перед лицом браслет. — Теперь проверим, что у твоего Эрсэна на руке. Если второй браслет, значит, у него целый сундук магических кристаллов. Что у тебя с лицом?

Вилли с жалостью рассматривала его раны.

— А у тебя? — нехотя буркнул он, пытаясь скрыть чувство вины.

— Это ладно. Ты меня за дело. Что с тобой? Скотиночка, девочка моя.

— С лошади упал, — буркнул он. — Неудачно.

Вилли оглянулась в карете. Верхом Родион не ездил, если есть возможность греть зад в меховых диванах. Потому версия с лошадью откровенно хромала.

— Может это твой ратный маг тебя разукрасил? Роди, ты моргни, если он держит тебя в заложниках. Я ему этот браслет в ноздри продену.

Родион не сдержался и хмыкнул, и сразу застонал от боли. Вилли, как все женщины испугалась и потребовала немедленного лечения. Потому уже через час он был обложен припарками и масками, устроен на стихийное ложе прямо в карете и залечен до состояния смертельно больного человека. Ему нравилось, это хорошо, что у него есть Вилли. Весь светлый мир может рухнуть в подземный, а эта девушка прибежит его спасать. И от этой мысли ему стало легко и спокойно.

— Роди, он зарядился? — взвизгнула она.

— Кто?

— Браслет зарядился и снова светится.

— Говорил же, — хмыкнул он, — может он само-восполняемый.

— Биннет говорит, что только в храме светоликих можно зарядить кристаллы.

— Биннет слушать только детям и сумасшедшим интересно. Она тебе расскажет столько всякой мути… Постой, — Родион стянул маску с правого глаза и выпучил его, — а ты как браслет разрядила?

Вилли невинно хлопала ресницами.

— Родик, ты знаешь, тут такая история. Ты только не волнуйся, пожалуйста. Тебе нельзя волноваться, у тебя рана на сердце.

— Вилли, — отбивался он от припарок и масок, — не пугай меня, я же нервный от вас стал, бросаюсь с первого намёка. Что сделала? — взревел он.

Браслет ратного мага у девчонки отобрали и передали владельцу. С остальным пришлось разбираться. В сущности, браслет не являлся серьезным оружием. Кристаллы маленькие и их мало, большой силы они не выдавали. Хватало только Эрсэну на запугивание даже не армии, а отдельных боевые единиц типа кхэна СанДу. Но дело в том, что каждый отдельно взятый маг использует энергию Светоликих только исходя из собственных талантов и знаний.

Например, сам Эрсэн мог применить свои способности в любом сражении с целью внушения противнику панических настроений, а своей армии придать смелости. Другой маг эту же энергию мог потратить на действия сообразно своему дару. Биннет смогла бы выйти на связь с большим количеством духов и возможно увидеть что-то кроме зайчиков. Диибур мог создать эликсир длительного действия. Летран возможно даже заменить плохие воспоминания на прекрасные.

Настоящее оружие хранилось в храмах магистратов, там кристаллы посолидней и шарахнуть по слухам могут так, что непринужденно выжгут Степь. Ну, или часть Степи. Но это так, к слову.

Итак, кристаллы Светоликих оказавшись в руках неопытного мага, как в случае Вилли, подстраиваются под нового владельца и с учётом дара готовы к действию. Таким образом, уже все знали, какой дар у Вилли.

— Ты за каким лихим богом это сделала?

— Родик, я же не знала. И потом, это временно, рассосётся через сколько-то дней.

Уже очевидно, что она прибежала мириться только потому, что бежать ей больше было не к кому.

— Через сколько? — рычал Родион. — Это тебе не эликсиры, здесь магия не светлая, а тёмная. Эрсэн, сколько у нас времени?

Ратный маг с побелевшим от ужаса лицом пожал плечами:

— Милорд, наверно лет семьдесят. Может меньше. Дольше они не проживут.

Ти и Яни застывшими куклами лежали на земле. Они были живы, дышали и даже моргали, но большего сделать не могли. Выглядело всё крайне абсурдно, два Принца в шубах, девичьих одеждах и румянами на отросших щетинах походили на восковой труп святого Кийинта.

— Миледи, у вас потрясающий дар, — с неподдельным уважением отметил Агаронец. — Вас бы приняли в магистраты без протекций и задержек. Боевых магов не так много рождается и подобному мастерству нужно долго учиться. Даже я могу остановить врага только силой внушения. Воздействие непосредственно на человека такой силы…? Обездвижить или убить могут только боевые маги.

Вилли зарделась от похвалы и также быстро побледнела.

— Ну, я же богиня! Ой…

— Эрсэн, — рычал Принц. — Ты о чём вообще? Ты понимаешь, что она их почти убила? Как вернуть гусениц к жизни? Об этом нужно думать. Диибур, есть эликсиры?

— Милорд, — задумчиво чесал взлохмаченную гриву алхимик, — боевую магию лечить эликсирами? Пустое.

— Летран, что по твоей части?

— Милорд, я могу попробовать внушить им, что они камень или растение. Чтоб не сильно мучились.

— Вилли! — взревел он.

— Родик, я все исправлю. Хочешь, шарахну ещё раз, может они расколдуются.

— Совсем сдурела? Ты их в гроб положишь живыми! — рвал на себе волосы Принц. — Биннет, что можно сделать? Напряги свои фейские струны. Живо!

— Милордик, давайте мы их хотя бы в тележку положим. Холодно же.

Родион рычал от бессилия.

— Вельтаар, ты хотя бы можешь что-то, кроме того, чтобы нарисовать их посмертные маски?

— Милорд, — сглотнул Агаронец голодную слюну. — Нужен маг-целитель, который умеет снимать оцепенение. В Агароне мы найдём такого. А пока, осмелюсь предположить, среди нас такого нет. Но возможно, если попробовать поискать, то как в случае с миледи, у кого-то из непосвящённых получится.

— В смысле? — Родион, услышав, что в Агароне оцепенение снимут, как-то резко расслабился.

— Если такие таланты открылись в девушке, возможно у кого другого найдутся таланты прямо противоположные, — робко блеял Вельтаар.

— До конца не понял, ты предлагаешь всем по очереди шарахать по моим братьям, авось отойдут?

— Ваше Высочество, конечно нет. В качестве эксперимента…

— В качестве эксперимента мы такое натворим, что в Агарон приедут только бездвижные куклы. Магический браслет сдать мне, любая магия запрещена. Иначе вы все узнаете, какой дар у меня.

И что-то всем подсказывало, что этот дар будет крайне злодейским.

— Милорд, — неожиданно возбудился Эрсэн. — Позвольте оставить браслет при мне. Мы все видим, что это опасное оружие. По случайности все может выйти к худу. Не надевайте его на руку. Прошу.

— Да, Родик, ты нас так не пугай, — занервничала девчонка.

— Не одену, сам боюсь, — проворчал он. — Будет хранится под запорами и выдаваться под роспись. Гусениц окуклить в тёплое, согревать, мыть, заливать бульон. Вилли, — зло прорычал он, — живешь в моём шатре под полным контролем. Один шаг в сторону, и я тебя выпорю. Сам выпорю с особым удовольствием и пристрастием. Только попробуй выкинуть что-нибудь подобное.

— Пф… что, прямо в одном шатре? — заинтересовалась она.

Вилли весь