не желал к нему прикасаться. Брезговали даже отлевитировать, а кто-то вообще предложил сжечь его прямо на месте, а пепел развеять по ветру. Идея нашла множество сторонников, но им неожиданно помешала Помона Спраут. Заметив, что стыдно воевать с мертвыми, она перенесла труп в ближайшую аудиторию, наспех переделанную в подобие морга. Там под сильными охлаждающими чарами, на столе, превращенном в катафалк, уже лежало тело Алана Шейфика.

Темному Лорду предназначался другой стол. Правда, преображать его в торжественное траурное ложе Спраут не стала, ограничившись простым черным покровом. Волшебница действовала споро, и, кроме тихого шелеста ткани, ничто не нарушало тишину этой мрачной комнаты. Даже движение короткой быстрой тени, промелькнувшей в дальнем углу.

Когда Спраут ушла и звук ее шагов замер в отдалении, тень показалась снова, уже возле стола.

— Эх, волшебники, — проворчал скрипучий голос. — Ничему вас жизнь не учит.

Подпрыгнув, тень уселась на стол и обрела материальность и цвет: пестрый кафтан, широченные разноцветные панталоны, трехрогий колпак с бубенчиками. Сощурившись, Пивз покосился на труп, который будто ждал этого — он зашевелился и, не открывая глаз, начал подниматься.

Мертвый Волдеморт вставал не так, как делал бы это обычный человек: голова, плечи, торс отделялись от поверхности стола плавно и постепенно, изгибаясь, как у змеи, словно в теле не осталось костей. Пивз, сидя вполоборота, с веселым интересом наблюдал за ним. Когда сморщенное бледное лицо оказалось почти вровень с румяной большеротой физиономией, Пивз коротко выбросил руку и схватил Волдеморта за тонкую, покрытую дряблой кожей шею.

— Все-то тебе неймется, — ласково проговорил полтергейст. — Все-то тебя, падаль, гулять тянет...

Пальцы мертвеца, похожие на птичьи когти, вцепились в атлас и бархат рукава, рвали его в отчаянной попытке избавиться от безжалостной удавки. Трещала ткань, но рука Пивза была точно из железа.

Волдеморт захрипел. Тонкие веки вздернулись, глаза вспыхнули алым. Тело задрожало студнем, забилось рыбой, вытащенной на берег, а Пивз, широко улыбаясь, под насмешливый звон бубенцов медленно сжимал шею, напевно приговаривая:

— Собаке и смерть собачья... Хотя зачем собачек обижать? Блохой ты жил, Томми, мокрицею подохнешь, слизью вонючей растечешься...

Его глаза — нечеловеческие, неуловимого цвета с вертикальными зрачками, в которые редко кто отваживался заглянуть, — встретились с выпученными глазами трупа, и хрип перешел в бульканье. Тело Волдеморта плавилось, как нагретый воск, крупные мутные капли медленно скатывались по черепу, обнажая кость, остатки одежды истлевали в вязких серых лужах, мгновение назад бывших мертвой плотью Темного Лорда. Пивз брезгливо отряхнул кисть от последних тягучих потеков и вытер ее о черное покрывало. На нем виднелось несколько крупных желтоватых пятен, медленно подсыхающих — все, что осталось от волшебника, пытавшегося когда-то обмануть смерть.

— Прости, парень, что побеспокоили, — Пивз обернулся к катафалку Шейфика. — У тебя-то как раз все будет хорошо. Верно говорю.

Ближе к вечеру в Хогвартс прибыли представители семьи Шейфик, чтобы забрать тело Алана. Минерва МакГонагалл, вызвавшаяся их сопровождать, первой узнала о том, что труп Волдеморта исчез.

Эта новость чуть было не вызвала всеобщую панику, но вмешался Пивз. Он приволок то самое погребальное покрывало и показал пятна: «Поздно спохватились, растаял ваш Томми, как мороженое». Ему предпочли поверить на слово, тем более что никому и в голову не приходило заподозрить полтергейста в симпатиях к Темному Лорду.

Говорить о распорядке дня в полуразрушенном замке не приходилось. Тем не менее эльфы ухитрились приготовить ужин и накрыли его в той части Главного зала, что наименее пострадала от взрывов. За столом собрались деканы, учителя и школьная целительница; пригласили и Квиррелла, которому уже не требовалось соблюдать анонимность, и отца Саймона в качестве почетного гостя. Позвали даже Филча, чем страшно смутили и растрогали старика. Конечно, все желали видеть за столом и Гарри Поттера, но вместо него явился Кикимер и доложил, что «мастер Поттер уже отужинал, а ныне отбыл гулять и велел его не искать».

Пользуясь случаем, Поппи Помфри сообщила последние новости из госпиталя: жизнь Снейпа вне опасности, но решением нового министра магии он до суда находится в заключении. Колдомедики обещают поставить его на ноги в течение недели, очевидно, тогда же и состоится суд.

— И вот что еще хотелось бы уточнить, — сказала в заключение Помфри, — кто у нас теперь директор?

Минерва МакГонагалл положила вилку с ножом на тарелку и оглядела собравшихся:

— Очевидно, я.

На нее смотрели в молчании, ожидая, что же последует за этим заявлением.

— Несмотря на все новые обстоятельства, я по-прежнему утверждаю, что Северус Снейп занимал должность директора незаконно. Более того, дважды незаконно, поскольку приказ о его назначении был подписан ставленником Волдеморта Тикнессом. Кто-нибудь желает возразить? — Никто не произнес ни слова, и она продолжила: — От должности заместителя директора меня не освободили, следовательно, мне придется исполнять директорские обязанности, пока кандидатура директора не будет определена законным образом. Надеюсь, к сентябрю вопрос решится, потому что я не представляю, как смогу совмещать работу директора, декана и преподавателя.

— Есть еще одна важная тема для обсуждения, — в своей обычной неторопливой манере проговорил Флитвик. — Собирается ли кто-нибудь выступить на суде? Лично я готов.

— Если меня вызовут, я изложу только факты, — немедленно откликнулась МакГонагалл. — Возможно, Снейп и впрямь убил Дамблдора по его приказу, но он тем не менее был Пожирателем смерти и, замечу, одним из самых деятельных.

— Да, но его деятельность заключалась в том числе и в нейтрализации, так сказать, однопартийцев, — заметила Эдит Мальсибер. — Давайте не будем забывать, что и меня, и Алана Шейфика Снейп пригласил в Хогвартс именно для того, чтобы свести к минимуму самоуправство Кэрроу. И нам это удалось.

— Эдит, к вам у меня нет никаких претензий. Но Снейп участвовал в пожирательских рейдах...

— Чего молчишь? — прошептала Трелони, ткнув локтем в бок сидящего рядом Квиррелла. — Ты разве не будешь защищать Снейпа?

— На него пока никто не нападает, — также шепотом ответил Квиринус и уже громче добавил: — Дамы и господа, а не попросить ли нам выступить на суде того, кто сейчас знает о Северусе Снейпе больше нас всех? Я имею в виду Гарри Поттера.

— Ему следует предложить, — МакГонагалл выделила голосом последнее слово, —