В сознании Тремейна наметилась смутная связь: нечто из рассказанного суперинтендантом многозначительным образом соединилось с его собственными наблюдениями. Но пока эта идея оставалась настолько расплывчатой, что делиться соображениями не хотелось. Пожалуй, таинственность – самый надежный способ сохранения репутации.

– Прежде чем выдвигать версии, следовало бы осмотреть пистолет, – проговорил Мордекай Тремейн и задумчиво добавил: – Рейнер был достаточно высоким, во всяком случае значительно выше среднего роста.

– Пять футов одиннадцать дюймов, – сообщил Кэннок. – Это важно?

– Возможно, – уклончиво ответил Мордекай Тремейн, поставил стремянку к стене, вернулся и спросил: – Вам известно о существовании тайника?

– Имеете в виду убежище священника? – Суперинтендант кивнул. – Да. Мистер Блейз рассказал о нем и даже показал замаскированный вход. Он очень помог, предоставив подробную информацию о расположении комнат, распорядке дня и многом другом. Понимаю, почему мистер Грейм так высоко оценивает его работу. По сути, секретарь превратился в члена семьи.

– Ник заправляет всей жизнью дома, – подтвердил Мордекай Тремейн. – Я приехал лишь вчера, но уже успел заметить, что, несмотря на немногословность, мистер Блейз выполняет огромную, хотя и малозаметную работу. Без него Бенедикт Грейм давно бы пропал.

Кэннок подошел к елке и посмотрел на украшения.

– Рождественские праздники мистера Грейма давно стали местной традицией. Похоже, убийство привело его в отчаяние.

Мордекай Тремейн с готовностью принял очевидное приглашение к высказыванию.

– Я здесь впервые, поэтому не могу судить с полным основанием, однако полагаю, что он стремится организовать Рождество в стиле Диккенса, со всеми традиционными ритуалами.

– Любопытно, что мистер Грейм ни разу не устроил елку для местных детей. Казалось бы, для такого человека поступок вполне естественный.

Тремейн услышал в его тоне особые ноты и взглянул на суперинтенданта с интересом, однако широкое лицо Кэннока было непроницаемым. Помолчав мгновение, суперинтендант спросил:

– Полагаю, вы заметили на ветках обрывки голубой бечевки?

Тремейн, конечно, заметил. Возле некоторых карточек с именами гостей сохранились короткие куски шнура. Увидеть их было нелегко, так как по большей части остатки оказались крошечными – всего лишь петля вокруг ветки и хвостик внизу.

– По-моему, таким шпагатом мистер Грейм перевязывал подарки. Вы его не спрашивали?

– Спрашивал, – подтвердил Кэннок. – Так оно и есть. Странно, что запас этого шнура мы обнаружили в комнате Рейнера.

– Что-нибудь еще?

– Если хотите знать, нашлись ли там сами подарки, то ответ отрицательный. Грейм клянется, что ночью собственноручно привязал все свертки к веткам – точно по карточкам. Поначалу воспринял их исчезновение болезненно, но потом смирился.

Мордекай Тремейн вернул пенсне на место за мгновение до того, как собеседник сделал бы это за него. Суперинтендант еще не привык к своенравному поведению оптического прибора, а потому взглянул укоризненно, явно не одобряя легкомысленного отношения владельца.

– Странное дело, – заметил он. – Следуя обычаю, Бенедикт Грейм развешивает на елке подарки, а вскоре Джереми Рейнера находят мертвым возле этой самой елки, да еще и в костюме Санта-Клауса, а подарки бесследно исчезают. Более того, пистолет обнаруживают в комнате Рейнера, и отпечатки пальцев принадлежат тоже ему.

– Не забывайте, что, когда мы нашли тело, подарок самого Джереми оставался на елке, – напомнил Мордекай Тремейн.

– А сейчас его там нет. Похоже, о нем по какой-то причине забыли: вероятно, потому, что этот пакет висел выше остальных. Убийца вернулся за ним при первой же возможности.

– Убийца? – тихо переспросил Мордекай Тремейн.

– А кто же еще? Кто мог снять все остальные подарки? Не исключено, что Рейнер вспугнул преступника в тот самый момент, когда тот обдирал елку, и помешал ему закончить работу.

– А потом отдал свой пистолет, чтобы было удобнее убивать?

Кэннок смутился, но тут же примирительно улыбнулся:

– Может быть, и нет. Но тогда кто же забрал подарки и зачем? Воровство не представляется мне убедительным мотивом. Вряд ли в свертках скрывалось что-нибудь по-настоящему ценное. Судя по всему, церемония имела сугубо символическое значение.

– Вы проверили, где находились и чем занимались в то время обитатели дома?

– Да. И получил одинаковые и очевидные ответы. Все сразу разошлись по своим комнатам и легли спать. Кроме хозяина. При этом мистер Грейм утверждает, что, развешивая подарки, не видел и не слышал ничего необычного, а вскоре поднялся к себе.

– И вообще не выходил на улицу?

– Нет.

– Никто не слышал выстрела или других подозрительных звуков?

– Глушитель, – ответил Кэннок. – Естественно, убийство прошло бесшумно. Ведь вы тоже ничего не услышали.

– Да, действительно, – согласился Мордекай Тремейн. – Но зато собственными глазами увидел Санта-Клауса. Перед сном я выглянул в окно и внизу, на террасе, заметил фигуру в красном облачении. Сначала решил, будто не в меру разыгралось воображение, а потом вспомнил, что в сочельник мистер Грейм наряжается в красную шубу и исполняет любимую роль. Точнее, я подумал, что это Бенедикт, но если он утверждает, что не выходил из дома, значит, по террасе разгуливал кто-то другой.

– Скорее всего это был Рейнер. Вы сказали, что Уинтон заметил, как он прошел в сторожку.

Мордекай Тремейн покачал головой:

– Нет, только не Рейнер. Слишком рано: он еще не мог вернуться, ведь мы только что разошлись по комнатам. А туда он направился в своей обычной одежде. Одна важная деталь: на шапке моего Санта-Клауса лежал снег.

Суперинтендант изумленно посмотрел на него, а Мордекай Тремейн получил удовольствие от маленькой сенсации.

– Нет, я не сошел с ума, – улыбнулся он. – Увидев тело Джереми Рейнера, я обратил внимание, что шапка на нем была красной, если не считать тонкой белой полосы по краю. А на шапке того Санта-Клауса, которого я заметил на террасе, отчетливо виднелись маленькие кусочки ваты, изображающие снег.

– Если не Грейм и не Рейнер, то кто же? – растерянно проговорил суперинтендант.

– Возможно, Джеральд Бичли.

Кэннок придвинул стул, сел, нарочито медленно скрестил ноги и произнес:

– Полагаю, вам пора изложить свою версию.

– Боюсь, что полноценной истории пока не получится. – Мордекай Тремейн рассказал о случайной встрече с Бичли, о нежелании джентльмена показать покупки и о многозначительном намеке Бенедикта Грейма.

– Не знаю, почему Грейм счел это важным, – заключил он, – но специально подчеркнул, что в интересах самого Бичли я должен сообщить вам все факты.