наружу. Двое ворот, они же входы в главную усадьбу и, видимо, что-то вроде склада. Все остальное — сплошные высокие стены с бойницами. Почти крепость. Просто стенами служат вполне приличные здания, и что-то мне подсказывает, что и толщина внешних стен, то же приличная. Осматриваю пока еще темное поместье.

Каких-то нервных или панических движений во дворе не вижу, и это позволяет предположить, что поставленный крепостной щит, все-таки постоянный сейчас, а не реакция на возможное наше появление. Скорее всего это тоже учитывается, но поставленный щит сейчас тут, очевидно, обычен и без нас. Время такое, как я и думал. Родовые гнёзда в режиме осажденной крепости.

Очень быстро наступает рассвет, и внутренний двор поместья наполняется движением. Но даже так, никакой суеты, обычная жизнь.

Пока идет совещание, наблюдаю за домами. Три этажа каменных зданий, главное чуть больше, четыре. Судя по появляющимся людям, внутренняя площадь около семидесяти метров, что очень даже неплохо для поместья, совсем чуть-чуть не дотягивает до размеров малых крепостей. Очевидно, склад, казарма, жилые здания, кухня, большая усадьба. Примерно полтысячи человек войти сюда может, если очень постараться. Но, думаю, все-же поменьше должно быть. Минимум двадцать магов, а скорее больше. Думаю, бойцов не меньше сотни-полутора.

Сделано все очень с умом и с расчетом на внешние штурмы.

Странно, в общем-то, все-таки Шелеповы близки Ленским, кто бы их, кроме нас конечно, стал бы штурмовать?

— Нравится? — тихо подходит отец. Вздыхает. — вот и мне тоже. Хорошие укрепления, при наличии накопителей, это поместье взять сложно. А у нас с тобой, по идее, в новгородской усадьбе этих накопителей ну очень много. Мы же Империи треть ее надобностей своими шахтами закрывали. Что-там с ними теперь? А поместье, если возьмем, даже жалко будет разрушать. Сюда полсотни бойцов посадить, и быстро уже не взять. А поставить нашу, с твоим дедом, плиту перемещения, и можно совсем не беспокоиться.

— Шахты сейчас под Императором, Михаил говорил, что пока добычу снизили до самого минимума. А поместье это мы возьмем. — говорю. — Мне бы хоть на секунду сегмент щита снять в нужное время, и, желательно незаметно. После этого все проще будет.

Отец задумывается.

А я, внезапно, вспоминаю Оренбург, и демонов.

— Пап, ты с такими щитами близко дело имел? — говорю, боясь вспугнуть идею.

— Я нет, а вот Марат — да. Он же служил на границе, а там крепости.

Перевожу взгляд на безопасника.

— Мы имели с похожим щитом дело, когда дежурили в крепости. Не операторами, но близко к тому. А что тебя интересует?

— Могут ли произвольно отключаться сегменты, и если могут, то заметит ли оператор? — очень внимательно смотрю на Марата.

— Плавающая потеря до полупроцента сегментов, для крепостного щита, если не во время осады, нормальное дело. Во время активной осады, обычно, мощность, идущую на щит, увеличивают кратно. Но скорость их восстановления меньше секунды.

— То есть, — уточняю я, — если на секунду, один сегмент «моргнет», то в крепости тревогу не поднимут?

— Скорее всего нет, если оператор не параноик. Но и в этом случае, вряд ли. Скорее, пошлют наряд посмотреть. — Марат с интересом смотрит на меня. — А есть идеи?

— Секунду. А если щит «моргнет» сверху, например. Вот прямо на верхней точке купола?

— Тогда даже смотреть никто не будет, — равнодушно пожимает плечами Марат. — Зачем? У людей крыльев нет, а мага-воздушника издалека заметят.

— А нас заметить сейчас не могут, случаем? — приходит в голову уже новая мысль про наше местоположение.

— Напоминаю, Кирилл Олегович, — раздается металлический голос, — по распоряжению Вашего уважаемого отца, мы находимся в облаке. Не заметят.

— Вот, — кивает Марат.

— Отлично. — радуюсь. — Тогда у меня есть возможность обеспечить атаку изнутри, причем, как бы не с любой точки.

— Позвольте нам, княже. — внезапно подает голос Гостомысл, и его тут же переводит Третьяк. — Наши люди как раз хорошо действуют в ограниченных пространствах, и, кроме того, мы умеем действовать против магов.

Совет на секунду замолкает. И всем, внезапно, становится очень интересно, что я скажу. Обвожу глазами всех присутствующих.

— Эта информация не для распространения. Я очень обижусь, если она всплывет раньше, чем я её использую. — спокойно, но очень серьезно говорю.

— Сын, объяснишь? — отец с некоторым удивлением переводит взгляд с сейдмана на меня.

Гостомысл пожимает плечами.

— Извини, княже, мы не знали, что ты хранишь нашу клятву в тайне. — с легкой толикой удивления, и где-то даже чуть обиды, переводит Третьяк.

— Нет. Мой штаб и доверенные люди не знают не поэтому, Гостомысл. — вздыхаю, — а потому, что узнать об этом остальным людям, нужно только в строго определенный момент. А еще, — достаю цепь и одеваю ее себе на плечи, — регалии мне вручил Вит только сегодня.

Глава 82

Тишина становится еще глубже. Хотя, казалось бы, куда больше?

Гостомысл с благоговением смотрит на цепь.

— У нас давно её никто не видел. — произносит Третьяк. — но мы её помним.

— Это артефакт? — прерывает молчание отец.

— Да вроде нет, — говорю. — Сплав, никакого зачарования я не чувствую, но, думаю, тут важен символ. Каждое звено в цепи…

— Деяние князей, которые мы помним. — переводит слова Гостомысла Третьяк. — Я счастлив увидеть её. — продолжает Гостомысл, — ведь это значит, что наше время тоже войдет в легенды, княже.

— Я уверен в этом, — киваю сейдману. — все шансы у нас есть.

— Кирилл, как ты этого добился даже спрашивать не буду, захочешь, расскажешь. — задумчиво говорит отец, — но ты же понимаешь, как этот статус меняет нашу ситуацию?

— Для меня не меняет, — пожимаю плечами. — Практически все здесь присутствующие, кроме тебя пап, извини, принесли мне, а не Роду, личную присягу. То есть мой статус это дополнительные возможности, разве что. А вот с Михаилом, с учетом того, что я ему не присягал, действительно очень забавно выходит. Но кардинально нового ничего, разве что, я выхожу из под его власти уже сейчас, а это императором точно не планировалось. Но, если честно, если он будет соблюдать словесные договоренности, то и для него разницы большой не будет.

— Значит, не очень понимаешь. — констатирует отец, — ну это не срочно. Главное поговорить до приема.

— Хм, раз это это действительно необходимо. — пожимаю плечами. Обращаюсь к совету, — Господа, да, я действительно с недавних пор князь независимого государства, пусть пока и очень небольшого. Наших договоренностей это не отменяет, разве что, у меня теперь чуть больше возможностей, так же как и у вас, — обращаюсь к представителям отряда наемников, — В вашем же случае, боевая численность, после военных действий, перестает ограничиваться сотней личной дружины. Так что больше возможностей для проявивших себя и желающих на постоянную службу.

И, наверное, это все, что я хотел бы сказать по этому поводу. Давайте вернемся к нашей цели, хорошо?

Совет будто отмирает. Но я их понимаю, новости действительно неожиданные, и какие перемены они им несут, нужно еще взвешивать, и, желательно, в спокойной обстановке.

— Мы хотели бы штурмовать первыми, — повторяет просьбу Гостомысл.

— Там будет не меньше тридцати магов, — обращаю внимание сейдмана на очевидное, — сам щит говорит, что меньше в поместье быть не может, скорее больше.

— Мы понимаем, княже, — кивает сейдман. — мы хорошо умеем противостоять магам. Особенно в плотной застройке, там, где площадными техниками особенно работать не получается. Там у нас есть преимущество.

Смотрю на Марата.

— А что я? Я согласен, — пожимает тот плечами, — руяне в этом смысле действительно одни из лучших. В поле, я бы предпочел наших магов, и вас с Олегом Дмитриевичем. Но, раз у нас одной из целей стоит сохранить как можно больше от наследия Рода-противника, то руяне очень хороший вариант предлагают.

Киваю.

— Так, с этим решили. — отец обводит взглядом совет. — возражающих нет. Вот и славно, частности обсудим чуть позже, когда будем знать что и как в поместье.

— У нас нет шпионов у противника, — напоминает представитель отрядов. — боюсь, изнутри придется действовать по обстоятельствам.

— Не придется. — обрываю уже я. — Вы просто пока не обладаете нужной информацией, подождите чуть. — улыбаюсь. — прошу вас, исходя из наблюдаемого, набросать план штурма снаружи. Скорее всего, но я скажу об этом чуть позже, щит будет отключен.

Штабной совет начинает что то обсуждать, но я, с этой стороны, уже только помешаю.

«Лис, ты мою идею сможешь воплотить? Ты же знаешь, что я придумал.»