— Первый раз слышу, — Максим недоуменно посмотрел на Сикорски. — Когда? Где? Что за проект?

— Неудивительно, что ты о нем не слышал, — ты был еще мальчишкой. Проект этот был выдвинут целой группой арканарских прогрессоров, трезво оценивших положение дел на планете и понявших, что «гомеопатией» они будут вырывать аборигенов из серой трясины Средневековья тысячелетиями, причем любая флуктуация развития социума будет сводить на нет все их многолетние кропотливые усилия и отбрасывать прогресс на исходные рубежи — что, собственно, и получилось в Арканаре в пятьдесят втором… А суть проекта — массовая позитивная реморализация всего населения с помощью гипноизлучателей, установленных на трех экваториальных спутниках планеты. Гипноиндукция — это тебе ничего не напоминает?

Максим потрясенно молчал.

— Но этот проект так и не был принят? — спросил он, справившись с изумлением.

— Не был, но лишь по одной причине: в КОМКОНе сочли, что применение передовой земной техники нарушит естественный ход истории непредсказуемым способом — это все равно что вооружить крестьян-повстанцев скорчерами для выжигания замков тамошних феодалов. А на Саракше ситуация несколько иная, принципиально иная: генераторы излучения изобретены самими саракшианами, это факт их истории, а не подарок могучей земной науки и техники. И факт этот можно использовать по-всякому, как огонь Прометея — и для приготовления шашлыков, и для аутодафе. У нас на Земле атомная энергия использовалась и в ядерных бомбах, и в ядерных реакторах, так почему же применять пси-генераторы для зомбирования — можно, а для позитивной реморализации — нельзя ни в коем случае? Конечно, должна быть проведена всесторонняя проверка с учетом возможных последствий — ущерб здоровью облучаемых и так далее, — но принципиального запрета на использование излучателей «в мирных целях» я не вижу. Если таковой видишь ты — я готов выслушать твои доводы, только, пожалуйста, без общих фраз о «неэтичности воздействия на разум»: ты ведь не приходишь в ужас при мысли о том, что земная медицина лечит воздействием на мозг целый ряд тяжелейших заболеваний, а те же процессоры, с помощью гипноза походя, изучают инопланетные языки.

— Предположим, вы меня убедили, — сказал Максим, подчеркнув первое слово. — Но остается вопрос: кому можно доверить такое? Кто будет сидеть за пультом генератора?

— Мы, — спокойно ответил Сикорски. — Я — или ты, Максим КОМКОН.

— Мне это претит, — Каммерер вскинул голову. — Логика у вас, конечно, железная, но есть еще и мое эмоциональное восприятие такого решения.

— Эмоции, как говорит один небезызвестный тебе саракшианин по имени Колдун, должны контролироваться разумом, — холодно заметил Странник. — Ты у нас живая легенда Саракша.

— Мак Сим, сокрушитель Зла и носитель Сбывающихся Пророчеств, — кому как не тебе управлять излучением, дабы сеять в душах людских Мировой Свет? Ну, об этом мы с тобой еще поговорим.

— Не понимаю, — пробормотал Максим. — Какие еще пророчества?

— Забыл тебе сообщить за всеми нашими делами, — саркастически произнес Сикорски. — На годовщину заключения мирного договора с Пандеей — ты в это время был на Земле, на курсах, — на твое имя пришел оттуда ценный подарок: Изумрудная Ветвь, это высший пандейский орден и одновременно памятный знак, с гравировкой «Пророчество исполнилось». А какое пророчество имеется в виду, тебе лучше знать. Возможно, — Странник уколол Мака зелеными иглами глаз, — это как-то связано с тем, что через девять месяцев после переговоров у Гааг-До у великого кёнига Торира Энгу родился наследник, рождение которого чуть ли не целый месяц пышно праздновала вся Пандея.

— Я пойду, Рудольф, — сказал Максим, поднимаясь. — Мне надо подумать.

— Думай, время еще есть. Ответ с Земли все равно придет не раньше чем через месяц после получения нашего прогноза и моего предложения по запуску пси-излучателей — они там, в КОМКОНе тоже будут думать.

Выйдя в коридор, Максим какое-то время стоял неподвижно, собираясь с мыслями.

Мыслей было много.

Существует теория позитивной реморализации. Из нее следует, что любое существо, обладающее хоть искрой разума, можно сделать порядочным.

Они налезали друг на друга.

Ваш затуманенный и оглушенный совестью разум утратил способность отличать реальное благо масс от воображаемого, продиктованного вашей совестью.

Но одна из них была очень простой и четкой.

В этом мире растет мой маленький сын, и если этот мир погибнет, вместе с ним погибнет и мой сын.

* * *

— Ваш мир совсем не таков, как вы его себе представляете. Нет никакой монолитной небесной тверди, окружающей вас со всех сторон наподобие кокона, в середине которого горит Мировой Свет. Вы живете не внутри сферы, а на поверхности шара, летящего в черной пустоте, где плавает еще великое множество подобных шаров. И Мировой Свет не один — их тоже великое множество, просто они очень от вас далеки, а специфика вашего мира — вашей планеты — такова, что вы не видите бездонного неба над головой, неба, в котором сияют звезды. Но вы сможете увидеть эти звезды, если преодолеете тяготение, приковавшее вас к вашей земле, оторветесь от нее и взлетите высоко вверх — так высоко, что ваш мир, оставшийся далеко внизу, под вашими ногами, превратится в шар и будет уменьшаться по мере того, как вы будете подниматься все выше и выше.

Его слушали, затаив дыхание. Он выворачивал мир наизнанку, но ему верили — как можно не поверить самому Маку Симу, живой легенде Саракша? И вера эта подтверждалась: давно известные формулы, переворачиваясь с ног на голову (точнее, с головы на ноги), вдруг обретали истинный смысл, и казалось странным, как непривычное становилось очевидным. А Максим Каммерер видел, как слушатели обретали способность понимать, сопоставлять и делать выводы. Позитивное излучение не зомбировало — оно очищало разум, как очищают от камней и древесных пней поле перед посевом. И семена, которые сеял Мак Сим, падали на подготовленную почву.

Интересно, подумал он, а что ощутили бы древние греки (или не греки?), если бы они узнали, что Земля вовсе не покоится на трех слонах, стоящих на спине исполинской черепахи? А слоны — что испытали бы слоны, почувствовав, как у них из-под ног уходит такой надежный и привычный черепаший панцирь? Мак представил себе трех здоровенных слонов, растерянно перебирающих ногами в космосе, среди звезд, и недоуменно хлопающих ушами — большими, как у Рудольфа Сикорски. Ему стало смешно, он даже чуть было не улыбнулся, но вовремя сдержался: не к лицу учителю, на которого смотрят сотни глаз, улыбаться непонятно чему — глуповато выглядит. К тому же в истории Земли, как он знал, изрекателям подобных откровений, опрокидывающих тысячелетние стереотипы, порою было совсем не до смеха, особенно когда их объявляли еретиками и волокли на костер. И на Саракше тоже было что-то в этом роде: преследованиям подвергались многие из пытавшихся вывернуть мир — недаром слово «массаракш» стало здесь самым расхожим ругательством, появившимся еще в незапамятные времена. Но вообще-то удивительно: создать пусть тропосферную, но авиацию и даже ракетную технику, не имея ни малейшего представления об истинной сущности окружающего мира! Хотя — чему тут удивляться? На Земле умудрились создать электротехнику и электронику, не понимая толком, что же такое есть электрический ток, и ничего, работе вычислительных машин это как-то не мешало.