– Где? – не понял Мовлади. – Где ты видишь?

– Я не вижу, я слышу... – сказал Астамир, и стал торопливо прятать под одежду Лонг Гиан. – Может, воду несут?..

– Лучше – еду... – мечтательно сказал Мовлади.

* * *

Еще когда к двери подходили, Умар, конечно же, не мог не рассмотреть ее. Он вообще все, что на глаза попадалось, рассматривал внимательно – привычка разведчика...

Дверь наружу открывается, двойная, крепкая, из толстых досок сколоченная. Распахнуть ее или выбить ударом ноги невозможно, потому что наискосок поперек обеих створок накладывается тяжелая металлическая полоса, и она уже запирается замком. Сколько ни бей ногой изнутри, с этой полосой ничего не сделаешь.

Сейчас он слушал, как скрипит, поворачиваясь, ключ в тяжелом замке. Если этим замком кого-то стукнуть по голове, того же, скажем, часового, то он сам и навсегда подарит тебе свой любимый автомат. Об этом Умар тоже думал, когда снимали замок, перед тем как их запустить в помещение... Замок – хорошее оружие, и грех таким оружием не воспользоваться, если представится возможность. Как грех было не осмотреть кучу строительного мусора, где Умар нашел пару медных контактов. Теперь под одеждой у Астамира Лонг Гиан прячется. А это тоже оружие хорошее. И с таким оружием тоже можно без проблем уговорить часового поделиться автоматом. Одному автомат, второму память о нем, если память после удара Лонг Гианом не отлетит вместе с душой...

Замок сняли. И остался он у кого-то в руках. Хотя, может быть, и на петлю повесили... Тогда до него и дотянуться можно, в случае если их сейчас выводить будут... Теперь заскрипела креплением, одновременно тяжело звякая, крепкая стальная полоса. Надо учесть на будущее... Сняли замок, убрали полосу, и можно ударить ногой в дверь. Дверь наружу распахнется и ударит по автоматному стволу... Или по двум автоматным стволам, в зависимости от того, сколько часовых придет сюда. А сразу после этого можно будет всем вместе выскочить и напасть. Лонг Гиан есть, только два-три удара и следует нанести... И все будет в порядке... И это будет путь к свободе... И автомат или даже два автомата будут под рукой... Это уже будет путь к свободе с оружием в руках... Все так просто... Стоит только поискать и найти... И еще необходимо, чтобы все этот план поддержали, а не желали, как Анзор, копаться остаток жизни в огороде...

Нет, пусть даже есть такое желание... Может быть, и сам Умар не отказался бы от такой участи, только сразу, только без тюрьмы... Копайся себе, и все... И на скамейке возле дома сиди вечерами... И даже в магазин не ходи...

Без тюрьмы...

А для этого следует убежать...

Дверь распахнулась... Умар специально смотрел внимательно, что будет за дверью в этот раз, потому что понимал – во второй раз все может повториться. И сразу отметил, какую прекрасную ситуацию он упустил, не решившись на активные действия. Атаковать можно было бы прямо сейчас, но для этого следовало всему джамаату подготовиться. Распахнулась дверь... Часовой стоит, забросив автомат за плечо, и держит в руках замок... У второго часового в руках какая-то коробка, руки заняты, и автомат тоже за спиной. А два офицера рядом – не помеха. Они пистолеты бы достать не успели, как оказались бы в лежачем положении после ударов Лонг Гианом. Да и без Лонг Гиана их бы просто смяли и растоптали...

Момент был упущен, но Умар не расстраивался, потому что второй момент будет обязательно. То, как федералы пришли в тюрьму, вовсе не исключение из правил – это система. А, изучив ее, с любой системой легко справиться...

* * *

– Заноси... – сказал один из офицеров часовому с коробкой. – Поставь на середину... Все, молодец, иди...

И зашел сам. И почему-то второй офицер прикрыл створки двери. Поведение крайне странное, отметил Умар.

Офицер осмотрелся, кивнул, как старому приятелю, Астамиру, потом нашел взглядом Мовлади и тому тоже кивнул.

– Не переживайте, парни... Сегодня ночью вас вытащим... Немного потерпите... Только до ночи... После трех часов, примерно... Я тут вам пока перекусить принес... Там хлеб и тушенка в банках... Извините уж, тушенка только свиная осталась... На ужин, может, из столовой что-то добуду... Вот консервный нож...

Он наклонился, чтобы положить нож на коробку, и Умар рассмотрел погон – капитан.

– Ладно... До вечера... Значит, после трех часов... Пока держитесь... Прокуратура только завтра приедет... Вас уже не застанет... Ваши заботы – наши заботы... Выручим...

Офицер еще раз всех осмотрел, повернулся и к выходу двинулся. Закрылись створки, заскрипела и легла на них металлическая полоса, щелкнул, закрываясь, замок...

– Кто-нибудь что-нибудь понял? – спросил Умар среди общего напряженного молчания.

Никто не ответил.

– Астамир...

– Это тот капитан, с которым эмир работал... – сказал Астамир. – А второй, что там остался, майор... Вместе они...

– И что это значит? – опять спросил старший Атагиев.

– Это значит, что они не хотят, чтобы мы дали против них показания... – медленно выговаривая слова, потому что одновременно все просчитывал, сделал вывод Астамир. – Он не случайно всех осмотрел, а поздоровался только со мной и с Мовлади. Он нас вчера запомнил, когда мы к нему ездили и он эмиру платил...

– Он заплатил эмиру? – переспросил Умар.

– Да... Я не знаю сколько. «Сколько договаривались», – сказал. Мовсар пересчитал и сунул деньги в карман. Потом мы уехали... Но нас он запомнил... И теперь боится...

– Да, он прокуратуру не зря вспомнил... – добавил Анзор. – Не хочет, чтобы мы со следаками встречались... Боится за свою шкуру...

– И хорошо, что боится... – решил Умар. – Если боится, то поможет нам сбежать... В три часа... В три часа мы будем на свободе... Я знал, что это произойдет... Не так, иначе думал... У меня уже и план был готов, но это легче...

– Конечно, такие свидетели кому нужны... – радостно сказал Мовлади.

И шагнул к коробке.

– Будешь, значит, свинину есть... – с усмешкой сказал Беслан.

Мовлади испуганно отдернул от коробки руку.

Умар взял консервный нож. Вообще-то этим ножом можно не только банки открывать, им и ударить можно так, что если и не убьешь человека, то отключить на время можешь вполне. Особенно если ударить по голове. Короткое и толстое закругленное лезвие своим острием пробьет черепную коробку.

– Там хлеб... – вспомнил Мовлади.

– Воду забыли попросить... – спохватился Астамир.

– Всем поровну... – сказал Умар, раскрыл коробку и вытащил буханку хлеба. Всего одну на шесть человек. Мало, но тоже пища...

Консервный нож совсем не предназначен для резки хлеба. И потому Умар хлеб просто ломал. Куски получились неодинаковые, но никто из бойцов не был настолько голоден, чтобы из-за этого поднимать шум. Однако хлеб не съели, а буквально проглотили...