за 1 м2 ежегодно. Взамен инвестор обязан в течение пяти лет отремонтировать здание в соответствии с нормативными актами. В 2013 года по программе «один рубль за квадратный метр» город сдал в аренду 20 исторических памятников [Зеневич 2013]. В 2013 году частные инвестиции в реставрацию увеличились с 1 000 000 000 до 5 500 000 000 рублей [В Москве 2013]. Ожидалось, что в 2014 году эта сумма вырастет до 6 000 000 000 [Мелешенко 2014].

Частично облегчить финансовое бремя затрат на охрану старинных построек были призваны еще две программы. В 2013 году мэрия развернула программу, позволяющую покупать некоторые здания, нуждающиеся в ремонте. Причем город оставляет за собой право выкупить здание обратно в случае, если новый владелец не проведет ремонт должным образом. Чтобы сделать программу более привлекательной для инвесторов, город готов санкционировать изменение функционального назначения сооружения, например переоборудование под гостиницу или ресторан [Собянин 2013]. А в мае 2014 года Мосгордума приняла закон, позволяющий городу восстанавливать ветхие строения, находящиеся в частной собственности коммерческих фирм, а затем взыскивать с собственников компенсацию затраченных средств [Шаталова 2014].

Работа с наследием Лужкова

Собянинская администрация, судя по всему, серьезно относится к законодательству и существующим контрактам, хотя в прошлом они воплощали собой скорее «верховенство Лужкова», чем «верховенство права». К концу 2012 года город пересмотрел 55 контрактов и, по словам главы Мосгорнаследия Кибовского, в большинстве случаев удалось добиться от застройщика согласия сохранить габариты прежнего здания или хотя бы «техникоэкономические показатели» нового. Но суды вынесли решения в пользу застройщиков примерно по 20 делам, в том числе и по одному из самых «одиозных» [Москва 2012].

Очевидно, что можно было разрешить не все юридические сложности, доставшиеся в наследство от лужковской эпохи. Весьма напряженный конфликт вспыхнул в связи с решением города санкционировать реконструкцию (полный снос за исключением фасада, выходящего на улицу, и новое строительство) домов Привалова в Замоскворечье, поскольку инвестор получил разрешение мэрии еще при Лужкове. На фоне скандала с домом Прошиных, о котором речь пойдет ниже, Архнадзор адресовал вице-мэру Хуснуллину письмо с призывом не допустить незаконного сноса исторических зданий. Не получив ответа, 20 октября 2014 года Архнадзор и еще одна организация, «Общественная коалиция в защиту Москвы», организовали акцию протеста. Среди материалов прессы появилась конфузная ссылка на созданный городскими властями сайт «Узнай Москву», на котором утверждалось, что владельцы участка пытались «сжечь, затопить и истребить» здания, но потерпели неудачу [Пикет 2014].

Сконфузилась «сносная комиссия» или нет, однако 29 декабря она приняла решение разрешить стройку; заседание было закрыто для местных жителей и градозащитников (за исключением членов комиссии), что нарушало российское законодательство [В Москве 2014]. Как и прежде, активисты обратились за помощью к московской культурной элите: помимо прочих явлений и событий, связанных с искусством, в одном из домов Приваловых бывали собрания, где часто читал свои стихи С. А. Есенин. Обращение к Путину с просьбой спасти здания подписали более 40 современных деятелей литературы, но безрезультатно [Епифанова 2015].

Последняя отчаянная попытка защитить здания с помощью Министерства культуры провалилась [В Минкультуры 2015], несмотря на обращение уполномоченного по правам человека в РФ Э. А. Памфиловой к министру [Петин 2015]. В тот самый момент, когда работы по сносу подходили к концу, Архнадзор потребовал серьезно реформировать городское управление объектами культурного наследия, в частности создать Совет по культурному наследию и сохранению исторического города, который будет состоять исключительно из экспертов в этой области и представителей общественных организаций и ведать вопросами, связанными с памятниками архитектуры [Крижевский 2015]. Через несколько дней политическая партия «Яблоко» организовала пикет у мэрии с требованием уволить Хуснуллина [Хуснуллина 2015].

Ил. 6.1. Фасад дома Привалова. 2015

Заместитель мэра ответил через «Российскую газету», официальный печатный орган РФ, назвав пикет «яблочников» «дешевым популизмом». Он выдвинул четыре тезиса в защиту «сносной комиссии» и ее решения требовать сохранения только фасадов домов Приваловых. Во-первых, так называемая сносная комиссия в подавляющем большинстве случаев голосует за сохранение зданий; решения о сносе являются исключениями. Во-вторых, хотя Хуснуллин и возглавляет комиссию, по его утверждению, он имеет не больше полномочий, чем любой другой член, его голос всего лишь один из 14. В-третьих, здание не числилось памятником культуры. В-четвертых, инвестор получил необходимые разрешительные документы еще при Лужкове; подай инвестор в суд на мэрию, он бы выиграл [Проценко 2015].

Было неясно, при чем тут «необходимые разрешительные документы», ведь, как отмечалось выше, в 2011 году Мосгорнаследие объявило все подобные «согласования, разрешения, утвержденные проекты <…> утратившими силу» [Petrova 2011]. Представляется, что единственный вариант, когда проект можно считать законным, – если его одобрило Мосгорнаследие, в каковом случае возлагать вину на предыдущее ведомство уже нельзя.

Покончив с четырьмя вышеперечисленными тезисами, Хуснуллин продолжал выдвигать свои доводы. Он добавил, что инвестор готов отказаться от проекта, если ему возместят расходы – 4 000 000 000 рублей. Заместитель мэра отметил, что за такие деньги город может построить километр линии метро и потому не собирается возвращать средства. Хуснуллин передал мнение инвестора о том, что скоро жалобы прекратятся и общественность оценит красивое новое здание, сохранившее исторические фасады.

Наконец, чиновник выступил в защиту достижений собянинской администрации в сохранении культурного наследия и выразил свое личное возмущение оппозицией, выдвинув беспрецедентное обвинение. Заместитель мэра вспомнил, что, придя к власти, Собянин занялся спасением 187 памятников культуры, намеченных к сносу. «Но об этом почему-то ни одна политическая партия не вспоминает», – добавил Хуснуллин. И сообщил, что лично разбирался с каждым застройщиком, лишившимся стройплощадки, рискуя во время этого процесса, который он сравнил с войной, собственной безопасностью. В заключение заместитель мэра «допустил», что пикет «Яблока» мог быть заказан недовольными бывшими инвесторами [Проценко 2015].

Закон и правоприменение

Когда большинство конфликтов, оставшихся от лужковского периода, были улажены, градозащитники как будто нашли способ использовать закон в поддержку своего дела. В ноябре 2010 года активистка Архнадзора подала судебный иск как частное лицо против научного института – пользователя исторического здания, дома Быкова, построенного в 1909 году Л. Н. Кекушевым и принадлежащего Российской Федерации. Начиная с 2009 года постройка стремительно разрушалась. Как это было характерно для того периода, город намеревался исключить здание из перечня объектов культурного наследия, что подготовило бы почву для его сноса. Архнадзор изо всех сил пытался спасти дом при поддержке Москонтроля (городского ведомства финансового надзора). Благодаря этому здание осталось в списке памятников. Иск активистки Архнадзора преследовал цель заставить институт отреставрировать здание. Когда