когда я взглянула вверх, то с изумлением обнаружила зеленоватую толщу льда. Судя по тому, как скудно проникал сквозь нее солнечный свет, лед был очень, очень толстым.

— Следуй за мной, — повторила ведьма, и я поспешила нагнать ее. — Вот сюда и попала бабушка, когда добралась до конца тоннеля. Тогда, судя по ее рассказам, лед был тоньше, а вот здесь, у берега, вода еще не замерзла, только плавала ледяная шуга… Посторонись-ка!

Я ринулась в сторону, увидев, как ведьма разворачивается для удара хвостом. Ох, похоже, эти украшения были нужны ей вовсе не для красоты: несколько ударов, силе которых позавидовал бы кашалот, и лед возле какой-то скалы дал трещину. Еще немного, и ведьме удалось-таки пробить отверстие, достаточное для того, чтобы обе мы сумели высунуться наружу. Я помогала, чем могла, отбрасывая подальше куски льда и обламывая края проруби…

— Вот отсюда пришел мой прадед, — только и сказала ведьма и, взяв меня под мышки, подняла повыше, чтобы я сумела оглядеться. Я могла бы выброситься на лед, да только мне совсем не хотелось примерзнуть к нему!

— Но…

Я взглянула по сторонам. Кругом, насколько хватало глаз, простиралась ледяная равнина. Небо было светло-серым, каким-то… вылинявшим, что ли, как старый парус на рыбацком баркасе. Солнце стояло почти в зените, и оно было не желтым, а белым, даже, мне показалось, голубоватым, но все равно выглядело тусклым. На него можно было смотреть, не щурясь, и оно светило, но совсем не грело.

Даже зимой, даже на дальнем севере солнце хоть немного, но пригревает, а это было холодным! И как такое возможно?

— Посмотри туда, — сказала ведьма, и я развернулась.

Совсем недалеко оказался скалистый берег. Вернее, я подумала, что он когда-то был скалистым, теперь-то его покрывала толстая корка льда. Кое-где можно было рассмотреть черные силуэты — это были деревья, покрытые снегом и льдом. Вот только у нас зимой, если взглянуть на прибрежный лесок, сразу чувствуется, что он живой, просто заснул до поры до времени, и как только придет весна, деревья стряхнут снег и сосульки, расправят ветви, зацветут…

Этот лес был мертвым. Наверно, когда-то это была настоящая чащоба, густая, зеленая, усеянная яркими цветами, но… Лес умер, не заснул по осени, а был убит жестоким морозом. Я могла разглядеть листья на ветвях — они не успели опасть! Такое бывает, если по осени неожиданно ударяют заморозки, но за ними обычно идет оттепель, и деревья освобождаются от летнего одеяния. Здесь же они просто застыли, будто стужа грянула внезапно и никогда больше не ослабевала.

Теперь я вовсе ничего не понимала.

— Бабушка была любопытна и упряма, — сказала ведьма, опустив меня в воду. Клянусь, подо льдом было намного теплее, чем снаружи! — Первый раз она плыла три дня и три ночи, решив, что где-нибудь льды закончатся. Увы, они становились лишь толще, уже и полыньи не попадались. В другой раз она выбрала иное направление и провела в пути семь суток, но вновь не нашла ничего и никого.

— Как так? — поразилась я. — Ведь даже в самых холодных краях в воде есть хоть какая-нибудь жизнь!

— А здесь ее не осталось, — произнесла ведьма. — Бабушка натыкалась на вмерзших в лед рыб и китов, на их остовы на дне, на затонувшие корабли, полные мертвых матросов — они не были тронуты падальщиками, над ними поработали только время и соленая вода. Снаружи на льду лежали птицы, словно замерзшие на лету и упавшие с неба, видела бабушка и животных… Дальше она не поплыла, побоявшись навсегда остаться в этом мертвом царстве.

— Что же, этот мир замерз в одночасье? — шепотом спросила я. — Здесь даже солнце холодное!

— Прадед говорил, когда они добрались до фей в этих краях, здесь не было жарко, но и льда такой толщины не видали даже зимой. Да и в холода тут кипела жизнь: он рассказывал прабабушке о кораблях на полозьях, чтобы скользить по льду, как сани. В общем, это и были сани, только очень большие и под парусами, — улыбнулась она. — А еще по морям ходили тяжелые корабли с огромными, окованными металлом таранами впереди и по бортам: они могли крушить едва вставший лед, а за ними шли суда полегче. Конечно, это получалось не всегда и не везде, но ты оцени красоту затеи!

— Да, пожалуй… — кивнула я. — Киты ведь пробивают лед снизу, чтобы глотнуть воздуха, отчего же кораблю не сломать льдину сверху, чтобы пройти? Но ты опять отвлеклась! Что же здесь случилось?

— Когда феи поняли, что преследователи висят у них на хвосте, они решили не принимать бой, а открыть проход в другой мир.

— В наш?

— Именно. Я говорила тебе, что просто так это не делается. Феям требуется огромное количество сил, чтобы справиться со стражами и отворить врата, и, не подкрепившись как следует, они на подобное неспособны.

— Постой, не хочешь же ты сказать, что они… — я невольно запнулась, — они вытянули жизненные силы из целого мира?!

— Не думаю, что из всего, это уж чересчур даже для них, — покачала головой ведьма. — Однако сама я забиралась только за полторы дюжины дней пути, и там все мертво. Может быть, где-то на материках еще теплится жизнь, но туда мне не добраться…

— Значит, феи открыли проход и смогли уйти? А прадед со своим отрядом прорвался следом?

— Да. Спасать этот мир было уже поздно, но впереди фей ждал другой, юный и полный жизни… Наш. — Она замолчала, потом сказала негромко: — Теперь ты понимаешь, почему нужно остановить их?

— Когда не станет защитников, пусть даже они сами уже не помнят, что именно и от кого защищают, — произнесла я, подумав, — феи высосут наш мир, как жадные пиявки, чтобы набраться сил и открыть дорогу дальше… И не будет иметь значения, русалка ты, человек или распоследняя рыбешка — все равно вмерзнешь в лед и останешься так на веки вечные!

— Да, ты все поняла верно, — кивнула ведьма. — А теперь плывем, я покажу тебе стражей. Когда я навещала их последний раз, жизни в них почти не осталось, но, может быть, они все еще живы?

— Стражи? Ты упоминала о них, но кто это?

— Увидишь, — ответила она и нырнула, объясняя по пути: — Поскольку проход не был закрыт, когда у нас земля поменялась с морем местами, здесь тоже кое-что сдвинулось с места. Мой грот ушел под воду, здешний клочок суши, с которого феи отправились в путь, — тоже, иначе как бы мы проплыли по тоннелю? Гляди!

Я присмотрелась: пещера, из которой мы выплыли, таилась под