Специфика драматического мира связана с направленностью драмы на воплощение и показывание действий (др. — греч. δρᾶμα — деяние). Устремлённость к показыванию ведёт к тому, что идеальная сфера художественной реальности ещё и материализуется в зрелище (лат. spectaculum — вид, зрелище), что не случается в других родах. Наша задача в данном случае — выяснить как видится читателю пьесы мир драмы в отличие от мира лирики и эпоса.

Отсутствие повествователя или героя-рассказчика уменьшает количество горизонтов видения в мире драмы. В эпосе предстаёт многообразие бытия и здесь задействованы разные горизонты видения (героев, рассказчика, повествователя), в лирике происходит раскрытие одной важной для лирического героя ситуации, как правило связанной с его внутренним миром, поэтому задействовано минимальное количество горизонтов видения (отсюда локализация зримого ракурса в лирике). В драме в отличие от эпоса всё внимание сосредоточено вокруг одной напряжённой ситуации, завязанной на противоречии между характерами, или противоречии между характерами и обстоятельствами, или на противоречии внутри характера, но в отличие от лирики, задействована система персонажей и их точек зрения. Поэтому в драме визуальность тяготеет к локализации, но тем не менее может и развиваться более объёмно, чем в лирике.

Чтобы понять мотивы героев драмы, нужны «лирические части» — развёрнутые монологи. Соответственно, внешние обстоятельства в драме тяготеют к большей визуализации, а внутренние медитации — к редукции зримости образа. Для выяснения визуальной специфики драматического мира мы обратимся к портрету, пейзажу и интерьеру, с целью проследить чем показывание этих образов в драме отличается от других родов.

Действие движется и развивается благодаря активному взаимодействию внешней необходимости и личной воли героя. В эпосе актуализируется именно событие, независимое от личных намерений, а в драме актуализируется действие, которое организуется личными намерениями и усилиями героев. В драме связь между личным намерением и внешним событием гораздо теснее, чем в эпосе. Внутренняя воля не просто «сталкивается», но и становится внешней необходимостью, а процесс этого становления и выражается в действии. В этом смысл усиленной визуализации внутренних процессов, протекающих во внутреннем мире героев. Отсюда динамика в показывании и созерцании событий.

Для характера визуальности мира драмы важно, что здесь в центре внимания только один фрагмент бытия, поэтому здесь важны сами границы: начало и конец действия. Гегель понимает мир драмы как в себе замкнутое действие89. Отсюда необходимые условия (единство места, единство времени, единство действия) в классической драме. Но есть и такие драмы, которые отходят от классических принципов единства, места времени и действия. Например, драмы Шекспира, драмы романтиков. В шекспировских драмах присутствует многообразие времени и многообразие пространства, но соблюдается единство действия. Отступление от одного из высказанных условий единства влечёт за собой расширение визуальных аспектов.

В эпическом произведении герой многообразен, а драме герой должен быть единообразен (то есть иметь определённый, ограниченный набор черт и устремлений). Герой драматического произведения должен вести себя, оставаясь в единстве своего характера. М. М. Бахтин указывает, что драма имеет только одну, а не несколько систем отсчёта90. Это действительно важно, ведь если у драматического героя будет многообразие в характере, то это будет мешать ему принимать участие в действиях. Например, сложный многообразный мир Гамлета (внутренний мир) мешает ему действовать, и он переключается на монолог (лирическую медитацию). Это позволяет заметить, что многообразие в драме всегда ведёт к ретардации, то есть тормозит действие, а в драме необходима динамика. Медлительность (ретардации) действия характерны как раз для эпоса.

Нельзя не заметить, что различия между комедией, драмой и трагедией сказываются на визуальном характере этих художественных миров. Действия нередко разворачиваются вокруг обычных людей и в соответствующей бытовой обстановке. Это задаёт соответствующие этой обстановке визуальные атрибуты мира. Часто противоречия, составляющие содержание драмы, развиваются внутри семьи, на фоне любовных отношений или в духовном мире человека, находящегося в разладе с собой и обществом. Во многом исход событий драмы зависит от самого человека. Даже если персонаж гибнет, это становится результатом его собственного выбора.

Ситуации трагического произведения неразрешимы, персонажи часто занимают особое положение — цари, герои, боги. Здесь визуальный фон действий меняется в сравнении с драмой. Герои попадают в безвыходное положение по воле судьбы. Герои трагедий пытаются бороться в сложившихся условиях, но, несмотря на свои усилия, погибают. В трагедии над всем происходящим властвует неумолимый рок, но это не означает эпического многообразия. В «Проблемах поэтики Достоевского» М. М. Бахтин утверждает:

«Реплики драматического диалога не разрывают изображаемого мира, не делают его многопланным; напротив, чтобы быть подлинно драматическими, они нуждаются в монолитнейшем единстве этого мира. В драме он должен быть сделан из одного куска. Всякое ослабление этой монолитности приводит к ослаблению драматизма. Герои диалогически сходятся в едином кругозоре автора, режиссёра, зрителя на чётком фоне односоставного мира. Концепция драматического действия, разрешающего все диалогические противостояния, чисто монологическая. Подлинная многопланность разрушила бы драму, ибо драматическое действие, опирающееся на единство мира, не могло бы уже связать и разрешить её. В драме невозможно сочетание целостных кругозоров в надкругозорном единстве, ибо драматическое построение не даёт опоры для такого единства» [Бахтин, 2002. С. 23].

Монолитность мира означает сокращение ракурсов видения и, соответственно, стремится к однопланному видению по сравнению с эпосом. При этом нельзя сказать о полном отсутствии сопровождающего голоса в драме, поскольку он время от времени возникает для читателя во внешних и внутренних ремарках текста драмы. И он тоже как-то управляет зрением читателя. Это расширяет видение читателя, не даёт сблизиться ему с точкой зрения героя на столько, насколько это бывает в лирике. Мир героев драмы, конечно же, не лишён обстановки, пейзажа, деталей интерьера и портретных черт действующих лиц, но это более фрагментарно, чем в эпосе.

§ 1. Портреты действующих лиц в драме

Возможная в эпическом мире подробность портрета отсутствует в драме. Детали внешности действующих лиц лишены дистанцированного взгляда повествователя или героя-рассказчика. О внешности действующего лица читатель драмы узнаёт только из авторской ремарки и некоторых реплик других персонажей. Исключение посредника между миром героев и читателем приводит к уменьшению количества горизонтов видения. Минимальность или полное отсутствие портрета в драме обусловлено рядом причин:

1) древнегреческие трагедии не предполагали существование читателя, а для сценического воплощения использовались маски. Уделять место портрету героя в тексте трагедии не было необходимости. Но это не просто «техническое» условие. Умозрительное измерение древнегреческих трагедий существовало только для автора, а актёры и зрители были практически вовлечены в происходящее посредством прямого созерцания.

2) трагическая или комическая маска в таких пьесах заменяет всю внешность и отменяет индивидуальность. Исключение описаний внешности в тексте — это исключение индивидуальности действующего лица