так ли он экспансивен и на другие темы, ибо других тем у него, очевидно, теперь и нет: всё сейчас сведет на разговор о болезни своей. Простодушен и не хитёр, хотя вряд ли с большой потребностью духовной общительности. Несмотря на простодушие, несколько мнителен, уже не по отношению только к болезням. Кажется, совершенно честный человек. Вид порядочности несомненный. Убеждений истинных, далеко не лютеранин, смотрит на православных русских нашего образованного общества весьма правильно. Совестливость есть, но есть ли жар к духовному делу — не знаю. Будущего не столь боится: “один человек не беден”, — сказал мне. Несколько обижен, что на просьбу его в вспомоществовании положили дать ему 48 рублей в год или платить за него в больницу, буде ляжет, до излечения. Я пролечил всё, что скопил, говорит он, никого не беспокоил, и вот только 48 рублей. Впрочем, если и осуждает, то без большой злобы. Последняя черта: кажется, довольно комфортолюбив, любит отдельную комнату, хотя бы одну, но только вполне приспособленную. Любит бывать один, любит читать книгу, немного маньяк, но сообщества людей не столь чуждается. Вот всё, что я умел заметить. Посылаю Вам скороспелую не ретушёванную фотографию. Главное же и окончательное наблюдение, что продолжать священствовать ни за что не захочет. — Вид его довольно независимый, не пройдошлив, не искателен, не интересан — этого в высшей степени нет. Скорее девиз его: “оставьте меня в покое”…»

Надеин Митрофан Петрович

(1839–1916)

Общественный деятель народнического толка, изобретатель, книгопродавец. Свою книготорговую деятельность Надеин начинал под руководством известного издателя и книгопродавца Ф. Ф. Павленкова, их совместный «Книжный магазин для иногородних», открытый в 1867 г. в Петербурге, был связан с революционными кругами и торговал среди прочего народнической литературой. Впоследствии Надеин при своём магазине открыл бесплатную библиотеку. Достоевский продавал у Надеина свои сочинения, а после банкротства А. Ф. Базунова перенёс подписку на «Дневник писателя» в магазин Надеина. В свою очередь, Надеин в том же 1876 г. разорился и его магазин перешёл в другие руки.

Имя Надеина встречается в записных тетрадях Достоевского 1870-х гг. Сохранилось одно письмо писателя к Надеину от 16 октября 1876 г. (по денежным вопросам) и 3 письма книгопродавца к Достоевскому (1873–1876).

Назарьева Капитолина Валерьяновна

(урожд. Манкошева, 1847–1900)

Детская писательница (псевд. Н. Левин, К. Н., Мека, Панов), автор романов «В когтях нищеты», «Скорбный путь» и др. 3 февраля 1877 г. написала Достоевскому письмо с просьбой подсказать, где она может купить «Бедных людей» и со словами восхищения его творчеством и, в частности, «Кроткой». После ответа писателя (не сохранился), во втором послании сообщила сведения о себе: 29 лет, разведённая, мать троих детей, живёт «редакционной работой». Назарьева подарила Достоевскому свою книгу «Иллюстрированные рассказы из природы и жизни (Для детей старшего возраста)» (1877). В 3-м письме к Достоевскому (от 16 февраля 1877 г.) писательница просила Достоевского помочь её найти переводческую работу.

Наполеон

(Наполеон I Бонапарт, Napoleon I Bonaparte, 1769–1821)

Французский император в 1804–1815 гг. Выходец с Корсики, карьеру он начинал в чине мл. лейтенанта артиллерии, во время Великой Французской революции был уже бригадным генералом, при Директории командовал армией. В ноябре 1799 г. совершил государственный переворот, с 1804 г. провозгласил себя императором и установил диктаторский режим. Прославился как удачливый полководец, до 1812 г. вёл победоносные войны, значительно расширив владения Франции. После поражения в войне с Россией 1812 г. начался распад наполеоновской империи и закат его судьбы. Окончательное поражение потерпел в 1815 г. в битве при Ватерлоо: жизнь закончил пленником англичан на острове св. Елены.

Имя Наполеона приобрело символическое, знаковое звучание и значение в европейской общественной жизни и литературе. В том числе и русской. В классических строках А. С. Пушкина «Мы все глядим в Наполеоны…», как всегда у поэта, сформулирована суть темы наполеонизма, к которой обращались потом все без исключения крупные писатели «золотого века» русской литературы, вплоть до Л. Н. Толстого с его «Войной и миром». В творчестве Достоевского тема эта в какой-то мере прозвучала уже в одной из самых ранних вещей — «Господине Прохарчине», где Марк Иванович пристанет к больному уже Прохарчину с тревожным вопросом: «Наполеон вы, что ли, какой? что вы? кто вы? Наполеон вы, а? Наполеон или нет?! Говорите же, сударь, Наполеон или нет?..» Наибольшее развитие «наполеоновская» тема получила в «Преступлении и наказании», где она становится одной из краеугольных в теории Раскольникова. В «Идиоте» о своей якобы встрече с Наполеоном расскажет-сочинит простодушному князю Мышкину спившийся болтун генерал Иволгин. В романе «Подросток» Наполеон упоминается-вспоминается Аркадием Долгоруким как один из вдохновителей его «идеи». В «Братьях Карамазовых» лакей Смердяков жалеет, что Наполеон в своё время не завоевал Россию и не «облагородил» её… Наполеон не только, можно сказать, стал действующим лицом, персонажем многих произведений Достоевского, но и в письмах, публицистике, записных книжках писателя имя его встречается неоднократно.

Квинтэссенцией размышлений Достоевского о Наполеоне и наполеонизме можно считать его слова, зафиксированные в дневнике А. П. Сусловой во время их совместного путешествия, и рассуждение-признание Раскольникова Соне Мармеладовой: 1) «Когда мы обедали, он, смотря на девочку, которая брала уроки, сказал: “Ну вот, представь себе, такая девочка с стариком, и вдруг какой-нибудь Наполеон говорит: «Истребить весь город». Всегда так было на свете”…» [Д. в восп., т. 2, с. 13]; 2) «— Штука в том: я задал себе один раз такой вопрос: что если бы, например, на моём месте случился Наполеон и не было бы у него, чтобы карьеру начать, ни Тулона, ни Египта, ни перехода через Монблан, а была бы вместо этих красивых и монументальных вещей просто-запросто одна какая-нибудь смешная старушонка, легистраторша, которую вдобавок надо убить, чтоб из сундука у ней деньги стащить (для карьеры-то, понимаешь?), ну, так решился ли бы он на это, если бы другого выхода не было? Не покоробился ли бы оттого, что это уж слишком не монументально и… и грешно? Ну, так я тебе говорю, что на этом “вопросе” я промучился ужасно долго, так что ужасно стыдно мне стало, когда я наконец догадался (вдруг как-то), что не только его не покоробило бы, но даже и в голову бы ему не пришло, что это не монументально… и даже не понял бы он совсем: чего тут коробиться? И уж если бы только не было ему другой дороги, то задушил бы так, что и пикнуть бы не дал, без всякой задумчивости!..»

Нарышкина Елизавета Алексеевна

(урожд. Куракина, 1840 — после 1910)

Княгиня, известная благотворительница, одна из великосветских дам, с которой Достоевский встречался в салоне С. А. Толстой и,