и обращаются с ними – не по закону, а в действительности! – совершенно одинаково. Лишь заслуги влекут за собой различия. Этот же указ вводит неравенство, изгнанное у нас и тем, как устроен Университет, и в особенности духом общественным. Не такова Ваша воля, а государство от этого пострадает. Опыт научил нас: дворяне потому стремятся к военной службе, что полагают, будто меньше знаний и прилежания она требует. Если мещане пойдут туда на равных правах с дворянами, то обострится соперничество; если же это ограничение останется, будут дворяне рассматривать военную службу как собственное наследие, университет же выпускать будет лишь посредственных подданных или никого вовсе. В Петербурге сейчас находится юноша по фамилии Гёрс, который, поверив слову, нам полтора года назад Клингером данному, военное дело изучил. Эльснер объявлял его своим лучшим учеником. Но поскольку он не дворянин, закрыта для него эта карьера, а поскольку он беден, Университет должен ему посылать вспомоществование, чтобы мог он прожить в Петербурге, пока его судьба решается. Шестидесятилетний отец его, все надежды своей старости на сына возлагавший, умрет от горя, когда узнает, что, потратив все свои скромные сбережения на его учебу, он только того добился, что предстоит юноше 12 лет палочной дисциплины, какой унтер-офицеры из мещан подвергаются».

447

Речь идет об указах Екатерины II от 5 августа и 22 сентября 1786 г. об открытии сети народных училищ в различных губерниях Российской империи.

448

См. комментарий 2 к письму 74.

449

Известный немецкий просветитель Иоганн Готфрид Гердер служил в Риге в 1764–1769 гг. Его отъезд оттуда был вызван столкновением с местным лютеранским духовенством, не принявшим его планы по реформированию школьного образования.

450

См. комментарий 2 к письму 92.

451

Эти указы отвечали на темы двух предыдущих писем, где говорилось о смягчении требований к рекрутам и о правах для студентов не из дворян получать офицерский чин на военной службе (последний указ подписан 3 ноября 1806 г.), – т. е. перед нами ясное свидетельство того, что Александр I в это время читал письма Паррота и выполнял содержащиеся в них просьбы.

452

Характерно, что данный запрет был связан именно с приездом Паррота в Петербург в 1805 г. (см. комментарий 2 к письму 50).

453

Речь идет о победах Наполеона над регулярной прусской армией под Йеной и Ауэрштедтом, капитуляции крупных крепостей и оккупации французами почти всей территории Пруссии вместе с Берлином в октябре 1806 г., а затем их движении к Висле и оттуда – непосредственно к границам России.

454

Копия письма датирована 20 декабря, но это невозможно, так как в соответствии с полученным им разрешением из министерства Паррот уже 21 декабря выехал из Дерпта, причем требовавшийся для этого (см. предыдущее письмо) запрос министра Завадовского был отправлен попечителю Клингеру 5 декабря 1806 г. (РГИА, Ф. 733. Оп. 56. Д. 65. Л. 60). Судя по всему, при копировании произошла ошибка при чтении месяца – логично предположить, что Александр I действительно, как Паррот и просил, дал ответ на его письмо сразу после получения («в первую свободную минуту»), т. е. 20 ноября.

455

Черновик датирован «В день Рождества 1806 г.». На его обороте – черновое письмо на немецком языке (вероятно, к жене), где Паррот упоминает о получении известий о победе над Наполеоном 14 декабря (под Пултуском) и о своем благополучном прибытии в Петербург в понедельник, т. е. 24 декабря 1806 г.

456

Ополчение было созвано в соответствии с манифестом Александра I от 30 ноября 1806 г. Для этого 1 декабря того же года в Петербурге был учрежден специальный правительственный комитет, который определил численность ополченцев – всего 612 тысяч человек, в том числе из Эстляндии – 8 тысяч, из Лифляндии – 20 тысяч, из Курляндии – 12 тысяч человек (Бинеман. С. 270).

457

Датировка предположительная, исходя из того, что Александр I отвечает на предыдущее письмо Паррота (где содержится упоминание проблем армии и просьба о срочной встрече), а Паррот в свою очередь в следующем, датированном письме отвечает Александру и прилагает записку об ополчении.

458

Назначенная встреча, по-видимому, не состоялась – профессор передал императору свои предложения письменно и не знал о его реакции на них (см. последующие письма), а Александр потом извинялся, что долго не принимал Паррота.

459

Перефразированы слова Вольтера из книги «Жизнь Мольера» (1739), обращенные к самому Мольеру: фр. «Où la vertu va-t-elle se nicher?»

460

В битве при Пултуске 40-тысячная армия Беннигсена с большим трудом смогла оттеснить с поля боя армию маршала Ланна, уступавшую ей по численности вдвое, после чего отступила. Обе стороны сообщили о своей победе.

461

Неизвестно, среагировал ли Александр I на записку Паррота, но такая вероятность не исключена, поскольку в материалах Военного министерства остались дела о принятии мер против волнений крестьян в ополчениях Курляндской и Эстляндской губерний (РГВИА. Ф. 15995).

462

Датируется по предположительной связи со следующим письмом.

463

Датируется благодаря следующему письму.

464

Иными словами, Паррот ждал в дворцовых покоях обер-гардеробмейстера Гесслера, пока император не отдаст распоряжение идти к нему.

465

Последняя строка данного письма подтверждает, что назначенная Александром I в письме 105 встреча с Парротом 21 января действительно произошла. На ней вновь обсуждался вопрос о приходских училищах Дерптского округа, и император (под давлением Паррота) высказал пожелание закончить это дело без новых долгих дискуссий в Главном правлении училищ. Его очередное заседание состоялось в четверг 24 января, и о результатах императору должен был сообщить министр Завадовский – как обычно, по субботам, т. е. 26 января. Также на этом заседании был объявлен рескрипт Александра I о награждении Паррота орденом Св. Владимира IV степени.

466

Т. е. Эстляндской, Курляндской и Финляндской.

467

Имеются в виду члены Главного правления училищ, которые обсуждали вопрос о Митавской гимназии на заседании 24 января и