткие губы Амадея, позволяя его брату изучать мою шею и ключицы сокровенными и несущими в себе затаенную страсть касаниями.

Они окружили меня со всех сторон, захлопнули капкан своего внимания, в который я добровольно вступила, с каждым новым движением подбрасывая мне в голову те картинки, которые я выдумала однажды, торопясь домой с рынка Костильи.

Я видела их слишком явно, сгорая от практически невинных, но наполненных такой откровенностью поцелуев, что колени вновь задрожали, отрезвляя меня окончательно.

— Моя очередь, — мягко поймав подушечками пальцев мой подбородок, Адриан бескомпромиссно, но осторожно развернул к себе, получая наконец то, чего так сильно хотел.

Теперь Амадей покрывал поцелуями мою кожу, до которой не добрался его брат, и пальцы, запутавшиеся в волосах, стали чуть жестче, выдав всю страсть мужчины, который не утолил своих аппетитов.

— Оставайся такой, — умоляя одним только взглядом, прошептал Адриан, на секунду отрываясь от поцелуя.

— Пьяной? — усмехнулась я, но вампир покачал головой.

— Я знаю, что хмель уже растворился, — тихо, едва слышно выдохнул вампир в мои губы, обнажая передо мной собственное неприкрытое опьянением желание.

Он точно знал, что я уже не могу скрывать своих желаний под маской временного помутнения, и требовал от меня признания в этом, поймав с поличным.

— Ты наша, наша… — безумно пробуя губами мой рот, невнятно и хрипло бормотал он. — Доверяй себе, сокровище клана Энеску.

Один прямой взгляд, один зрительный контакт, и я бездумно всхлипываю, ощущая, как сильно поджались бедра. Грудь тянуло, наливаясь свинцом, и тело вновь просило разрядки, той самой, что утром разметала мою вселенную на сотни искр.

— Я так не смогу, — простонала, мучаясь собственным смущением, не позволяющим перешагнуть грань и позволить себе уступку в обществе уже двоих мужчин.

Слишком… слишком сложно было представить себя откровенной. Что-то хрустело, ломалось внутри меня, но продолжало сопротивляться. Да! Я даже могла представить себя с ними, в постели, наедине и совершенно голыми, увлеченными телами друг друга и ошалевшими от голода. Но в реальности мне не удавалось переступить и сотой доли того, что требовалось для освобождения!

— Не торопись, Рори, — успокоил Амадей, перехватывая меня за талию и подтягивая к себе на колени. — И этого для первого раза много. Ты молодец, просто умница.

Так и добралась до дома в объятиях мужчины, который будто бы прогнал с себя наваждение, ощутив, что я растерялась и нуждаюсь в другом.

Вновь делая вид, что ничего и не было, вампиры не собирались ворошить мои переживания, позволяя перевести дух. Проводили до самой спальни и пожелали хорошей ночи, больше ни на чем не настаивая.

Попрощавшись с братьями, я трусливо спряталась за дверью, не сразу заметив на подоконнике пышный букет, к основанию которого была прикреплена записка.

Представляя, что я там увижу, дрожащей рукой открепила бумагу, разворачивая серебристый листок.

«Не избегай меня, Аврора. Завтра вечером. Мариус».

Переполненная впечатлениями, я просто отложила ее на туалетный столик, решив не забивать этим голову.

«Завтра, все завтра», — подумала, опуская голову на подушку, еще не представляя, что меня ждет тяжелая ночь.

Проснувшись, как от прыжка в воду, я резко открыла глаза, глядя в белеющий потолок над головой и пытаясь успокоить дыхание.

Кошмар. Это просто кошмар, Аврора, ничего страшного…

Сердце билось как сумасшедшее, глаза, сразу привыкшие к темноте, позволили рассмотреть закрытую дверь и заметить тень развевающейся тюли. Ветер из открывшегося окна колыхал легкую ткань.

Штора мирно шелестела, касаясь пола, а оконная рама тихо поскрипывала, когда порывы набирали силу.

Просто кошмар…

Утерев ладонью холодный пот со лба, я откинулась обратно на подушку, успокаивая растревоженные мысли и убеждая себя, что все в порядке. Даже не помня, отчего меня охватил такой ужас, я пыталась поймать разобранные образы. Однако, смирившись с поражением, через пару минут все же поднялась с постели, спеша закрыть окно, напустившее в комнату ночной прохлады.

Не хватало только простыть! И как я могла забыть закрыть его…

Стоп!

Прокручивая в голове невнятную сумятицу из воспоминаний, нашла отрывок, в котором окно точно было закрыто. Да! Перед тем как я легла спать, окно точно было закрыто! Что за ерунда?..

Потянувшись к металлической ручке, едва не закричала, когда рот накрыли ладонью, а пояс крепко дернули