её разорили. До последнего камушка. Он ведь не ушёл никуда, не покинул свои родные места. Помнишь Скабинею? Она тоже Дух горы, но она ушла далеко на север, когда пришло её время. Может у него план какой назрел, для этого ему и нужны те дьявольские крылья. И сие мне кажется весьма подозрительным.

— Но ведь он не злодей. Он ведь не будет мстить людям, убивать их. Или я не правильно думаю? — Я вопросительно посмотрела на Сакатова — Ты опять панику нагнетаешь.

— При чём тут я! Я просто рассуждаю. Послушай. Что он задумал, он только один знает. Всё очень странно. И почему нам с тобой самим в голову не пришло, что это всё подозрительно? — Сакатов опять задумался. — Надо срочно посмотреть историю про красный камень. Не зря тебе указали на неё. Знаешь, Оля, наверное, не надо пока вызывать крылья, пусть ещё посидят в своей пещере. Надо как следует продумать наши следующие шаги, чтобы дров не наломать. У меня внутри просто какой-то невроз начался, ей-богу. Как я переживаю за это! Что-то с чем-то не сходится. Но маловато информации, чтобы всё связать. Будем искать. Я сегодня всю ночь буду сидеть в своём архиве, позвоню Ане, не отступлюсь, пока до истины не докопаюсь. А до этого не будем предпринимать никаких шагов. Самое главное, мы Олегу помогли. А всё остальное подождёт. Пара дней погоды не сделают. — И, как бы ободряя себя, добавил — Это будет мудрое решение.

— Что-то долго их нет! — Заволновалась я — Может пойдём, посмотрим, вдруг они не нашли эту чашу?

Сакатов оглянулся и прислушался, но согласился со мной, что надо идти им навстречу. Мы с ним встали и пошли по тропе, по которой ушли Николай Александрович с Олегом.

— Мне кажется, я слышал Пирата. — Повернулся ко мне Сакатов.

Я прислушалась. Ну да, только далековато как-то. Я думала, что это место ближе. Мы заторопились. Через некоторое время лай Пирата донёсся уже ближе к нам.

— Похоже, они возвращаются. — Предположил Сакатов.

Мы прошли ещё с полкилометра, и к нам из-за кустов вылетел Пират. Немного погодя мы увидели на тропе Николая Александровича, у которого через плечо был перекинут Олег. Голова его и руки болтались, словно у тряпичной куклы. Мы быстро подскочили к нему, помогли аккуратно положить Олега на траву, и Николай Александрович сел с ним рядом, тяжело дыша.

— Сразу всё пошло кувырком. Сначала Пират начал лакать из чашки, и успел хорошо попить, пока мы подбежали к нему. Потом Олег закочевряжился, не буду, говорит, пить из этой миски. Я еле его уговорил, даже перелил в стакан, у меня с собой пластиковый в рюкзаке был. На два стаканчика той воды осталось. Он сначала один стакан выпил, закашлялся, посидели немного, он второй допил. Снова посидели. Собрались обратно идти. И вдруг он повалился. Я подождал немного, но он не проснулся, и пришлось взвалить его на плечи. Ладно ещё, не великого он телосложения. Вот так.

Олег не приходил в себя. Дышал он ровно, спокойно. Я потрогала его лоб, температуры не было, и это уже хорошо. Мы ещё посидели минут пять, и взвалили Олега на плечо Сакатова. Он прошёл со своей ношей до края болота, и там мы снова сделали привал. Следующим понёс Олега Николай Александрович. Он и донёс его до машины.

— И что вы с ним сделали? — Спросил Илья, открывая заднюю дверь.

Он подхватил Олега из рук Николая Александровича, уложил его на заднее сиденье машины и спросил:

— Куда его? Не в больницу же возвращать! Врачам не понравится.

— Может домой его отвезти? — Спросил Сакатов — Надо Гене позвонить, пусть скажет адрес, куда везти.

— Не надо Гене, довезём его до меня. Пусть у нас отлежится. А там видно будет. — Сказал Николай Александрович, и осторожно закрыл заднюю дверь.

Мы с Сакатовым пошли пешком, а Илья повёз Николая Александровича со спящим Олегом к нему домой. Когда мы дошли до них, Олега уже уложили в кровать, сняв с него только кроссовки, и накрыв его толстым лоскутным одеялом. Он так и не проснулся. Мы постояли возле него, прислушиваясь к его дыханию, но, вроде бы, он дышал спокойно, и мы тихо вышли из комнаты. Мы попрощались с Николаем Александровичем и Лидией Тимофеевной, и сразу заторопились в Екатеринбург.

— Так что вы решили с беглецами делать, помогать им или нет? — Спросил Илья.

— Ничего не решили. — Ответила я — Думаем. Над советами старших товарищей.

— Наконец-то! — Вздохнул Илья — Надо прислушиваться к советам тех, кто побольше вас разбирается в жизни.

Он развёз нас по домам, и такие длинные и беспокойные выходные подошли к концу. Хотелось просто растянуться на кровати, и больше ни о чём не думать.

Сакатов позвонил мне на следующий день в десять утра, когда в аптеке не было покупателей, поэтому у меня было время с ним поговорить.

— Оля, я еду к тебе.

— А что, до вечера никак? Я же на работе.

— Так я уже на остановке стою.

Пришлось вызывать Наташу, чтобы она меня подменила, и она с ворчанием согласилась, только предупредила, что это на пару часов.

Мы с Сакатовым пошли ко мне, я налила ему чаю, а он мне рассказал историю о красном камне, которую поведал ему один знакомый краевед.

— Знаешь, я нашёл только одну историю о красном камне, Витя Постников мне помог её отыскать. Она произошла сравнительно недавно. Примерно сто двадцать лет назад, ещё в царской России. Прошу не путать с горой Красный камень, что находится на севере Челябинской области, возле города Уфалей. Гора эта, безусловно, очень интересна, живописность ей придают красно-коричневые останцы, и наверняка, она тоже хранит какие-нибудь секреты, но никаких страшных историй на её совести нет. А вот история, на которую нас попросила обратить внимание древняя целительница, произошла в деревне Сонушки, что находится рядом с Тугулымом. И так.

Жили в деревне Сонушки два брата, у каждого к тому времени уже семьи были большие, у одного было четверо ребятишек, а у другого шестеро. Дома стояли у них рядом, огороды рядом, всю жизнь они друг другу помогали, все радости свои и заботы пополам делили. У них ещё один брат был, младший, да он в город уехал ещё молодым, и в деревню больше не возвращался. Так вот, однажды вечером, в начале осени, ещё снега на полях не было, прибегает младший брат Алтуфий к старшему Федоту и вызывает его на улицу. Федот смекнул, что дело