Ком огня ворвался в салон и испепелил все находящееся внутри в считаные мгновения.

Крик прервался – огонь охватил пропитанную топливом одежду, и Стольников увидел, как лопается кожа уже мертвого «грузина»…

– Мамаев! – кричал майор. – Мамаев!..

Тот обернулся и уставился на командира изумленным взглядом.

И только сейчас Стольников понял, что территория у дома и прилегающие к ней дорога и треть улицы подверглись обстрелу из гранатометов. Взрывы один за другим стелились неподалеку, перепахивая огороды, сады, изгороди и пристройки. Треск деревьев, хруст кирпичей – все звуки смешались в один монотонный грохот.

И вдруг все стихло.

Рассыпавшиеся после первого же выстрела бойцы лежали там, где пытались укрыться.

– Все живы?! – в отчаянии прокричал Саша. – Ответьте, что все живы!..

– Я в порядке! – донесся голос Ключникова.

– Порядок… – Жулин.

– Нормалек, командир!.. – весело отозвался Маслов.

Стольников крутил головой, пытаясь увидеть всех – живыми.

И вокруг кроме них – ни души. А потом словно прорвало плотину…

Из зданий – из окон и сталкиваясь в дверях стали выбегать люди в форме грузинской армии.

– Что происходит, черт побери?! – зарычал, отнимая руки от лица, генерал. Длинный шрам, рассекший его лицо от глаза до подбородка, сочился кровью. Присыпанный землей, в саже, он казался восставшим из ада.

– Люди Вакуленко! – на бегу прокричал, хватая воздух ртом, Маслов. Он уже менял магазин на новый, опасаясь, что прежний был засыпан землей. – Они везде!..

– Отходим! – оценив обстановку, приказал Стольников. Сейчас это было самым разумным. Противостоять роте на открытой местности группа была не в состоянии.

– Черта с два ты угадал! – прохрипел генерал, вскидывая автомат и нетвердым шагом направляясь к дому.

– Генерал?! – вскричал изумленный Стольников. – Что вы делаете?!

– Я не буду отступать!..

Подбежав и перехватив его за пояс, Саша оторвал грузного обезумевшего Зубова от земли и потащил к обочине:

– Уходим отсюда, быстро!..

Генерал упирался и стрелял. Саша догадался, что терпение Зубова, кажется, лопнуло. Оскорбленный предательством, тот соглашался лучше умереть, чем отступить.

– К гостинице, живо!.. – кричал Стольников. – Прекратите безумствовать, Александр Львович! – взмолился он, отпуская генерала. – Придите в себя, я прошу вас!..

К центральной улице Южного Стана по двум переулкам торопились несколько десятков людей Вакуленко.

– Вон она, ваша связь! – вскипел Саша, обращаясь к генералу. – У нас связи нет, у них есть! Откуда, по-вашему, эти люди? Из «Миража»! Это вызванное подкрепление!

Что-то просвистело над головой майора – словно пролетела стая стрижей.

За спиной раздалось несколько характерных взрывов.

«Из подствольников молотят!» – понял Саша.

– Беги за мной, майор! – услышал разведчик голос Зубова. – Беги быстрее, иначе они нас положат!..

Группа уходила перед ними, разобравшись по обе стороны улицы.

Появляющиеся на центральной улице «грузины» поливали улицы из М-16, меняя магазины каждые семь-десять секунд. Патронов у них хватало для такого ритма боя, и теперь они пытались создать несовместимую с жизнью плотность огня.

Саша, стремительно несший свое тяжелое тело вслед за генералом, выбивался из сил. Ему казалось, что он видит все вокруг, как хамелеон. Сзади, справа, слева – он видел каждый участок улицы и каждый из стоявших на ней домов, был свидетелем тому, как пули крошат стены и выбивают стекла… И где-то вдали – шум двигателей.

Оглянувшись, он увидел, как несколько «грузин» появились в полусотне метров перед ними из уже четвертого по счету переулка.

– Мы должны успеть!.. – услышал он голос генерала. И вслед за этим – треск ломаемых штакетин – разведчики перебирались через ограду.

Управляемый привычным чувством, Стольников вскинул автомат. Три очереди прозвучали одна за другой с равными промежутками времени. Бегущий первым «грузин» откинулся на спину. Из раны в горле школьным питьевым фонтанчиком брызнула кровь. Словно кто-то зажал отверстие пальцем, а потом отпустил, и струя под давлением ударила прямо под потолок… Здесь – в небо…

– Ага, сволочи!.. – дико расхохотался Мамаев. – Не нравится?!

– Только здесь я стрелял в своих, – прохрипел Стольников, перемахивая через забор. – Только здесь… Все перепуталось, генерал, все перепуталось…

– Это не свои, Саша! Это банда!

– Зачем вы приняли под свое управление банду?

– Я слишком удалился от реальности войны, вот в чем дело, Стольников…

Они бежали снова рядом.

– Кандидатуры Бегашвили подбирал?

– Он подавал списки…

– Понятно. Зачем целому полковнику заниматься нужной кадровой работой? Есть отдел кадров и Вакуленко, который с этим хорошо справляется!

– Ты прав! Прав!.. Что еще?!

– Ничего, – ответил Саша, расстрелял магазин до конца и перевернул его.

Одна из пуль, прошив руку «грузина», вонзилась ему в бок. Оскалившись, тот грязно выругался – Саша слышал этот лай, и споткнулся. Его занесло вправо, и он, ломая забор, повалился куда-то в палисадник…

Автомата в руках Зубова не было, скорее всего, оружие выбило из его рук. Генерал сжимал рану в районе плеча и морщился, как от зубной боли.

– Крепко зацепило?

– Ерунда!

Он выхватил из кобуры «Гюрзу», поднял руку, нажал на спуск…

Остановившийся для того, чтобы прицелиться, «грузин» упал как подкошенный. Пуля угодила ему между бровей.

«Генерал в порядке», – заключил Саша, стремясь догнать группу и одновременно страхуя Зубова.

– Вот этот дом! – выкрикнул Зубов, показывая на высокое, по местным меркам, с намеками на готический стиль, здание.

Метрах в тридцати, между абрикосовыми деревьями, скользнула почти раздетая донага, синюшного цвета тень. Резко развернувшись, Мамаев коротко выстрелил из «Вала». Теперь тень промелькнула с другого фланга.

– Командир, здесь потерянные!

– Я вижу!

Но это были те потерянные, скорее всего, что оторвались от стаи и разбрелись по поселку. Бойцов было больше, поэтому твари просто кружили вокруг, как гиены, в хрупкой надежде на то, что кого-то ранят или кто-то обессилеет.

Дом был рядом, оставалось каких-то шагов тридцать, когда из окна второго этажа раздалась очередь из М-16.

Не ожидавшие этого бойцы повалились за деревья.