— Габриэль, ты в порядке? — Карлотта обхватывает мое запястье, вынуждая оставить в покое вилку, которую я немного погнул.

Пару раз моргаю, чтобы сфокусировать взгляд, вспомнить, где сейчас нахожусь и кто меня окружает. Невеста, не подозревающая о моих прошлых отношениях с ушедшей девушкой, друзья, разговаривающие на отвлеченные темы и якобы не придающие значения произошедшему.

Даже Ульяна вроде бы забыла о словах Юлии, так сильно ее оскорбивших. Все также улыбается, ластится к Даниле и порой бросает на меня косые взгляды полные желания. Девица и в браке верность не хранит, надеясь, что я сорвусь и трахну ее в туалете.

Единственная девушка, к кому хочется прикоснуться, утащить в свою пещеру первобытного человека, сейчас развлекается с другим, ненавидя меня всем сердцем и презирая за страшный грех. Лишь она может пробудить во мне голодного, дикого зверя, способного устроить бешеные скачки, не заботясь о присутствии рядом людей.

Черт! Член истосковался по ней, по ее текущей киске. Поднялся вверх и требует немедленного секса. Нужно снять стресс. Забыться с невестой, сорваться с цепи хотя бы сегодня.

— Пожалуй, нам пора, — не дожидаясь ответа Карлотты, поднимаю ее на ноги и тяну в сторону выхода. — Безумно хочу тебя, детка, — на улице прислоняю к стене и, проведя рукой по бедру, сгибаю ее ногу в колени.

— Габриэль, — испуганным голосом, озираясь по сторонам. — Нас же кто-то может увидеть. Прекрати, — слабо сопротивляется, подставляя шею для поцелуев. — Ай! — резко дергается, когда я чуть всасываю ее кожу, наверняка оставляя там засос.

Вот далеко не невинное создание, а еще такая неискушенная. Не будь мы в тени, точно бы увидел ее раскрасневшиеся щеки и смущенный взгляд. Ее еще учить и учить основам страсти.

— Поехали! — взмахом руки торможу первое попавшееся такси, затаскиваю на заднее сидение Карлотту и залезаю сам, буквально навалившись на нее.

Начинаю жадно целовать, сжимаю тонкую талию и притягиваю к себе, чтобы она почувствовала силу моего желания. Девушка стонет, упираясь ручками в грудь с явной попыткой оттолкнуть. Не даю ей этого сделать, продолжая напирать, устраивать шоу для таксиста, уже покашлявшего пару раз на наше недостойное поведение.

Шарю по карманам, не отрываясь от Карли, и кидаю ему несколько купюр. Пусть «закроет глаза» на происходящее на заднем сидении. Ведь если мы сейчас же не приедем в особняк, я трахну Карлотту прямо тут. Ей наверняка очень понравится такое место для секса.

— Габриэль, хватит, — отодвигается, не дает себя целовать. — Габриэль!

Не слышу ее голос, не вижу ее лица. Сейчас передо мной совсем другая девушка. Желанная, ядовитая сучка. Именно с ней мы выходим из машины, с ней оказываемся в доме, в спальне на втором этаже.

Я словно в трансе нахожусь. Где-то в глубине сознания, понимаю, что это Карлотту заталкиваю в комнату, что это она, уже ничего не стесняясь, расстегивает на мне брюки, проникая шаловливой ручкой под боксеры.

Но воспаленный мозг, не слушая голоса разума, представляет лишь Юлию Лебедеву, шепчущую мне на ухо похотливые фразы.

Буквально разрываю на девушке одежду, припадая к полной груди. Целую, ласкаю, кусаю, вызываю томный стон. Она выгибается, льнет ко мне, просит не останавливаться. Дотрагивается до волос, причиняя легкую боль, раздвигает ноги, приглашает пировать на ее теле.

Соглашаюсь. Разворачиваю сучку к себе спиной, ставлю на колени, заставив выпятить вперед попку и прогнуться в пояснице. Резкий толчок внутрь ее мокрой киске, взрыв, звездочки перед глазами. И вот я уже трахаю девушку на большой кровати, вцепившись пальцами в нежную кожу бедер.

— Юля! Юля! — мысленно проговариваю имя блондинки, навсегда оставшейся в памяти, заняв вакантное место в моем сердце.

* * *

Утро как после похмелья, хотя накануне выпил лишь один стакан виски. Голова гудит, во рту сухость, глаза щиплет солнечный свет из окна. Ворочаюсь в постели, стараясь не разбудить доверчиво прижавшуюся ко мне Карлотту. Сон ей сейчас более необходим, чем мне. Ведь уснули мы всего пару часов назад.

Я и правда, как с цепи сорвался, словно впервые с женщиной в постели оказался. Трахал, оставляя отметины на ее бедрах, груди, шеи. Невеста не сопротивлялась, позволяла выпустить внутреннего зверя и наслаждаться дикой близостью.

Медленно встаю, от чего Карли переворачивается на другой бок, укрывшись одеялом с головой. Полностью одевшись, оставляю ее одну, спускаюсь в гостиную и застаю там отца, читающего газету. При виде меня он хмурится, разглядывая с ног до головы, и убирает типографские бумажки на столик.

— Ты словно с похмелья, — в голосе слышны осуждающие нотки, как будто я подросток, поздно вернувшийся с вечеринки. — Как тебя в пьяном виде Карлотта домой доставила.

— Я совсем не пил, отец, — морщусь от хлопающей где-то двери. — Хотя мог бы и влить в себя несколько бутылок.

— Что же тебя остановило?

— Не что, а кто остановил, — сажусь на диван, положив ноги на журнальный столик. Насрать на хорошее поведение и культуру. — Я ее видел.

— Кого? — непонимающе спрашивает отец, заметно напрягшись. Вижу по глазам, что он догадывается, о ком пойдет сейчас речь.

— Юлию Лебедеву. Помнишь такую особу? — издевательски произношу, следя за реакцией отца.

И она не заставляет себя долго ждать. Он нервничает, отводит взгляд, словно ему есть, что скрывать. Попался. Батя явно ее тоже видел и разговаривал, не просто же он наблюдал за ней издалека, как я.

— Когда? — не нужно уточнять, Олег Борисович и так все понимает.

— Два дня назад столкнулся с ними в торговом центре, — резко замолкает, сболтнув лишнего.

Отец расслабляет галстук и проводит тыльной стороной ладони по блестящему лбу. Никогда не видел, чтобы он так сильно потел, как будто его что-то гложет, а сказать он ничего не может. Тайна, секрет, не принадлежащий ему.

— Наверное, с ее ухажером, — сжимаю руки в кулаки, закипая от гнева и представляя их сидящих друг напротив друга. — С ним я уже познакомился. Буквально вчера.

Забыть бы этот вечер в ресторане, стереть из памяти, но, черт возьми, он въелся в мозг. Его не выкинуть из воспоминаний, не стереть. Навечно поселится там образ Юли и лощеного, лыбящегося мужика.

Та еще парочка, просто утопающая в счастье. Некий Костя рядом с Юлией. С моей чертовой Юлей.

Я с ней должен быть. Я! Больше никто!

Вместо того чтобы вновь сбегать из России, я мог бы с ней поговорить. Исправить то, что натворил, хотя это очень сложно сделать. Способы же были вновь заслужить ее доверие, но нет, я ее отпустил.

Умчался, сверкая пятками в Рим, погрузившись в бесшабашный образ жизни, забываясь в девушках и алкоголе.

— Габриэль, — отец встает следом за мной. — Сначала хорошенько подумай, а потом уже действуй. Габриэль!