Но опять я отошла от темы. Горные вершины Монсурбена великолепны. Покатые горы, теплое солнце и мягкий снег. Я бы с удовольствием тут скатилась с какой-нибудь вершины на лыжах. Интересно, тут придуманы лыжи или хотя бы санки? Или может…

Мысль не закончилась.

Земля на маленькую секунду задрожала. Казалось, что дрожь прошла сквозь все тело этого мира. Резко перейдя на иллюзорное зрение, я заметила мельтешение в проекции. Словно где-то коротит.

Все вроде бы успокоилось. Но тут снова проскользнула волна. Она потянулась с гор и полетела прямо на нас. Земля задрожала. Без разломов или подъемов.

– Пэн…

– Возможно начинается четвертое бедствие, – глухо ответил Пэн.

– А их сколько? Не напомнишь?

– Четыре.

Еще одна волна появилась, но это больше напоминало на голос. Это было не бедствие. А зов. Кто-то кричал? Калицей?

Земля снова вздрогнула, и тут мой конь оступился и поднялся на дыбы.

Я никогда до этого верхом не ездила. Только с императором на его Кенце. Сориентироваться не хватало знаний. И, вместо того чтобы вцепиться в седло, я сделала кувырок назад и слетела.

И ладно бы, если упала на сугроб. Я бы с радостью ударилась и об твердую землю. Я махом перескочил через коня и полетела. Небо и земля завертелись перед глазами. Но дна все не находилось. Если сначала я испугалась того, что слечу позорно с коня. То сейчас было страшнее улететь в пропасть. Никто, а тем более я не могла предположить, что слетев с лошади, приземлюсь … в гнезде.

Голова кружится после такого полета. Дыхание прерывисто. А руки слабо трясутся. Поднимаю голову вверх и вижу только обрыв и небо. И никаких веток, чтобы зацепиться. Только гнездо на крошечном выступе.

Хотя если подумать… выглядываю из гнезда. Чтобы посмотреть, что находится подо мной. И тут же ныряю обратно.

Бр-р.

А мне дико повезло, что я не полетела дальше вниз. Там ведь совсем ничего. Один лишь полет фантазии в небытие. Может удастся выбраться при помощи магии?

Пытаюсь загореться свой импульс. Но он даже не екает внутри. Сил у чаши все меньше. И что мне сделать, чтобы выбраться. Неужели придется ручками и ножками.

Поднимаюсь на ноги и осматриваю стену. За, чтобы уцепиться, и как бы не слететь с нее.

– Влада, – слышу голос сверху. – Ты ведь здесь? Не улетела?

– Тут, – кричу я. – Тут гнездо!

– Прости, что? Мне показалось, что ты сказала гнездо?

– Потому что тут гнездо, дурень, – заорала я. – Я вылетела из седла, чтобы попасть в гнездо.

Минуту Пэн молчал.

– Умг, – пробормотал что-то парень. Он то ли сдерживал смех, то ли злорадство. Вот кто его знает этого мелкого пророка. После моего дикого монолога, странно что не вставил кляп мне. Я бы сделала. – Пойду поищу ветку или веревку, попытаюсь соорудить что-нибудь.

– Пэн, магии почти не осталось, – предупреждаю я.

– Знаю, но нужно тебя достать из гнезда, птенчик. Иначе она и не появится, – все же смеется Пэн и отходит.

А я продолжаю осматривать выступы.

Вроде бы чисто теоретически есть вероятность того, что я не свалюсь со стены. Но я бы дала на свой дилетантский взгляд примерно пять процентов на то, что выживу. И как по-моему рисковать с таким уровнем шанса неудачная затея.

Я обыскала выступ на котором стояло гнездо. Но ни одного намека на ветку или удобную лестницу не было.

Оставалась лишь одна надежда на Пэна.

Или… Приближался звук. Это было не что иное, как клекот птицы. Она приближалась. И впервые жизни я ощутила как по моим венам потекла уверенность в себе. Я не была забитым ребенком. Но собственная отстраненность от общества, и его не особо приветливое отношение ко мне – сделали свое черное дело. Мне всегда казалось, что я ни в чем не добьюсь успеха. Что я не заслуживаю удачи. Что мир не готов принять меня.

Но тут все менялось. И вместе с ним я.

Я слышала клекот дикой птицы, но страха не было. Во мне росла уверенность, что она прилетела ради меня. Вот она моя капля удачи.

Золотистые перья птицы переливались при движении крыльев. Она сделала небольшой вираж около выступа, словно хотела покрасоваться для меня. И плавно опустилась на край гнезда.

Шепот заструился по ней. Все в этом мире не говорило, но чувствовало. И разговаривали они посредством чувств. От птицы не шла агрессия. А скорее интерес и любопытство. Казалось она бы с радостью спросила меня: “а что это вы здесь делаете?” И сделала она бы это с хитрой улыбкой вперемежку с наглым взглядом.

– Ты мне поможешь? – тихо интересуюсь я.

Звонкий клекот оглушил, и мигом на меня налетел порыв ветра. Птица взмахнула крыльями и вцепилась своими когтями мне в плечи. Я зажмурилась. Заставляла подготовиться к неминуемой боли, которой не было. Птица крепко держала меня, но ее когти не доставали до меня. Скорее мягко касались.

Несколько взмахов и мы уже на дороге, по которой шла я с Пэном. Кони переминались на месте, а вот пророка тут не было. Искал способ меня вытащить?

– Спасибо тебе, – поворачиваюсь к птице.

Но зверь даже не взглянул на меня. Взмахнул крыльями, окатил взглядом и улетел.

– Влада?!

Пэн выскочил из-за дерева, таща на себе огромной длины ветку. Она была больше него. Но он упрямо тянул деревяшку к выступу, чтобы меня спасти.

По его лбу стекал пот, а щеки раскраснелись. И это заставило меня растаять. Пэн все же душка, хоть и тот еще интриган.

– Как ты тут оказалась, ты ведь в гнезде сидела, – удивленно переспросил он и оглядел меня со всех сторон.

– Так ты ведь сам меня птенчиком назвал, – хитро подмигнула я и подошла к своему коню. Который к моему удивлению постарался опуститься. Чтобы мне удобнее было на него взобраться. – Вот я и оперилась на минутку и взлетела на вершину. А что? Ты думал, что я не смогу стать благородной птичкой?

– Да нет, – откинул от себя огромную ветку и подошел к своему коню. – Скорей всего ты станешь тут птицей высокого полета, как только определишься.

– С чем?

– Скоро узнаешь, – зловеще сказал Пэн и поскакал вперед. Продолжая зловеще хихикать.

– Хей, у ну стоять, – выкрикнула я. – Немедленно скажи, с чем мне нужно определиться. Пэн! Ну скажи!

Думаете, он сказал.

Как бы не так. Оставшуюся дорогу, он только мерзко хихикал глядя на меня. Но продолжал молчать как другая надутая птица.

Ух, как я на него злилась!

Остался последний шаг. И мы достигли вершины, до куда может добраться лошадь. Пэн указывает рукой, куда нам… точнее мне нужно добраться. И я поднимаю голову. Вверх, потом еще вверх и еще. На самой вершине я вижу небольшое окно из которого горит свет. Он словно маяк.