– Сейчас не о вашей дочке речь, – сказал Фёдор. – Полиция ищет маньяка, убивающего проституток. Эти девушки когда-то ходили в ваш кружок в Доме пионеров. Между ними связь. Анне грозит опасность, а дочка ваша рядом, – тоже высказалась Таня.

– Господи, – приложила руки к груди Елена Анатольевна, – а ведь и правда…

– Кто этот мальчик? Как его звали? Точно ли родители увезли его из города? Он ведь сейчас мог вернуться… – засыпал женщину вопросам Фёдор.

– Про мальчика я ничего не знаю. Может, его родители и не уезжали, я не интересовалась. Слухи разные ходили, но вскоре заглохли. Честное слово, я ничего не помню, а что помнила – постаралась забыть.

Около десяти часов вечера, когда последний посетитель покинул пирожковую, Рита начала уборку. Она повесила на дверь табличку «Закрыто», притащила ведро с водой, швабру, подняла стулья ножками вверх на столы и начала мыть пол. В этот момент распахнулась входная дверь и вошёл Геннадий, друг Анны, хозяйки заведения. Выглядел Геннадий торжественно. На нем был темно-синий костюм, а в руках букет роз.

– Позови Аню, – сказал он Рите.

Та молча отправилась на кухню.

В зал вышла Анна и, увидев старого друга, расцвела улыбкой.

– Генночка, привет! Ты откуда, такой нарядный?

– Не откуда, а куда, – сказал Гена. – К тебе. Ты же сама меня пригласила.

– Ну, я же по-простому. Чаю попить с пирожками, – смутилась Анна.

– Да обкормила ты меня уже этими пирожками. Я к тебе по делу. Я, Анна, больше ждать не намерен. Кончилось моё терпение. Лопнуло. – Геннадий по-хозяйски прошёлся по залу.

– Звучит угрожающе, – поёжилась Анна.

– Закончилось терпение и моя безграничная любовь к тебе. – Гена опустил стул на пол и сел за столик. – Ладно! Угощай новинкой! И цветы в вазу поставь.

– Почему ты решил, что у меня есть новинка? – удивилась Анна.

– Сердце подсказало. Новинка должна быть.

– Ты угадал, – согласилась Анна. – Пирог с тыквой.

– Банально. Но я попробую, я всегда пробую твои новинки, – ответил Геннадий.

Анна ушла на кухню и вернулась с разогретым пирогом на тарелке и бокалом фирменной наливки.

– Вот! Уважаю! Когда поженимся, ты всегда меня так встречать будешь. Жена должна знать свое место. Да я за тебя! – стукнул кулаком по столу Геннадий, – любого порву! Ты же знаешь. Ты чего застыла-то? Испугалась, что ли? Не боись, я без причины руки распускать не буду, – улыбнулся Гена и вонзил в горячий пирог острые зубы.

– Я подумала тут… – начала Анна.

– Женщине не нужна голова, чтобы думать и говорить. Она ей нужна, чтобы есть и смотреть влюблёнными глазами на мужа.

– Генка не шути. У тебя иногда такие шуточки бывают… Грубые. Я не совсем их понимаю. Ты был такой маленький, жалкий, несчастный. Когда сидел в канализационном лю…

Анна не успела договорить, как Геннадий вскочил и грохнул о пол бокал с наливкой. Лицо его исказилось от злости, а губы задрожали:

– Я же просил… Я просил тебя никогда не вспоминать об этом!..

Анна отшатнулась.

– Да я молчу-молчу! Прости, ради всех святых! Больше никогда… Даю честное слово…

– Я же говорю, у баб все беды от головы, – внезапно успокоился Геннадий и сел на место. – Я к тебе свататься пришёл!

– Ты что, серьёзно?

– Серьёзнее не бывает. Тебе часто дарят розы?

– Нет.

– Вот… А я подарил… в знак любви… – Геннадий откусил очередной кусок. – Тащи еще своей наливки и скажи Ритке, чтобы пол вытерла.

Анна принесла из кухни и поставила перед ним полный бокал.

– Угощайся. Хочу убедиться, что выхожу замуж за достойного мужчину, – сказала Анна.

– Ты шутишь? – прищурился Геннадий. – Ты, и правда, решила об этом поговорить? Неужели все эти годы ты меня игнорируешь только из-за этого? Это прошлое достало меня. Банда каких-то соплячек, думаешь, могла сломать меня? Сгубить мне жизнь? Да они же никто! Мусор! И кем стали? Местными шалавами! Я их бояться должен был? Да я их всех уничтожил!

– Что значит, уничтожил? – похолодела Анна.

– То и значит! Семь шлюх! Туда им и дорога. За то, что эти твари делали со мной, я имел полное право отомстить! – расстегнул ворот рубашки Геннадий.

– Так это ты их?.. – ахнула Анна.

– Вот только не делай такие глаза! Неужели не догадывалась? Твоя-то дурочка и то догадалась. Сколько у тебя новинок в меню за последнее время? Семь? Это она каждый раз для меня готовила, словно пыталась меня задобрить и приносить мне пирожки в канализацию. Она своим звериным чутьём это почувствовала. А может, ты ревнуешь? Я же их перед смертью того… Только ты не думай, Анна, я не для удовольствия, я чтобы их унизить. А люблю я тебя давно, ты же знаешь.

– Но как же… Какая может быть свадьба? Тебя же посадят! – воскликнула Анна и прижала руку к горлу. Ей тяжело было дышать.

– Никто меня не посадит! Наш следак сколько копал, ничего не нашёл. Связи не видят. Тогда же все постарались, чтобы эти твари безнаказанными остались. Помнишь? Думают, что просто какой-то озабоченный убивает проституток, вот и всё. А кто ради них тут будет сильно напрягаться? Даже следак из Москвы переключился на банк с деньгами и на «Звезду». Оно и понятно, там интерес, там деньги. А жизни девок никому не интересны. Я мщу! И буду мстить! Я дождался своего часа.

– А на москвичку Татьяну ты напал? – спросила Анна, понимая, что от ужаса даже не пьянеет от своей наливки.

– Ты дурочка что ли? Я же тебе сказал, что я не маньяк! Я решал свои проблемы, и Таня твоя мне совсем не нужна. Не нападал я на нее, – ответил Гена. – Да ты не переживай, семерых уже нет, две сгинули без моей помощи, две уехали, похоже, что за границу, и куда, никто не знает. Я за ними туда тоже не поеду. Осталось еще две, они, правда, не проститутки, но это их не оправдывает, а даже усугубляет. Им есть что терять. – Геннадий облизал губы и плотоядно посмотрел на Анну. – Ну, что скажешь? Мужик я? Я и за тебя любому глотку вырву, не сомневайся. Не смотри, что я ростом не вышел.

– Гена, я же тоже в той компании была.

– Ты боишься, что я и тебя трону? Серьёзно? Ты знаешь, а я могу. А вот, если ты будешь со мной, то это исключено. Шучу! Ты хочешь знать, почему я не тронул тебя? Да нравилась ты мне всегда! Я же не за девчонками наблюдал. Я за тобой наблюдал. Ты была и есть самая красивая. Ты в меня камни не кидала. Я это видел. Ты просто попала под дурное влияние, и я тебя от этого влияния освободил, вот и всё. Теперь ничего не бойся. Ты же видишь, что я добро помню… как и зло… – Гена встал и обнял Анну. – Любишь меня?

– Гена, я такого от тебя не ожидала. Отпусти меня!