- Ты будешь говорить мне всё, что тебя беспокоит без исключения. Ведь я твой друг и наставник. Даже если твои мысли окажутся странными, нелепыми - обещаю, что не буду насмехаться или осуждать тебя. Вместе мы разберемся. Договорились?

- Хорошо... - она посмотрела на небо, словно искала там подсказку, как начать свою речь, - Тот тёмный безумный летун... Если мы похожи, то его тоже можно было воспитать. А я убила его... Я рвала его, будто сама стала безумным летуном. Я не должна была этого делать. Он был сильный и красивый. Был...

- Был, - Эймвир кивнул, - Он пытался говорить?

Мирель остановилась.

- Он мог знать наш язык?

Эймвир понял, что затронул тему, которая может разрушить её мировоззрение и ощутил, как краснеет. Хорошо, что был мороз.

- Я не знаю, поэтому спрашиваю.

Она разочарованно выдохнула.

- Нет. Я слышала только, что он хрипел "Ирэль" и рычал.

- Он не искал здесь дружбы. Поэтому получил то, что дал этому месту сам. Даже если бы ты оставила его в живых, никто не знает, сколько проблем он мог принести. Он взрослый, а взрослые не меняются.

- Но ты говорил, что умом взрослеют очень долго. Он не был старым.

- Ты сама же ответила на свой вопрос. Очень долго пришлось бы его воспитывать. И то, если бы он захотел воспитания. Подумай, что тот летун мог еще кого-нибудь убить. Сохранить ему жизнь можно было, если бы он хотел стать частью этого места. А он пришел все уничтожить.

- Все равно я чувствую себя виноватой.

- Так и должно быть, Мирель. Ты здорова не только телом, но и душой. Жаль, мои почившие друзья не встретили таких летунов, как ты...

Глаза Мирель округлились.

- Постарайся сохранить то, чему тебя здесь научили и еще научат, - он почесал бороду, - Очень хотелось бы, чтобы твоя доброта не сделала тебя уязвимой.

- К чему?

Эймвир кашлянул и помотал головой.

- Извини. Выпил вина и сказал лишнего. Не бери в голову.

Вояка хотел пойти дальше, но она преградила ему дорогу.

- Погоди! Ты говорил искренне, я чувствую это. Уязвимой к чему?

- Доброта и сопереживание - это отличные качества, но в решающий момент они могут тебя подвести. Очень крепко подвести. Хотя... С другой стороны, они могут очень выручить. Так что все нормально. Паритет. Просто постарайся быть доброй не ко всем подряд. Доброту нужно заслужить. Тот летун не заслужил доброты. Вот о чем я толкую.

Они вернулись в подземелье, не проронив больше ни слова. Всю дорогу Мирель о чем-то размышляла.

- Спокойной ночи, Эймвир, - сказала она, поставив решетку на место.

Вояка закрыл защелки, затем решил открыть их обратно.

- Ты не лошадь, чтобы закрывать тебя в собственном доме, - он с довольным видом отряхнул руки, - Спокойной ночи.

Мирель протяжно зевнула и легла, свернувшись в клубок.

"Надеюсь, она не блефует..." - подумал он и прокрался к камере Буригерта.

Судя по ровному и медленному дыханию, эрт уже спал. Будить его было совсем неловко, к тому же это могло привлечь внимание принцессы. Да и, к слову, сам вояка едва держал глаза открытыми. Придется отложить разговор.

- В следующий раз, пожалуй, - едва слышно сказал он.

Эймвир повернулся в сторону выхода и собирался уйти из подземелья, но в последний момент что-то привлекло его внимание. Краем глаза он заметил движение. Буригерт не спал. Они пристально посмотрели друг на друга.

Вояка жестом попросил эрта не шуметь и осторожно открыл защелки его решетки. Буригерт встал.

- Я хочу поговорить, если ты не против, но не здесь, - прошептал Эймвир.

Летун кивнул и сумел сделать себе проход, почти не издав никакого шума. Благо, направляющие, по которым скользила решетка, были хорошо смазаны.

Эймвир взял светильник и повел летуна в дальнее убежище, о котором сказал эльф-страж. Как он и хотел, дверь в помещение оказалась очень толстой и отлично прилегала к косяку. Видимо, по задумке убежище должно предоставить совершенную защиту не только от физической силы летунов, но и от их огня, который они могли распылить через щели.

На всякий случай Эймвир все равно убедился, что в коридоре их не будет слышно. Запертый в убежище, Буригерт сказал несколько слов. Вояка услышал летуна, только когда приложил ухо к двери. Результат устроил его.

- Я ненадолго, - Эймвир закрыл за собой массивную дверь, и тут же ощутил, как волосы на затылке встали дыбом. Находиться в одном помещении с эртом, который раньше участвовал в битвах против людей, было для него очень страшно, - В первую нашу встречу ты говорил, что не убивал людей. Теперь я знаю, что ты участвовал в войне. Как-то не сходится.

Вояка с подозрением посмотрел в глаза летуна.

- Я не убивал Охотников, как вы их называете. Мой ответ на тот вопрос правдив.

- Таких, как я. Верно. Неужели тебе сказали, что я раньше был Охотником?

- Нет, - он скривил морду в подобии ухмылки, - Я понял это по тому, как ты задал тот вопрос. Ты