– О, великолепно. Тебе обязательно надо приехать к нам в гости, мы будем рады принять тебя, – но эти слова он произнес без особой убежденности, и они улыбнулись друг другу, маскируя неискренность.

– А вот и Джозеф, – с некоторым облегчением объявила она.

Эдвард увидел, как рослый и темноволосый, безупречно одетый мужчина с галстуком выпускника Итона элегантной походкой направляется к ним. Они с Эдвардом пожали друг другу руки, Джозеф поцеловал руку Луизы: «Как приятно видеть вас». Сразу же принесли и бокал для него, и меню для всех.

Меню было из тех, что подают приглашенным, – без указания цен; когда они уже определились с выбором, самый пожилой из официантов, седовласый, с трагическим выражением лица, подвез к ним на тележке блюдо с великолепным рыбным салатом, и все они решили, что начнут с него.

– Он бесподобен, – сказала Луиза отцу. Она умирала с голоду: со вчерашнего ужина с Джозефом она толком ничего не ела.

Джозеф, который изучал карту вин, спросил:

– Как насчет каре ягненка в качестве следующего блюда?

Луиза была не против, Эдвард – полностью согласен.

– Должен заметить, вы идеальные гости: не привередничаете и не меняете решений. – Он заказал две бутылки вина. – Красное может оказаться непредсказуемым. Это «Мутон Ротшильд» 1934 года, возможно, оно еще не дозрело. Я пробую его примерно каждые полгода, ведь это поистине выдающееся вино, и в прошлый раз оно было почти то, что надо, так что сегодня, как мне кажется, мы можем сорвать банк. А начнем мы, пожалуй, с «Пуйи-Фюме». Ваша дочь говорила мне, что к вину вы относитесь так же серьезно, как и я.

Белоснежное столовое белье и сверкающие бокалы создавали и праздничную, и в то же время уютную атмосферу, в дальней зеркальной стене отражались, многократно повторяясь, красные лампы вокруг них.

– Так вот, Луиза говорила, что ваша семья торгует древесиной и что вам принадлежат три пристани – две в Лондоне и одна в Саутгемптоне. И вдобавок лондонская контора в довольно престижной части Вестминстера.

– Да. Но в последние несколько лет наши доходы недостаточны.

– А-а.

После паузы они принялись за еду, потом Эдвард продолжал:

– Наша специализация – экзотические твердые породы дерева, мой отец первым из лесоторговцев начал импортировать их. Раньше мы много сотрудничали с частными железнодорожными компаниями, но после национализации положение осложнилось, покупателей уже не так много, как прежде.

Выражение внимания на интеллигентном лице Джозефа почему-то придавало Эдварду уверенности: этот человек, казалось, его понимает.

– И мы не просто мало зарабатываем, мы несем убытки. У нас большой долг перед банком, и вряд ли терпения кредиторов хватит надолго. Мне кажется, нам следовало бы продать как минимум две пристани и найти для конторы место подешевле, но мой брат, нынешний глава компании, категорически против. Любого из этих решений.

Глядя на отца, Луиза заметила, как он изнурен заботами и выглядит намного старше галантного обаятельного папы, которого она привыкла видеть.

– Разумеется, продажа недвижимости – это выход. А третий вариант вы рассматривали?

– Какой?

– Стать открытой компанией. Отказаться от статуса частной. Разумеется, управлять ею по-прежнему будете вы, но перестанете нести всю ответственность за ее финансирование. Им займутся другие люди. Бухгалтерам придется взять на себя также аудит. На них будет возложена обязанность оценить весь основной капитал, а также долги, вдобавок наверняка значительный репутационный капитал, и когда будет сформирован новый совет директоров, в нем должны быть представлены акционеры. Но если вы решите открыть компанию, нынешнее руководство сможет отойти от дел, получив значительные денежные суммы вместе с пакетом акций новой компании.

Последовала пауза: сомелье наливал глоток бургундского в бокал Джозефа и ждал, пока тот продегустирует его. Потом Джозеф продолжил, обращаясь к Эдварду:

– Мне чрезвычайно любопытно узнать ваше мнение об этом вине: я слышал от Луизы, что вы эксперт в этой области.

И Эдвард проделал ритуальные действия: плавно повращал вино в бокале, вдыхая аромат, сделал глоток, покатал его по нёбу, наконец проглотил и дождался послевкусия.

– Да! О да! По-моему, высший балл. – И он улыбнулся собеседнику.

Как умно действует Джозеф, думала Луиза. Его радикальные предложения поначалу слегка ошарашили ее отца, но Джозеф тут же отвлек его разговорами о скучном старом вине.

– Моя подруга не любит слабо прожаренную баранину. Положите ей кусочек с краю. Я рад, что вино пришлось вам по душе. Выдерживается оно чертовски долго, но наконец-то вкус получился таким, как надо. Итак, за будущее компании «Братья Казалет».

Тогда-то Эдвард, на которого Джозеф явно произвел впечатление, и выложил ему, как брат относится к переменам любого рода, и о последствиях этого тупика.

– А остальные члены правления? Что думают они? И, кстати, кто они?

Впервые за все время разговора Эдвард смутился.

– Ну, им известно, что в последнее время дела идут неважно, но в целом они в неведении. На собраниях ничего подобного мы не обсуждаем. Только когда встречаемся с братом. Наш председатель – Хью.

– Да, вы уже говорили. А остальные кто?

– Мой младший брат Руперт, мой сын Тедди, только что получивший пост в компании, и наша сестра, Рейчел Казалет. Наш отец был непреклонен: в правление должны входить только Казалеты. Рейчел не слишком активно участвует в работе – она живет за городом. – Здесь он сделал паузу, чтобы глотнуть еще вина.

Джозеф, внимательно смотревший на него, сказал:

– Дружище, дорогой, – вы позволите звать вас Эдвардом? – боюсь, я испортил вам ужин. Так сказать, вынудил оправдываться. Знаете, мы с Луизой на прошлой неделе побывали в Ройял-Корте и видели Лоуренса Оливье. Он был великолепен – правда, дорогая?

– О да! Он играл эстрадного артиста с избитым номером. И был изумителен в этой роли, такой убогий, пошлый – и трагический! Это было прекрасно. Ты обязательно должен сходить, папа, – тебе понравится.

Она уже собиралась предложить пойти вместе, когда он отозвался:

– Пожалуй, Диана будет довольна. Она любит провести порой вечер в столице, чтобы не заскучать за городом, когда меня целыми днями нет дома.

Джозеф, которому долго и подробно рассказывали о том, как вела себя Диана во Франции, перехватил мимолетный взгляд Луизы, грусть которой развеялась и сменилась просто желанием рассмеяться: когда кто-то вступает в брак с противным человеком, остается лишь радоваться, что ты – не они, не кто-нибудь из них.

Эдвард доел свою баранину, принесли меню десертов. К бургундскому мужчины выбрали сыр, а Луизе досталась чудесная большая порция мороженого.

– Не пойму, как в нее все это помещается. Ест как лошадь, а все такая же тонкая, как щепка, – нежно сказал Джозеф.