Они ехали еще минут двадцать, и хотя Ринат сперва ориентировался неплохо, но с заклеенными глазами перестал понимать, где они. Машина остановилась, его ввели в какое-то помещение, потом спускались по лестнице, и наконец он вдохнул затхлый воздух подвала. Пластырь с глаз сорвали, выдрав при этом часть бровей, и Ринат, протирая глаза, осмотрелся: он оказался в большом помещении с бетонными стенами и железной дверью, похоже в старом бомбоубежище. Под потолком тускло светила слабенькая лампочка. Посреди стоял большой железный стол, а у стен – несколько старых стульев.

Кроме смуглого парня, уже известного Ринату, в помещении находилось еще четверо человек. Лицо одного из них тоже показалось знакомым. Приглядевшись, он узнал в парне с перевязанной шеей охранника киоска, с которым он дрался. Ринату стало страшно.

Смуглый пододвинул к столу стул и указал на него Ринату.

– Садись, землячок, потолкуем.

Ринат сел.

– Так вот, как я уже сообщал тебе, ущерб от твоих непродуманных действий составил в общей сложности пять миллионов. Ларьки жечь, скажу я тебе, дорогое удовольствие. Но за удовольствие нужно платить. Как, заплатишь?

– Чего вы ко мне привязались, это не я сжег ваш киоск.

– Может, и не ты. А кто?

Пленник промолчал.

– Что, Брюс Ли, испугался? Паренек ты, говорят, крутой, и вот на тебе – труханул.

«Даже кликуху знают», – отметил Ринат.

– Может, и не ты зажег, – продолжал смуглый, – но ведь по твоему приказу? Ну ладно, это детали. Паша, иди сюда, – позвал смуглый, – и вы тоже. – Рината крепко схватили и привязали к стулу. Свободными оставили только руки, которые завернули за спину.

– Давайте, – скомандовал смуглый.

Правую руку Рината положили на стол и крепко прижали к нему. К столу подошел парень с перевязанным горлом, которого называли Пашей. В руках у него был молоток. Парень что есть силы ударил молотком по пальцам. Дикая боль пронзила Рината. Он истошно закричал и попытался вырвать руку. Но держали крепко.

– Еще разок, – весело подсказал смуглый. Ринат услышал, как трещат кости. Он закусил губу и старался не смотреть на руку, но видел, что она вся залита кровью, а вместо пальцев висят какие-то бесформенные ошметки.

– И последний раз, – ласково промурлыкал смуглый, – наш русский Бог троицу любит.

От нового удара Ринат едва не потерял сознание. Голова его бессильно упала на грудь.

– Окатите водой, – скомандовал смуглый. Холодная вода на некоторое время прояснила голову. Ринат посмотрел на своего мучителя. На лице того играла слащавая улыбочка. Брюс Ли заскрипел зубами.

– А теперь следующую руку, – сказал смуглый. – Допрос партизана продолжается.

– Не надо, – прошептал Ринат.

– Надо, именно надо. Вот ларек жечь не надо было. В больницу отправлять женщину, у которой трое детей, не надо. Дверь ларька снаружи подпирать не надо! Достоевского читал, «Преступление и наказание»?

Удар по левой руке Ринат ощутил уже в полузабытьи. Было безумно больно, но боль, казалось, находилась где-то вне его сознания.

– Пока достаточно, – приказал смуглый. – Но вопрос о возмещении убытков не снимается. У меня есть два варианта. Первый: через неделю принесешь мне пять «лимонов». Второй: если не будет требуемой суммы, ты вместе со своей бандой поступаешь в мое распоряжение и будешь выполнять все мои команды. В противном случае наши сегодняшние манипуляции – только цветочки. Усек?

Ринат кивнул.

– Сроку на раздумья тебе даем до завтрашнего утра. И упаси тебя твой Аллах делать какие-нибудь глупости. Развяжите его, залепите глаза и выкиньте где-нибудь на пустыре.

Ринат плохо понимал, как вели назад в машину, как куда-то ехали, как потом вышвырнули на пыльную землю. Очнулся он среди бурьяна и некоторое время соображал, где находится. На свои руки он старался не смотреть. Они были похожи на два куска сырой говядины. Кровь немного подсохла и едва сочилась, образовав страшные струпья. Ринат огляделся. Выбросили они его неподалеку от железнодорожной больницы, должно быть специально. Видимо, хотели, чтобы ему скорее оказали помощь. Скрипя зубами и морщась от боли, он поспешил в травматологию.

– Эге, парень! – присвистнул хирург, разглядывая его руки. – Кто-то крепко отделал тебя. Кто?

– Сам травмировался. На руки железный ящик упал.

– Странный ящик. Мне кажется, по твоим пальцам несколько раз ударили молотком или кувалдой. Терпи! Сейчас сделаем обезболивание и будем приводить твои пальчики в норму.

На правой руке у Рината оказалось сломано четыре пальца, на левой – два. Больше часа врач возился с пальцами, вправляя кости. Наконец Ринат с перебинтованными руками был отпущен домой. Но домой не пошел. Несмотря на боль и усталость, его сейчас больше всего интересовало, кто был его мучитель.

Человек, к которому он обратился, растолковал, что «наехал» на него Дима Котик. Личность, с которой лучше не связываться.

– Я бы на твоем месте откупился, – заявил информатор, – а то, не ровен час, голову отвертят. Эти могут.

– Но у меня нет пяти «лимонов».

– Твои проблемы. Собери у братвы, займи, наконец. Но лучше с Котиком не связывайся, а в услужение к нему идти – последнее дело. Обязательно при случае подставит. Тем более обид он не прощает.

– А если война?

– Тогда, считай, ты – покойник.

– Посмотрим! – оскалился Ринат. – Сожгу шесть киосков, за каждый палец по киоску, и мне безразлично, будут это ларьки Котика или еще какого-нибудь зверя.

– Тогда ты покойник вдвойне.

После всех перенесенных мучений Ринат думал, что наступил уже вечер, но, взглянув на часы, обнаружил, что только двенадцать часов дня. Это немного обрадовало – времени на обдумывание дальнейших действий достаточно. В общем-то, Ринат был, несмотря на весь гонор, парнем осторожным, но сегодня словно чья-то злая воля нашептывала: это так оставлять нельзя. Какой-то поганый спекулянт пытается взять его за горло, искалечил, сука, и при этом все проделал с паскудной улыбочкой и не своими руками. Ну орал, бил бы сам… Было бы понятно. Ринат даже зажмурился от ненависти. Нет, нужно собрать «тигров» и все им рассказать. Он вспомнил предупреждение. Война с бандитами – вещь опасная. Но тогда для чего вся эта возня с «тиграми», если они даже за себя постоять не могут?!

Как и большинство общественных лидеров, он отождествлял себя с коллективом.

«Тигры» собрались в считанные минуты. Потрясенные жутким рассказом своего вождя и не менее жутким видом его перебинтованных рук, они в один голос закричали, что нужно мстить.

Для очистки совести Ринат сообщил, что люди, с которыми придется иметь дело, готовы на все, что и так было понятно по бинтам на его руках.

– За каждый палец – по киоску, – провозгласил Ринат, подняв белые культи вверх. – Итого – шесть. Жгите все подряд, не разбирая чей! Вперед, братья, с нами Аллах и Магомед, пророк его.