упускать из виду ни одной детали и не пропустить ни одного звука, прошел вдоль стены по коридору, по направлению к большой гостевой комнате, занимавшей центральную часть дома. Из нее следовали две двери, которые сейчас были закрыты. За одной по видимому находилась спальня, что было за второй, он не знал и не хотел сейчас даже думать об этом. Главное, обследовать все комнаты методично и таким образом, что бы за спиной не оставалось непроверенных помещений, чуланов или еще чего то, где можно было бы спрятаться взрослому человеку – думал он, медленно ступая по шерстяному ковру и стараясь дышать как можно тише. Остановившись и осмотрев комнату Кристмэн в два шага оказался у закрытой двери, за которой по его мнению была спальня. Прижавшись спиной к стене он еще раз внимательно вслушался в тишину, царившую в доме. Затем отошел на шаг назад и резко, крепко держа револьвер обеими руками, ударил в дверь левой ногой. Та содрогнулась в дверной коробке, но открылась. Кто то закрыл ее на встроенный дверной замок изнутри. Хозяйка? – промелькнуло в его голове. Или?… Оглушительная выстрел разнес центральную часть двери в щепки, отбросив Кристмэна к противоположной стене. Он не сразу понял, что случилось и прислонившись спиной к стене, медленно сползал по ней вниз, оглядывая себя. Револьвер выпал из руки, он почему то сейчас показался Кристмэну невероятно тяжелым. Кристмэн не смог удержать его. Вся куртка на нем, спереди, теперь была испещрена мелкими дырами с рванным краями. Он чувствовал, как под ней промок его свитер. Горячая кровь уже сочилась через дырки в куртке и капала на ковер, мягко неслышно падая о его поверхность. Колени его подогнулись сами по себе и Кристмэн всем своим весом рухнул на пол лицом вперед, одновременно с этим потеряв сознание. В соседнем доме загорелся свет. Усиливавшийся с каждой минутой ветер медленно прогонял на запад черные с рванными краями тучи. Вот из за одной из них выглянула луна. Ее ярко-желтый свет заблестел на кромках черепичных крыш и в не успевших высохнуть лужах. Небо теперь сменило цвет с черного на темно-синий. Где послышался звук приближающихся полицейских сирен.

***

Скрип открывающейся двери разбудил ее. Она спала. Если это полуобморочное состояние вообще можно было назвать сном. В подвале было как всегда, темно и сыро. Алисия лежала на полу боком, подложив правую руку под голову. Дверь медленно распахнулась и она, к своему огромному удивлению увидела мальчика, стоявшего в дверном проеме и глядевшего на нее. Это был Мартин. Совсем не тот, кого она ждала увидеть сейчас. Мартин! На нем были одеты темно-красный свитер с высоким воротником и синие потертые на коленях джинсы. Ни говоря ни слова, он медленно и осторожно, словно ступая на минное поле, сделал несколько шагов по направлению к ней. Поравнявшись с ней мальчик присел на корточки, по прежнему сохраняя полное молчание. Алисия попыталась сесть на полу но не смогла с первого раза сделать этого. Сильное головокружение и побои, которым она подвергалась регулярно в течении последних дней давали о себе знать.

– Тебе плохо? – наконец спросил он полушёпотом.

Комок подступил к ее горлу. Ей захотелось заплакать, но она сумела подавить в себе это желание.

– Если твой отец застанет тебя здесь со мной, он опять побьет тебя – выговорила наконец Алисия. Голос ее звучал тихо и дрожал.

– Я знал – он потупил взгляд.

– Так уходи – ответила Алисия как можно мягче и спокойнее.

– Если ты пробудешь здесь до утра, то… – он замолчал, видимо подбирая нужные слова и по-прежнему глядя в пол перед собой.

– Уходи, закрой дверь и оставь меня – она протянула свою руку и положила ему на плече.

– Отец убьет тебя – Мартин поднял на нее глаза. Они блестели от слез.

– Ну что ты – она попыталась улыбнуться, но со стороны это больше похоже на некую гримасу.

– Со мной ничего не будет.

– Я знаю точно – он перебил ее – меня он может побить но ничего страшнее он мне не сделает, я его сын, а тебе… – он снова замолчал, продолжая смотреть ей в глаза.

– И ты совсем не боишься его? Не боишься того, что он снова будет бить тебя? – произнесла она тихо, продолжая поглаживать его плече.

– Я привык – это слова прозвучали как то отстраненно.

Она продолжала смотреть на него. Взгляд ее был полон жалости и со страдания к этому маленькому, но так мужественно ведущему себя ребенку. За свои годы она редко видела подобное качество в людях, а в ребенке впервые в жизни. Это потрясло ее очень сильно и какое то время Алисия не могла даже найти нужных слов, что бы описать то, что чувствовала в эту самую минуту. А впрочем этого и не требовалось.

– Я не хочу, что бы с тобой случилось тоже, что и с моей мамой – заговорил он снова, после продолжительной паузы.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Она была не такой, как отец или бабушка. Она была доброй и ласковой. Ты чем то мне напоминаешь ее. Ее даже звали как и тебя.

Холодные мурашки покрыли ее спину.

– Я слышал их разговор сегодня вечером – продолжал мальчик – тебе и Марте нужно бежать из дома.

– Что ты сказал сейчас? – она не поверила собственным ушам.

– Тебе и твоей…

– Подожди – она перебила его – ты знаешь, где они держат ее? – она умоляюще посмотрела на Мартина. Слезы по-прежнему застилали ее глаза.

– Да.

– Где она?

– Наверху, в последней комнате по коридору. Это была мамина спальня, пока она не… – он снова замялся, нервно перебирая пальцами и бросая на Алисию открывистые взгляды.

– Как она? С ней все в порядке? Когда ты видел ее в последний раз? – вопросы один за другим посыпались на Мартина.

– Я носил ей еду сегодня вечером.

– Она что нибудь говорила тебе?

– Нет.

– Вообще ничего?

– Нет. Она либо сидит на кровати, либо спит. Часто и по долгу. Так она проводит все свое время.

Теперь Алисия и не пыталась больше удержаться от слез.

– Ты правду поможешь мне? – она взяла руку Мартина и крепко сжала в своей, глядя мальчику в глаза.

– Да. Только нужно делать это сейчас, ночью.

– Сейчас ночь?

– Да. Бабушка спит. Она всегда очень рано ложиться спать, а отца нет. Он уехал еще вечером, часов в 6 и до сих пор не вернулся.

– Куда он поехал?

– Я не знаю.