— Иди, — разрешил я и вернулся к допросу, — и как ты это провернул? У тебя есть связи в аукционном доме.

— Есть, — признался он, — но, чтобы раскрыть какие-то дополнительные сведения об очагах, нужно платить. Диккенсы меня тогда здорово проспонсировали.

Я кивнул. Всё так, как я и думал.

— Кто ещё участвовал в заговоре? И учти, я узнаю, если ты врёшь и кого-то покрываешь. Хочешь жить — говори правду. Иначе никак.

— Я… я понял, — но на самом деле никто больше… только Эля помогала мне с некоторыми документами. Но и она знала лишь малую часть.

Я перевёл взгляд на девушку. Кажется, пора вернуть её в наш мир. Коснувшись её рукой, я убрал оцепенение.

Как ни странно, в этот раз она не стала сразу же орать. А лишь испуганно вжалась ещё глубже в стул и начала умоляюще шептать:

— Простите, я правда не знала… про тот очаг, не знала. Я думала, дядя просто мутит всякое по мелочи, ну чтобы что-то где-то урвать. А я не могла отказать. Он же и мне помогал. А у меня дети… я одна воспитываю…

Я вздохнул.

— Ладно. Картина ясна.

Я вышел из тира и нашёл Прохора нервно курящим возле оружейной.

— Вот же козлина! — всё ещё не мог успокоиться он, — столько ребят погибло… вот что с ним делать теперь? Придушить?

Я объяснил, и мы вернулись обратно.

— Итак, сами понимаете, что отпустить я вас уже не могу, — снова обратился я к пленникам. — Вы нанесли большой ущерб Чистилищу и лично Прохору. Кроме того, вы обязаны мне жизнью, и это тоже теперь ваш долг. Но я готов дать вам шанс хотя бы частично его отработать.

В глазах Эли и Арнольда появилась надежда.

— Да я! Я готов на всё!

— И я тоже! — пискнула девушка.

Я продолжил:

— Вот только за всё нужно платить. Доверия к предателям нет ни у кого. Вам придётся принять магическую печать подчинения. Если вы только попытаетесь снова причинить ущерб мне или моим людям и имуществу, то мгновенно умрёте.

Эля поёжилась, а Арни слушал меня сосредоточенно, как никогда.

— Я буду всегда знать, где вы и что делаете. А вашим главным делом станет отработка долга. Теперь цель всей вашей жизни будет в том, чтобы сделать Чистилище самой успешной фирмой не только в этом городе, но и мире. Чем лучше будут идти дела у Чистилища, тем больше у вас шансов пережить новый день. Это ясно?

— Ясно, — хором промычали они.

После чего я сразу же поставил на них печать. Она была гораздо меньше, чем у Прохора и его команды. И, если бойцы Чистилища получали от своей печати серьёзные бонусы, то предателям ничего подобного не полагалось.

Вообще, у этих печатей были совершенно разные принципы и цели.

Калинин, несмотря на ограничения, касающиеся его службы клану, в остальном оставался совершенно свободным человеком.

Для него и других ребят и минусов-то никаких, считай, не было. Сплошные плюсы.

А печать подчинения — это совсем другое. Малейший просчёт, и она убьёт носителя.

Правда, я предпочитал сам принимать такие решения. Так что в моём случае, сначала она отправит мне запрос на подтверждение.

По сути, это не просто символ, а теневая сущность, которая укореняется в теле.

Но Арнольду с Элей об этом знать совсем не обязательно.

Когда мы закончили с установкой печатей, Зеппельт заискивающе спросил:

— Господин Рихтер, могу я узнать?

— Что?

— Диккенсы… и Молот… они ведь уже начали за мной охоту. Что мне делать? Они ведь снова до меня доберутся. Это точно…

— Пока оставайся в Чистилище, думаю, здесь есть где пожить несколько дней. А ты, — обратился я уже к девушке, — те, кто видел тебя с дядей на даче, уже об этом не расскажут. Так что за тобой лично охота вряд ли начнётся. Но лучше возьми детей и езжай пока к каким-нибудь родственникам. Адрес скинь Прохору.

Птицы-сигнализация себя неплохо показали, так что я решил, что установлю сегодня несколько штук и у Чистилища, на случай, если Диккенсы всё же решатся напасть на фирму в открытую.

Ну, и одну из птиц можно посадить возле родственников Эли. Просто, чтобы исключить любую неожиданность.

Раз уж я пока пощадил этих крыс, то они должны отработать всё с лихвой, а не бессмысленно сдохнуть где-то у врагов.

Пока я развязывал пленников, внезапно, к нам в тир ворвался Алан. За ним гуськом шли дети Эли, держа в руках по патрону от Мантикора.

Похоже, лучших игрушек он для них не нашёл. А так они с энтузиазмом вертели их в руках и делали вид, что это такой меч.

Развязанная Эля мгновенно подскочила со стула и тут же начала их отнимать, под дружные протесты и рёв пацанов.

— Что случилось? — спросил я Алана, — ты же не просто так притащил сюда этот детсад, когда я приказал тебе их чем-то занять?

— Конечно, нет!