– Но ведь корабли уничтожены, и экспедицию пришлось отложить! – Она почувствовала себя виноватой, сообразив, что радовалась катастрофе при Ла-Рошели, из-за которой завоевание Кастилии откладывалось на неопределенный срок.

Но сейчас в его улыбке играла радость – радость и невиданное прежде волнение.

– Да, король Эдуард собирается в поход на французов, но Португалия подписала с нами договор. У нас есть союзник! И мы сможем отправить две экспедиции.

– Но ведь ты говорил, что французы и кастильцы… могут вторгнуться в Уэльс.

– Мы считаем, что разобьем их раньше. Всех сторонников Ланкастера пригласили на свадьбу. На следующий день он объявит, что мы отплываем в Кастилию.

Посмотреть свадьбу – а затем сражаться за Кастилию. Бедная юная Изабель! Она нужна здесь не как невеста, а как военный мобилизующий клич.

Но и Валери скоро тоже выйдет замуж… Стоило ей вспомнить о собственной свадьбе, как померкли все мысли о Констанце, Изабель, Кэтрин и Кастилии.

– Значит, и мы тоже должны пожениться до твоего отъезда?

– Да. – Радостная надежда и предвкушение в его взгляде сменились огнем страстного желания; он смотрел на нее как на поле боя, которое ему предстояло завоевать. – Завтра.

Завтра?!

Значит, больше нельзя рассчитывать на то, что свадьбу отменят или отложат… Раньше Валери даже не понимала, как она упорно противилась правде. Скоро ее жизнь круто изменится.

Она глубоко вздохнула.

– Завтра… в котором часу? – Каждый миг свободы, которая у нее осталась, делался все более драгоценным.

– Сразу после леди Изабель и Кембриджа.

Она натянула привычную улыбку, которая ничего не значила, и кивнула. Если Констанца способна выносить положение брошенной, если Кэтрин терпит то, что ей приходится делить любимого с законной женой, то и она сумеет выйти замуж во второй раз.

– Я буду готова, – произнесла она.

Вместе с тем его слова придали ей и странную надежду. Он скоро уедет, не дав ей времени узнать себя как следует; она успеет отдать ему только свое тело. Подобно ее первому мужу, он уплывет на войну, и для нее все останется, как прежде.

– Ла Рейна, узнав о нашей скорой свадьбе, дала мне отпуск со службы, чтобы мы могли зажить своим домом, в Замке плачущих ветров. – Хватит ли ей времени на то, чтобы разбить там сад? – Конечно, до того, как мы уедем в Кастилию.

Волнение у него на лице сменилось гневом.

– Я уже тебе говорил. Туда мы больше не вернемся.

– Но… – Валери думала, что, как только он все ей рассказал, как только больше ему нечего было скрывать, он поймет: раз у него есть жена, у него должен быть и дом. Дом в Англии. Похоже, она ошибалась.

Итак, в Лестершир они не поедут. Королева тоже не требует ее присутствия. Значит ли это, что она может вернуться домой? Управлять своей землей. Ухаживать за своим садом! В прошлый раз, когда она просила отпустить ее домой, Гил ответил, что там небезопасно, но это было несколько недель назад, когда они боялись вторжения. Уэльс находится в самой западной части острова. Дома она будет в большей безопасности, чем в Хартфорде.

– В таком случае… – начала она, стараясь не выдавать радости, – я вернусь в Кент.

Она уже прикидывала все, что необходимо будет сделать. Пропалывать посадки до сбора урожая. Проследить за окотом овец. На айве наверняка появились завязи, хотя пройдет еще не один месяц, прежде чем поспеют плоды.

– До того как мы отправимся в Кастилию, я…

– Нет, нельзя. Той земли уже нет.

– Что?! – Земля не может исчезнуть. – Это невозможно.

– Она больше не твоя. Ланкастер передал ее одному рыцарю из Суффолка. Тот уже оформляет бумаги.

– Он не имеет права! – Валери задыхалась от гнева и отчаяния; ей показалось, будто у нее отрубили кисть… нет, всю руку. – Земля не принадлежала Скаргиллу, она была моей, а прежде – моей матери, ее матери и так далее!

– И ты получила за нее компенсацию. – Он говорил мягко и серьезно. – Ланкастер уже перевел ее мне.

Земля входила во вдовью часть наследства, что должно было означать, что она неприкосновенна и принадлежит будущим поколениям ее семьи.

Но после королевы Элеоноры и Эдуарда I многое изменилось. Женщина приносила мужу приданое, однако после окончания брака могла забрать его. Некоторые мужья предпочитали звонкую монету и закладывали землю, таким образом проживая ее, хотя сама земля никуда не девалась. Если ее мать именно так договорилась перед ее свадьбой, герцог имел право обменять ее приданое на наличные и передать ее мужу…

Для него, для них обоих земля – не больше шахматной фигуры, которую можно передвигать, продавать, менять на более важный или удобный кусок собственности, в зависимости от целей Ланкастера.

– Компенсация будет сохранена, – продолжал Гил, думая ее утешить. – Ты получишь ее, если… – Помолчав, он мрачно продолжал: – Если со мной что-нибудь случится.

Валери тяжело вздохнула. Он ничего не понимает! Человек, который ненавидит собственную землю, не в состоянии понять, как она любит свою.

– А тот, у кого она сейчас… ему кое-что необходимо знать. – Кто такой этот рыцарь, достоин ли он того сокровища, которое ему досталось? – Я должна рассказать ему о посадках, о цветах…

О ее милой айве, где завязались плоды, и о розах… Их уже, наверное, можно срезать…

Гил положил руку ей на плечо.

– Там есть управляющий. Он и расскажет новому владельцу все, что тому нужно знать.

Она закрыла глаза, пряча слезы. У нее не тот управляющий, который прикидывает, где стоит солнце, чтобы убедиться, что дерево будет наилучшим образом освещено. Не он подрезал розы, не он выбирал, где посадить красные, а где белые…

Она сжала в руке золотой крест с горстью кастильской земли внутри – теперь у нее только эта земля и оставалась. Потом она вспомнила еще кое-что.

– А как же мои вещи? – Зеркало, гребень, теплые плащи, которые понадобятся ей зимой…

Его лицо смягчилось, как будто он вдруг понял, что у нее отобрали все.

– Их упакуют и вышлют тебе.

– Куда? – Сейчас у нее нет дома.

Гил пришел в замешательство. Похоже, он об этом не подумал. Все, что ему было нужно, он мог взять с собой в бой.

– Много ли у тебя вещей?

Валери прикинула, что принадлежит лично ей, а не является частью Флорема, и покачала головой.

– Нет, немного. Но я бы хотела получить свои садовые инструменты. Лопату. Совок… – Все инструменты привычны и ей по руке.

– Когда мы устроимся в Кастилии, тебе не придется заниматься черной работой. У нас будут садовники. – Он произнес последние слова с хвастливой гордостью.