Зелёные глаза брата, обращённые к огню, казались Виктору по-настоящему счастливыми.

– Я и сейчас боюсь, – спокойно признался Витя.

– А сейчас то чего?

– А вдруг мы кого-нибудь покалечили?

Артур захохотал и, глядя брату в глаза, демонстративно повертел крошечным бугорком, вместо плеча.

– Мы? Покалечить? Серьёзно? Представляешь, что маме скажут? «Ваши калеки покалечили наших детей».

Артур продолжал смеяться, но Виктор только краснел, зажимался внутрь себя и, всеми силами старался не видеть этого уродства.

– Эй, ну ты чего, снова, а? – заметив это, возмутился брат.

– Ты будто рад, что мы такие.

– Какие такие?

– Такие однорукие, ненормальные! – рассерженно выпалил Виктор.

– Мы абсолютно нормальные, – проворчал Артур.

– Да? А почему тогда мы можем вот только так?

– Как – так?

– Да вот так! – Виктор кивнул на лежащую у ног брата арматуру. – Почему, либо так, либо никак? Почему не можем просто… ну, чтобы без этого! Чтобы совсем без драки! Почему не можем, как все нормальные, если мы тоже нормальные?

– Да потому, что они – дураки. Безмозглые дураки, и всё! – Артур подался вперёд, так что всё его тело ушло назад, во тьму, и впереди осталось лишь детское серьёзное лицо. – И ещё они слабые. Поэтому они могут только толпой. А мы с тобой сильные, намного сильнее, чем они! И поэтому они пытаются сделать нас слабыми, чтобы самим казаться сильными, понимаешь?

Витя отчаянно помотал головой в разные стороны и честно признался, что не понимает. В глазах брата вспыхнула злость.

– Ну и дурак, значит! – он резко поднялся на ноги. – Всё, пошли домой! Мамаша, наверное, с ума сошла уже!

Виктор поднялся и зашагал следом.

– Я не хочу быть сильным, Артур, я хочу быть нормальным! Хочу, чтобы не нужно было драться и терпеть всё это!

– Я нормальнее человека, чем ты, в жизни не встречал! – на ходу раздражённо сказал Артур.

Это был первый и последний комплимент, которым Артур удостоил брата.

– Правда? – Виктор искренне удивился.

– Конечно! Ты самый нормальный из всех нормальных людей! И все нормальные люди иногда дерутся, если не хотят огрести. Это – нор-маль-но!

– А то, что нет руки? Это тоже нормально?

– Подумаешь! – Артур гордо хекнул. – У некоторых мозгов нет, они и то не расстраиваются, а ты из-за руки нюнишся! Нюня!

– И совсем неправда!

– Правда, нюнишься!

– И совсем я не нюнюсь!

Виктор разбежался и толкнул брата.

– Ах так?

Они сцепились посредине спуска, хохоча и хватая друг друга за одежду, толкаясь, пихаясь, точно две маленькие рыбы с подрезанными плавниками, способные вместе одолеть океан, но не способные никогда и ни при каких обстоятельствах одолеть друг друга.

* * *

Ньютон стоял в полуразрушенном коридоре дверей и пытался отыскать пустырь из воспоминаний Виктора. Он видел потоки серебристых нитей, пронизывающих бесчисленные расстояния мёртвой территории. Он слышал настороженный шёпот хранителей, и голоса призраков, окутавших лабиринты. Но он нигде не видел того места, на котором много лет назад всего лишь на несколько часов почувствовал себя всемогущим и непобедимым.

Измотавшись, он прервал поиск, припал на старый дощатый пол, и коридор дверей вновь обрёл прежний вид. Энергетические нити спрятались за штукатуркой, пылью и толщей обоев.

Возможно, он исправлял своё подсознание, так же, как это сделал я, подумал Ньютон, но затем внутренний голос – голос Виктора ответил ему: Нет, просто для него это не было таким важным, как для меня…

Ньютон сидел на полу, одиноко смотрел в тёмный бесконечный коридор, и тени лениво расползались прочь.

Дверь бункера распахнулась, и Гуру поприветствовал Ньютона усталой улыбкой:

– Ты всё же пришёл… Входи, – добавил учитель, чуть посторонившись.

Они сели за стол, друг напротив друга.

– Кажется, ты хочешь о чём-то сообщить, – без вопроса произнёс учитель.

– Да. Я выбираю третий путь, – в момент отчеканил Ньютон.

– Вот так сразу? – Гуру откинулся на спинку стула, и на его лице отразилось приятное удивление. – Никто ещё так быстро не соглашался на этот путь. По крайнее мере, никто его не выбирал, пока не узнавал, куда он ведёт, – учитель испытующе посмотрел на ученика. – Обычно все нормальные люди стремятся узнать, на что подписываются. Но если у тебя нет вопросов, тогда я задам парочку. Почему ты пришёл сюда, парень?

– Мне мало реальности, – решительно выпалил Ньютон. – Но и мира снов мне недостаточно.

Гуру кивнул, желая услышать продолжение.

– Я хочу познать пределы мира снов и увидеть, что за ними. Что находится там дальше, за двумя мирами.

Учитель внимательно разглядывал ученика, затем его лицо чуть скривилось, словно от неожиданной головной боли, и он спросил:

– А с чего ты так уверен, что кроме них есть что-то ещё? – в его голосе звучало отеческое предостережение. – Не боишься разочароваться, если ответ тебя не устроит? Если тебе придётся потратить жизнь на то, чтобы, в конце концов, убедиться, что там ничего нет?

– Не важно, каким будет ответ, – спокойно ответил Ньютон. – Важно, чтобы он был… Жить в неведении – вот чего я действительно не хочу. Если подумать, жизни сновидца и сноходца не очень-то отличаются… просто они – зрители, которые смотрят спектакль из зала, а мы те, кто участвует в постановке. Мы пишем сюжет, расставляем декорации, сидим в гримёрках, и всё же, мы, как и сновидцы, торчим всё в том же самом театре, что и они… А мне бы хотелось найти выход из него… Понимаете? Ведь если он есть, тогда… Может тогда…

– Больше не придётся сомневаться? – закончил за него Гуру, отчего в сердце Ньютона зажглась искра надежды. – Но почему ты решил, что я помогу тебе в этом? – с тоскливой ноткой в голосе спросил учитель.

– Я не рассчитываю, что вы станете помогать мне в этом, Гуру, – Ньютон отвёл взгляд и посмотрел на исписанные карты, висящие на стенах. – Но вы ведь не просто так меня тренировали, правда? Если уж вы сказали про третий путь, то, как минимум, я могу быть вам полезен, верно?

Гуру недолго помолчал, а затем со сдержанной теплотой в голосе произнёс:

– Аня была права на твой счёт…

При упоминании о девушке Ньютон невольно выпрямился.

– Она поверила в тебя, – продолжал учитель. – Поверила, что ты тот, кто нам нужен. И, как всегда, оказалась права. А теперь, прежде чем ты бросишься в омут с головой, я всё же расскажу тебе, что это за омут.