ж холодное, народ сразу распробовал. Я ещё так расписал, что хорошо выдержано и отфильтровано, в индивидуальной бутылке для каждого!

— Ты просто молодчина! — обрадовался я. — Тогда возьми и ты немного денег, а то что ты на ярмарке без медяшки.

— Ну что ты Ник, я и так на халяву живу.

— Ты и готовишь пока бесплатно.

— Так и ем не за деньги!

— Возьми немножко, — вмешалась Лаура, — тебе же поесть надо будет. Мы вечером только домой отправимся.

Я быстро отсчитал пятнадцать медяшек парню, чтобы он мог пирогов себе купить или ещё чего.

Затем за три медяшки пристроили лошадь на постой и отправились дальше гулять по ярмарке, уговорившись встретиться у телеги, как солнце начнёт клониться к закату, если до этого не встретимся.

Торис опять припустил к кулачным боям, а мы пошли искать танцевальную площадку, чтобы Лаура смогла осуществить своё желание потанцевать!

Глава 37

Николас

Далеко идти не пришлось, так как танцы были организованы на противоположном краю от боёв.

Не знаю, почему. Возможно, чтобы не мешать друг другу, так как оба мероприятия вызывали много шума.

На танцах играла музыка, пары или хороводы кружили по настилу из досок, отчего был существенный топот, ещё и сами доски гремели, так как их не особо-то и стремились прибить. Люди постарше, кто сидел вокруг, а также дети громко хлопали и улюлюкали. Так что шум стоял немалый.

Болельщиков кулачных боёв тихими не назвать. Они громко подбадривали драчунов, делали ставки, помогали советами и смеялись друг над другом.

Сначала мы встали с Лаурой у края, чтобы посмотреть, какие танцы в ходу и сможем ли мы всё это повторить, не сбиваясь.

Как Торим и говорил сложных движений особо-то и не было, танцы весьма походили один на другой с минимумом разницы танцевальных па.

— Ну что? Попробуем? — спросил я её.

Заводная музыка девушке нравилась, она притопывала ногой в такт и хлопала вместе со всеми.

— Давай, сейчас начнётся новая мелодия! Будем повторять!

Она оказалась права, и через минуту мелодия стихла, музыканты сделали по несколько глотков из своих бутылей и кружек, а потом зазвучала новая.

Пары построились друг за дружкой, мы среди них, и начали двигаться, повторяя движения впереди стоящих.

Это оказалось совсем несложно и весело.

Лицо Лауры раскраснелось, она смеялась, поворачивалась и хлопала как все, выглядела такой живой и счастливой, что я бы никогда не уходил с площадки. Такой непосредственной радости никогда у неё не видел.

— Я бы так могла всегда веселиться! — крикнула она мне. — Пусть я не знаю, как называется этот танец, но он мне нравится!

— Это заметно! — улыбнулся в ответ.

Мелодия сменилась на более протяжную, все выстроились в хоровод, взявшись за руки. Мы также встали рядом. Плавные переходы, подъёмы рук, и «петляние» по площадке завораживало. Я, честно говоря, не понял принципа перестроения хоровода, но не сильно-то и расстроился. Остальные, видимо, понимали, что делать.

— Даже не представляла, что когда-то смогу такое станцевать! Мама бы в обморок упала!

— В жизни должно быть место развлечениям! — ответил я. — И потом, ты уже взрослая, нужно перестать думать, что скажет мама! Тем более, ваши жизненные взгляды абсолютно не совпадают!

— Просто не могу представить тут своих сестёр! — заливисто хохотала она. — Это же скандал! И никак не меньше!

— Вот пусть и сидят в своих напыщенных гостиных, цедят чай и молоко, скучают, а мы будем веселиться! — ответил я ей, поднимая над помостом, так как все парни вокруг это сделали.

Так мы отплясывали около часа, у меня уже ноги гудели, но я стойко терпел, ожидая, когда устанет Лаура, и вот, наконец, чудо настало.

— Давай передохнём! — крикнула мне возле уха девушка. — А то у меня сердце из груди выпрыгнет! И пить хочется просто ужасно!

— Не возражаю! — обрадовался я в ответ. — Идём!

Я помог ей спуститься с помоста, отвёл немного в сторону, грудь её бурно вздымалась, так как она пыталась отдышаться.

— Посидишь, пока я попить поищу?

— Нет. Пойдём вместе. Посмотрим, что люди продают. Мы же ничего не видели. Только плясали, да за Торимом следили.

Мы неспешно шли между торговцами. Иногда останавливались что-то посмотреть. Денег у нас особо не водилось, но тут можно было и просто глазеть по сторонам, что большинство и делало.

Мне очень хотелось что-то подарить Лауре, но я даже не мог придумать, что же такое ей может понравиться.

Остановилась она возле шалей, связанных старушкой. Белоснежный квадрат столь изящно связанный, что не верилось, что так могли сделать человеческие руки.

— Какая мягкая, — сказала девушка. — Удивительно просто.

— Да, милая, я уже пятьдесят лет их вяжу, лучше и не найдёшь нигде, — гордо подбоченилась женщина.

— И почём же такое произведение? — спросил её.

— Серебряный, — кратко пояснила старушка.

— Берём! — решился я.

Для моего бюджета и это деньги не малые, но где я ещё такой подарок найду? На драгоценности и подавно нескоро заработаю.

— Ну что ты, не нужно, — начала Лаура.

— Чегой-то не нужно? — удивилась старуха. — Коли кавалер предлагает, значит, надо брать! Нельзя от душевных порывов отказываться.

Хотелось рассмеяться от такой простоты женщины, но я сдержался и вручил ей требуемые деньги.

Она благодарственно закивала, сложила монеты в платок и запихнула за пазуху.

Лаура прижимала к себе белоснежный комок, бездумно поглаживая его рукой, будто котёнка.

— Ты её так нежно прижимаешь, — улыбнулся я.

— Просто не верится, какая она мягкая, буду спать как на облачке, если завернуться.

— Наверное, да.

Наконец, мы нашли лоток, где продавали напитки. Лаура предпочла просто воду.

— От сладкого только сильнее будет хотеться пить, а вот пирожок с яблоком я бы съела, — посмотрела она на него с большим аппетитом.

Тут уж и я согласился, что перекусить можно, только взял тот, что с мясом.

Так жуя пироги, мы и продолжили гулять. Была остановка возле кукольного театра. Был он сделан из старого ящика, прикрытого застиранной тряпкой.

Роли актёров были у двух рукавиц, с пришитыми головами, на которых уже было не разобрать ни рта, ни глаз, но всё равно толпа ребятни и взрослых слушала незатейливый рассказ о судьбе наёмного работника и его хозяина.

Мы постояли, чтобы узнать, что мужичок был хитрее, поэтому обдурил богатея. Рукоплескали этому представлению, ничуть не меньше, чем на танцах.

— Они такие страшненькие, — шёпотом сказала Лаура, — а ведь можно сделать из цветных лоскутков много прелестных игрушек.

— Видимо, у владельца этого представления беда со свободными тряпочками, — усмехнулся я.

Затем мы посетили бродячий цирк, где посмотрели на акробатов и факира, изрыгающего