– Будет тебе трепаться, – сказал я. – Чужаков на рынке на мушку брать – это пожалуйста, а передо мной-то зачем говорить такое?

– Это наука определять судьбу по лицу, искусство, дошедшее от предков.

– Брось-ка ты мне вздор молоть. Я сегодня пришел посчитаться, ты, мать твою, доставил мне горюшка.

– Что случилось? Ничего недостойного я тебе не сделал!

– А кто заставлял тебя тайно снимать кольцо у Ван Жэньмэй? – сказал я вполголоса. – Как раз сейчас кто-то отстучал ко мне в часть телеграмму, командир приказал вернуться и сделать Ван Жэньмэй аборт. А не сделаю, не видать мне ни должности, ни партбилета. А теперь и Ван Жэньмэй сбежала. Ну и скажи, как мне быть?

– Да что ты такое говоришь? – завращал белками Юань Сай, отмахиваясь обеими руками. – Когда это я снимал кольцо у Ван Жэньмэй? Я – предсказатель, гороскопы, гадание на инь и ян, предсказание дурного и доброго, фэншуй – в этом я силен. Но чтобы я, мужчина, снимал кольца женщинам? Тьфу, говоришь вроде бы не зло, а слушать неприятно.

– Не прикидывайся. Кто не знает, что Юань Полунебожитель – человек больших способностей? Фэншуй и предсказание судьбы – твоя специализация, а холостить свиней с собаками да в придачу снимать кольца у женщин – побочный промысел. Доносить я на тебя не стану, но отругать отругаю. Как же так, снимаешь у Ван Жэньмэй кольцо, а мне ни полслова!

– Наговоры это, поистине невероятная напраслина! Можешь позвать Ван Жэньмэй, я и при ней подтвержу.

– Она сбежала куда-то и след простыл, где я тебе ее найду? К тому же, разве она сознается? Разве продаст тебя?

– Ну и негодяй же ты, Сяо Пао. Ты теперь не простой народ, офицер, должен отвечать за свои слова. Вот ты упорно твердишь, что я снял у твоей жены кольцо. Но кто это засвидетельствует? Ты мне репутацию подрываешь, так и подмывает пожаловаться на тебя.

– Хорошо, – сказал я. – В конце концов, в этом деле я не могу винить тебя. Я пришел к тебе, чтобы ты помог, предложил свое мнение. Обстоятельства сложились вот таким образом, скажи, как тут быть?

Закрыв глаза, Юань Сай сгибал пальцы и что-то бормотал. Потом вдруг уставился на меня:

– Брат, поздравляю!

– С чем тут поздравлять?

– Ребенок, которого носит твоя уважаемая супруга, является перерождением одного великого и знатного человека прошлых лет, и хотя в силу тайны вращения небесной тверди имя этого благородного человека не может быть явлено, я передам тебе четыре речения, крепко запомни их и не забывай: ребенок этот родится очень необычный; одаренный и талантливый, его ждет успех в науках; ничего странного, если его имя появится на дощечке с похвальной надписью золотом[64]; в пурпурном халате с яшмовым поясом явит авторитет и славу!

– Ты ведь только что это придумал, – вырвалось у меня, но в душе я ощутил необъяснимую радость и удовлетворение. Да, если бы и вправду родился такой сын…

Словно прочитав мои мысли, Юань Сай натянуто улыбнулся:

– Это воля неба, брат, против нее не попрешь!

Я покачал головой:

– Но стоит позволить Ван Жэньмэй родить, со мной все кончено.

– Есть старинное речение: «Безвыходных положений не бывает».

– Говори быстрей.

– Отбей в часть телеграмму и напиши, что Ван Жэньмэй совсем не беременна, что это клевета врагов.

– Это и есть твой превосходный план решить вопрос? – холодно усмехнулся я. – Разве огонь в бумагу завернешь? Ребенок родится, ведь его регистрировать надо? А в школу он как пойдет?

– Зачем заглядывать так далеко, брат? Родится, и можно считать – победа, у нас здесь порядки строгие, а в других уездах незарегистрированных детей полно, все равно нынче единоличные хозяйства, еды хватает, сначала надо вырастить, есть у них прописка или нет, все граждане Китайской Народной Республики, не думаю, чтобы государство могло лишать этих детей китайского гражданства.

– Но ведь как только это выйдет наружу, разве всему моему будущему не придет конец?

– Ну тут уж я не знаю, сахарный тростник только с одного конца сладкий.

– Мать их, бабье проклятое, вот уж впрямь руки на них чешутся! – Я опрокинул стопку, повернувшись, спустился с кана и зло бросил: – Все беды у меня в жизни из-за них.

– Не надо так говорить, брат, я для вас все прикинул. Ван Жэньмэй помогает мужу, и все твои успехи зависят от ее содействия.

– Помогает мужу? – презрительно усмехнулся я. – Да она мне жизнь почти сломала.

– Все худое думаешь, – сказал Юань Сай. – Пусть Ван Жэньмэй родит, уйдешь из армии, станешь простым тружеником, будешь дома сельским хозяйством заниматься, чем плохо-то? Через двадцать лет твой сын сделает головокружительную карьеру, станешь почтенным хозяином, будешь жить в достатке и покое, разве не так?

– Если бы она поговорила со мной, прежде чем что-то делать, это бы ладно, но она вон как со мной поступила, и я такого оскорбления не стерплю.

– Сяо Пао, Ван Жэньмэй в животе твое семя носит, тут, как ни крути, дело твое.

– Ну да, дело мое, это точно, но хочу предупредить тебя, брат, стен, что не пропускают ветер, не бывает, ты бы поосторожней сам!

Я взял из рук Ма Хуар спящую дочку и вышел за ворота их дома. Когда я обернулся, чтобы попрощаться с Ма Хуар, она тихо проговорила:

– Пусть рожает, брат, а чтобы сделать это тайно, я помогу тебе найти где.

Тем временем у ворот остановился джип, из него выскочили двое полицейских и метнулись в ворота. Ма Хуар, расставив руки, пыталась задержать их, но они отпихнули ее в сторону и ворвались в дом. Оттуда донесся стук, грохот и крики Юань Сая. Через пару минут он вышел из дома в полунадетых башмаках, в наручниках, в сопровождении полицейских.

– На каком основании вы меня арестовываете? С какой стати? – поворачивал он к ним голову.

– Не шуми, – сказал один полицейский. – А что до причины ареста, неужели сам еще не понял?

– Сяо Пао, – обернулся ко мне Юань Сай. – Ты должен защитить меня! Я ничего противозаконного не сделал!

В это время из машины вышла полная женщина.

– Тетушка?!

Тетушка сняла марлевую повязку и холодно обратилась ко мне:

– А тебя завтра жду в здравцентре!

– Тетушка, если не дать ей сейчас родить, то не нужен мне будет и партбилет, и занимаемая должность… – удрученно проговорил я.

Тетушка хлопнула по столу, да так что выплеснулась вода из стоявшего передо мной стакана.

– Ну что ты за размазня, Сяо Пао! – загремела она. – Это не твое личное дело! В нашей коммуне три года подряд не было случаев превышения запланированной рождаемости, ты что, хочешь нарушить нам это правило?