Президент вправе удостоится титула «полубаренцевоморский»

В соответствии с Конституцией Российской Федерации президент страны осуществляет внешнюю политику, ведет переговоры и подписывает международные договоры и ратификационные грамоты (ст. 68). Из этого следует, что все положения Договора о разграничении должны быть согласованы с Президентом Д. Медведевым, и именно он несет ответственность за этот межгосударственный документ. Как говорится, именно он, Д. Медведев, в этом вопросе крайний. Все это так – и не совсем так. Не может он быть контролером на всех стадиях формирования того или иного договора. Ведь такой документ, как межгосударственный Договор о разграничении, проходил серьезную правовую, экономическую и другие экспертизы. Да и процедура в Госдуме – это тоже фильтр перед окончательным принятием решения президентом России о подписании ратификационной грамоты.

И вот здесь возникает вопрос: «А докладывали те, кому положено, по каким мотивам все три фракции – КПРФ, “Справедливая Россия” и ЛДПР – отказались поддержать Договор о разграничении?».

Видимо, президенту об этом никто не докладывал. А жаль!

Выступающий от КПРФ Л. Калашников обратил внимание депутатов на то, что линия разграничения неоправданно далеко отодвинута на восток и в этой связи он подчеркнул неизбежность российских потерь по рыболовству и углеводородным ресурсам. Лидер фракции ЛДПР В. Жириновский был категоричен в оценке Договора о разграничении. «Мы теряем здесь, – уточнил он, – теряем и водные пространства, и юрисдикцию свою над всем тем, что относится к Баренцеву морю. Теряем и наше право на ловлю рыбных запасов, и все остальное».

Выступивший от «Справедливой России» О. Шеин пояснил, что «фракция не будет голосовать за ратификацию, потому как депутатов никто не убедил, что выгоды, которые Россия получит по нефтяной линии, превышают ущерб от недополученных рыбных запасов».

А вот как ответили телезрители одной из программ на вопрос ведущего: «Выгоден ли Договор интересам России?». Согласно поступившим ответам 89 % высказались отрицательно и только 11 % – положительно. Полагаю, исчерпывающие оценки! И к ним должен был бы прислушаться президент Д. Медведев. Этого не произошло. Видимо, его усыпила оценка Договора о разграничении, которую пафосно озвучил заместитель министра иностранных дел В. Титов (он же и представитель президента по этому Договору). Он, в частности, провозгласил, что если «брать Баренцево море в целом , то к нам отходит около 800 тысяч кв. км, в то время как у Норвегии остается около 500 тысяч кв. км». Выходит, МИДовские правовики-распутины переиграли норвежцев? Это не так. Представитель президента при этом, видимо по незнанию или по забывчивости, не сказал о том, что промысловые районы находятся далеко западнее Баренцева моря, и все они по Договору о разграничении отошли к норвежцам. Нам же, усилиями переговорщиков-правовиков МИДа, достался восточный ледовый мешок. Об этом, кстати, президента информировал в Осло во время его визита представитель рыбаков Северного бассейна капитан дальнего плавания Ю. Задворный. Исходя из высказывания зам. министра В. Титова, президент Д. Медведев, как инициатор раздела спорного района 50:50, заслуживает титула ПОЛУБАРЕНЦЕВОМОРСКОГО. А была ли у президента какая-либо альтернатива? Безусловно, была. Во-первых, куда торопились с таким несправедливым разграничением? А, забыл! Ради праздника для президента! Но если серьезно, то даже рассмотрение разграничения морских пространств в Баренцевом море между Россией и Норвегией в Международном суде (естественно, при согласии на такую процедуру обеих сторон), смею предположить: дали бы для России более справедливое решение, чем МИДовцы «преподнесли» президенту по Договору о разграничении. Сам текст Договора о разграничении, в части касающейся рыболовства, содержит невыверенные формулировки и алгоритмы, которые следует поправить. Рыбаки вносили такие предложения, но их не слышат. Остается надеяться, что практическое применение Договора о разграничении неминуемо заставит российскую власть предложить норвежцам внести в него соответствующие поправки, по крайней мере, касающиеся вопросов рыболовства, отвечающие принципу справедливости. Хватит ли у российской власти политической воли признать ошибки и пойти на их исправление? Время покажет.

Декабрь 2011

Район Шпицбергена после ареста норвежцами российских, испанских рыболовных судов все больше привлекает внимание политиков, общественности, рыбаков, капитанов и просто читателей журнала «Рыбные ресурсы». Мнения звучат разные. И все же, что это за район – Шпицберген? И следует ли там вести в постоянной напряженности промысел? Может быть, уважить норвежцев и рыбачить в своей зоне?

На вопросы вашего корреспондента отвечают доктор юридических наук, профессор МГИМО Александр Вылегжанин и почетный доктор МГТУ, профессор Вячеслав Зиланов, которые длительное время не только изучают этот вопрос, но и были в прошлом, да и сегодня, активно вовлечены в решение ряда практических и политических проблем этого рыболовного района.

– Россияне, после возбуждения уголовного дела прокуратурой против капитана российского судна «Электрон» Юрия Яранцева, озадачены. Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров ясно заявил, что наша страна не признавала и не признает введенную Норвегией в 1977 году так называемую 200-мильную «рыбоохранную зону» вокруг Шпицбергена. А родная прокуратура грозит тюремным заключением капитану за якобы незаконную эксплуатацию рыбных ресурсов в этой же «рыбоохранной зоне». События же продолжают развиваться: Норвегия задержала другие российские суда, потом арестовала испанское… Кто следующий? И чьи же воды и рыбные запасы вокруг Шпицбергена?

А. В.: Позиция Министра иностранных дел России совершенно корректна и основана на международном праве, согласно которому нельзя устанавливать любые морские границы в одностороннем порядке. Тем более в особом районе, где действует многосторонний Договор о Шпицбергене 1920 года. Как сформулировал соответствующую квалификацию по международному праву в 1982 году законодатель в этом деле – Международный Суд ООН: «попытка посредством одностороннего акта установить международные морские разграничительные линии, независимо от правовой позиции других государств, противоречит признанным принципам международного права». В данном случае Норвегия обязана по Договору о Шпицбергене 1920 года осуществлять свой суверенитет над архипелагом только «на условиях, предусмотренных Договором». А Договор не предусматривает права Норвегии устанавливать, кроме территориальных вод, какие-то еще морские зоны вокруг Шпицбергена.

В. З.: Ну, а что касается промысла рыбных ресурсов в районе Договора о Шпицбергене, то он велся веками русскими поморами, рыбаками. К тому же подавляющее большинство рыбных запасов открыли наши рыбаки, ученые, промразведчики. Даже целые районы и водные виды биоресурсов здесь названы в честь русских открывателей. Например, район Копытова – в честь мурманского капитана-открывателя этого района С. Д. Копытова, или окунь-клювач Травина – в честь ученого ПИНРО, открывшего и описавшего этот вид, В. И. Травина. Прокуратура решает вопрос не международно-правовой, а ряд других: нарушены ли капитаном траулера «Электрон» при промысле российское законодательство, российские правила рыболовства или иные, действующие в районе Шпицбергена и одобренные Россией международные правила рыболовства?