Но сказал Олег это как-то совсем неубедительно. Впрочем, Лариса и не думала ему верить.

— Нет.

Видно было, что Олега ее отказ неприятно поразил. Но больше он ничего не успел сказать.

— Долго ждали?

Николь быстро сбежала по ступенькам. Папки с фотографиями у нее в руках уже не было. Лариса улыбнулась ей навстречу:

— Все в порядке?

— Да. Эта галерейщица, она очень милая. И хорошо говорит по-английски, — Николь посмотрела на Олега. — Спасибо, что устроил мне такое прекрасное знакомство. А через два дня я буду знакомиться дальше.

— Через два дня?

— Здесь будет большая тусовка, — пояснил Олег. — Автор представляет свои работы. То, что ты видишь сейчас, только прелюдия к хеппенингу. По задумке нужны еще и живые персонажи.

— Что?

— Эти кресла ведь не для гостей поставлены. И «Огоньки» не зря лежат.

— А зачем?

— Потом все сама увидишь.

— Что, мне еще нужно будет сюда идти? — испугалась Лариса. — А без меня вы не обойдетесь?

Олег пожал плечами:

— В принципе, конечно, на аркане тебя никто не потащит.

— Ты не хочешь идти? — искренне огорчилась Николь. — Почему? Это же так интересно! И потом, я могу что-то не понять, а ты мне объяснишь.

Лариса улыбнулась:

— Но ведь и Олег может объяснить, и даже лучше меня.

— С удовольствием! — Олег, дурачась, даже ножкой шаркнул, как благовоспитанный мальчик.

— Но мне бы хотелось… — Николь не договорила, обиженно взмахнув ресницами, словно маленькая девочка, не получившая обещанную игрушку.

— Я обещаю присматривать за вами, мадемуазель. Обещаю, что глаз с вас не спущу.

Олег говорил горячо и убедительно, но Николь продолжала молчать и дуться.

Лариса посмотрела в ее расстроенное лицо — Все-таки Николь — гостья, здесь все для нее чужое, нехорошо бросать ее на малознакомого мужика, — и покорно кивнула:

— Ладно. Если мое присутствие доставит тебе удовольствие, то я, конечно, пойду.

Первое, что увидела Лариса, выйдя на следующее утро из подъезда, была высокая худощавая фигура Владика. Он опять, как в прошлый раз, заступил ей дорогу:

— А я тебя жду. Приезжал вчера, прождал до двенадцати, ты так и не появилась. Почему ты вчера не была на работе?

Лариса развернулась так резко, что чуть не сбила его с ног:

— Зачем?

— Что? — оторопел Владик.

— Зачем ты это делаешь?

Вероятно, вид у Ларисы был такой разъяренный, что Владик стал плохо соображать:

— Что?

— Зачем все эти встречи-проводы?

Он смотрел на нее обиженно-недоуменно:

— Но мы же договорились…

Усилием воли Ларисе удалось подавить вспышку раздражения. Она подошла к Владику почти вплотную и взялась за лацканы его куртки:

— Послушай, Влад, давай расставим все по своим местам. То, что произошло между нами на Мадейре, произошло случайно.

— Но…

— Рассматривай это как обычный курортный роман, каких у тебя еще много будет.

Владик побледнел. Даже не побледнел, а выражаясь языком старинных романов, стал белым как полотно.

— Что ты такое говоришь?

— Владичка, милый, — как можно убедительнее сказала Лариса, — я старше тебя почти на десять лет. Я всегда буду слишком стара для тебя.

Владик упрямо качнул головой:

— Нет. Не будешь.

— Мне лучше знать.

Он попытался заглянуть ей в глаза:

— Но ведь тогда, на острове… Подожди… Ты помнишь последний вечер? Ведь ты тогда…

О Господи, что же она наделала? Как объяснить этому мальчику, что ею двигало только чувство мести? Мести и… и любви к его отцу! Нет, об этом не только он — никто никогда не узнает! Ей самой хочется забыть об этом как можно скорее — так стремятся скорее забыть дурные сны — выкинуть все из памяти раз и навсегда! И больше всего на свете Ларисе сейчас хотелось, чтобы Владик навсегда исчез с ее глаз. Однако она все еще старалась быть терпеливой.

— Ну да, — медленно сказала она, — очарование южной ночи, близость океана, романтика и все такое действуют на любую женщину.

— Ты не любая.

— В этом смысле я такая же, как все. Пойми, я просто поддалась минутному порыву.

Владик, сдвинув брови, смотрел на нее:

— Я тебе не верю.

— Придется поверить, — Ларисино терпение было на исходе. — Придется, потому что это правда.

Лицо Владика исказилось от боли, и он выдохнул свой последний аргумент:

— Но я люблю тебя!

Тут терпение лопнуло. Лариса потеряла контроль над собой и сорвалась:

— Да! — закричала она. — Да! Но я-то тебя не люблю! Пойми, наконец, не люблю!

Оттолкнула его и быстро пошла к метро. На полпути оглянулась: Владик все еще стоял у подъезда — долговязая, нелепо застывшая мальчишеская фигура. Мгновенная жалость шевельнулась в ней и тут же умерла. «Слава богу, — подумала Лариса, — что он за мной не увязался».

Этот день в «Орбите» получился сумасшедшим. С утра Лариса вместе с шефом ездила на переговоры, потом принимала клиентов у себя. А после обеда Леночка завалила ее кучей макулатуры, которую необходимо было просмотреть и либо завизировать, либо вернуть на доработку.

Погрузившись в работу с головой, Лариса не видела и не слышала ничего вокруг, хотя дверь в ее крошечный кабинетик была открыта и мимо нее то и дело сновали люди. Однако каким-то краешком сознания она уловила свое имя, произнесенное в предбаннике, и через секунду Леночка крикнула:

— Лариса Владимировна, к вам пришли.

Лариса подняла голову от бумаг и увидела перед собой Олега. Он стоял и улыбался, как будто приходить к ней в офис было его обычным занятием.

— Привет.

— Привет, — Лариса изумленно смотрела на него. — Что ты здесь делаешь?

— Зашел за тобой.

— С чего это вдруг? — Лариса отложила карандаш, подперла подбородок рукой и пристально посмотрела на Олега.

— Захотелось. Подумал, что это странно — ты работаешь в двух шагах от моего дома, а я у тебя в офисе ни разу не был, — Олег с интересом осматривал Ларисин кабинет. — С тех пор, как занимался оформлением вашего интерьера. Надо же взглянуть на свою работу, так сказать, в жизни.

— Ну и как? — насмешливо спросила Лариса. — Нравится?