– Смотреть на них не могу, – процедил сквозь зубы майор. Тряхнув головой, он вернулся в комнату. Из «грузин» в живых не осталось ни одного человека.

Генерал тоже сходил к лестнице. Точнее, к тому месту, где она только что была.

– Ты видел, сколько там оторванных конечностей, Стольников?

– Видел.

– Я думаю, что могло так рвануть? И ничего не могу придумать. Если бы фугас, дом превратился бы в щепки и камни.

– Это газ.

– Газ?

– Пропан, думаю. Не всегда же здесь было электричество, товарищ генерал?

– Электричество появилось два года назад. А до этого тут действительно был газ.

– Тогда чему вы удивляетесь?

– Тому, что баллоны уничтожены.

– Это вам Вакуленко доложил.

– Нет, Бегашвили.

– А ему – Вакуленко. Понятно. Вот что значит, не проверять выполнение приказа. Не вы ли за это меня драли одиннадцать лет назад? Но самое странное – я всегда проверял, но вы драли. Видимо, здесь хранились баллоны. В подвале. Одна шальная пуля сбила вентиль с одного баллона, вторая высекла искру из второго. Бах – и мы между небом и землей. – Майор посмотрел в окно. – Под нами твари. Вакуленко – черт знает где. Лучше и не придумаешь. Связь со Жданом появилась?

– Ее нет и здесь…

– Генерал, я хочу сказать вам одну вещь… Только не обижайтесь. И, самое главное, не считайте меня психом. Договорились?

Расставив бойцов к окнам и убедившись, что Мамаеву и Баскакову ничего не угрожает, он отошел в угол, где на корточках сидел и курил генерал.

Опустился и вынул свою пачку. Последняя сигарета. Закурил, откинулся к стене, прислушался к тому, что происходит не этажом ниже, а в поселке. Частые выстрелы, где-то ухнула граната. Стрельба шла вокруг, словно сидел Стольников в зале и смотрел фильм со стереоэффектами. «Аватар», да и только…

– Вы ищете «крота» в своем ведомстве, генерал. А он сидит в кабинете напротив. – Зубов повернул к нему голову. Стольников пустил струю в воздух, положил автомат и вытер лицо рукавом:

– Баскаков, Ермолович, Мамаев! Чистить оружие!

Те, кого майор назвал, тут же принялись разбирать автоматы.

– У вас больше не получится связи со Жданом. Все, что полковник хотел у вас выяснить, он выяснил. У него есть связь с Вакуленко. Теперь он полностью контролирует ситуацию. Бегашвили со своими людьми в плену. Отправив туда батальон, вы снабдили боевиков оружием и боеприпасами. Те, кто был в курсе, пришли от «Миража» с Вакуленко. Остальные – верные вам люди. Только теперь, если кто из них и остался в живых, то они скорее завидуют мертвым. Батальона больше нет. Бегашвили захвачен боевиками, которыми управляет Ждан. А Вакуленко здесь расправляется с нами, действуя по указанию Ждана.

– Ты бредишь, Саня, – пробормотал Зубов. – Ты на самом деле сдвинулся…

– Вы еще скажите, что свой след оставили во мне дни, когда я недосыпал и в кошмарных снах продолжал уходить от ФСБ за границей…

– Ты сам-то понимаешь что говоришь?

– Хорошо понимаю. О Другой Чечне от начала до конца знаете только вы, Ждан и я с моими мужиками. Теперь я понимаю, почему трус Ждан был так активен в последней фазе операции, когда мы добивали банду Хараева.

– В смысле?

– Я хотел забрать Ирину и отходить со своими людьми к тоннелю. Хараев с людьми оставался на свободе. Была мысль, что он отправится в Южный Стан. Но тут Ждан вдруг проявил чудеса мужества и заявил, что в этом случае пойдет добивать банду в одиночку. После такого приступа отваги мне не оставалось ничего другого, как вернуться и добить банду. И теперь я понимаю, в чем дело.

– И в чем же?

– Это он организовал бунт в «Мираже». Это он связывался с Хараевым. Уверен, что он напрямую говорил с ним, когда был захвачен в плен во время нашей вылазки.

– Но зачем все это?! Он – человек Аль-Каиды?!

– Да ему плевать на Аль-Каиду! Но чего не сделаешь для себя!..

Жулин открыл глаза, убедился, что войны нет, и снова прикрыл. В окно влетела с визгом и полоснула по потолку шальная пуля. С центра потолка стала опускаться струйка известки, расползаясь и растворяясь в воздухе…

– Во-первых, случись с вами что-то вроде смерти, Ждан – единственный человек, которому Кремль может доверить управление «Миражом». А также УИН по Северному Кавказу и всю Другую Чечню. А это должность генерал-полковника. Но это еще не все.

– Еще не все?

– Нет. Ждан влюблен в вашу дочь и не намерен отступаться. Вы вряд ли согласитесь на такую партию для дочери, несмотря на все ваши заверения. Я вас недаром расспросил несколько часов назад…

– Из-за Ирины?!

– В том числе. Кроме того, это он спланировал заражение вирусом населения Южного Стана. Это с его подачи Вакуленко заговорил с Бегашвили о возможности эпидемии, и тот доложил вам. Как уничтожить население поселка численностью в четыре тысячи человек? Только эпидемией. Но ее нет. Тогда нужно ее завезти. Но Ждан очень умен для того, чтобы просто убить всех бубонной чумой или оспой.

Поднявшись, Стольников подошел к окну, рассмотрел раскинувшуюся перед ним панораму и швырнул в проем окурок.

– Заразы в Другой Чечне не должно быть! Ведь Ждан планировал эту территорию использовать! Как? Нужно будет расспросить его об этом. Если вернемся… И вот все население Южного Стана превращается в мерзоту. Знаете, что сделал Ждан?..

– Что?

– Создал войско, способное расправиться с людьми Вакуленко и боевиками. Просто мы слишком рано выпустили джинна из бутылки! А эта армия потерянных должна была загрызть часть оставшихся в «Мираже» боевиков и людей Вакуленко, тех, кто не в курсе… – Стольников потрогал затылок. – Голова болит, черт… – поморщился. – А если полгода сюда не соваться и слать в Кремль отчеты о том, что все в порядке, упыри передохнут сами. Они социально дезориентированы, разбредутся и сгинут. Остатки боевиков приберет к рукам спецподразделение, подчиненное Ждану. Вот и все. Ради этого стоит сдружиться с Аль-Каидой, верно, генерал?.. На время, понятно.

– Не верю, что ты это говоришь…

– Я так и думал. Я знал, что вы отнесетесь к моим словам именно так. К сожалению. Но пора открыть глаза, Александр Львович. Вы, я и мои люди – преграда для достижения Жданом цели. А цели две: безграничная власть над Другой Чечней и Ирина. – Саша покосился на генерала.

Тот сидел, в руке его тлела сигарета. Пепел свисал с нее кривым столбиком, но не падал. Руки Зубова не дрожали.

– Я тебе тоже хочу кое-что сказать…

Стольников наклонил голову.

– Месяц назад, перед очередной инспекцией «Миража», мне ввели вакцину.

Стольников долго смотрел в стену напротив: