– Нет, Дмитрий Иванович, так дело не пойдет, – сказала я. – Я законопослушный гражданин и, когда найду убийц, поступлю с ними так, как велит закон и профессиональная этика.

– В милицию сдадите? – чуть улыбнулся Умецкий.

Я молча кивнула.

– Хорошо, будь по-вашему, – согласился Умецкий. Мне показалось или в его глазах мелькнула искорка надежды? – В конце концов, я их и на зоне достать сумею. Они у меня из-под шконки не вылезут, если вообще до приговора доживут. От этого ваша профессиональная этика не пострадает?

Меня аж передернуло от его слов, но я вынуждена была признать, что он прав.

– Хорошо, Дмитрий Иванович, я берусь за это дело, – сказала я. И добавила, вспомнив про мобильник Беззаботных, до сих пор лежавший у меня в кармане: – Я их обязательно найду. Тем более что одна зацепка у меня уже есть.

– Да? А я вам сейчас, может быть, еще парочку подкину, – сказал Умецкий.

– Добрые люди из милиции подсказали? – не удержалась от сарказма я.

– Ага, они самые, – кивнул Умецкий. – Так вот, экспертиза установила, что бомба была выполнена на основе напалма кустарного изготовления, промежуточный детонатор – на основе диперекиси ацетона, взрыватель – из мобильного телефона «Сони Эриксон К-700». Вам это что-нибудь дает?

– Увы, нет, – покачала головой я. – «К-700» – модель довольно старая, такой сейчас можно купить в любом киоске, торгующем подержанными мобильниками. А рецептами напалма и диперекиси ацетона, всеми этими «Самоучителями начинающего террориста», весь Интернет забит.

– Допустим, но у меня есть и еще кое-что. Этого пока даже милиция не знает. Я говорил с Алехиным, своим шофером. Он у нас еще и завгар по совместительству. Так вот, он сказал, что Костину машину не видел со вчерашнего дня. Боря часто ее к себе на ночь забирает. Подозреваю, что он, сучий хвост, либо бомбит на ней по ночам, либо просто девок катает. Ну да хрен с ним, это другая история. Боря позвонил Алехину около половины девятого, сказал, что заехал за Костей утром как обычно, но тот сел за руль сам, сказал, что поедет по делам, а Борю отпустил до завтрашнего утра. И вот что я по этому поводу думаю. Костя ведь нам вчера сказал, что на работу сегодня не поедет. Значит, должен был позвонить Боре и предупредить, чтобы он за ним не заезжал, а Боря говорит, что заехал за Костей как обычно. Неувязочка получается. Это во-первых. А во-вторых, ведь должен же был кто-то бомбу подложить? И когда? Можно это было сделать только ночью, пока она у Бори была. Логично?

– Логично, – согласилась я.

– Вот вам и зацепка. А теперь поговорим о другом. Размер ваших гонораров я помню, десять тысяч аванса вас устроит?

– Нет. Я найду убийц Константина Вячеславовича бесплатно. Для меня это дело чести.

– Шли бы вы со своей честью! – Умецкий едва удержался от того, чтобы уточнить куда именно. – Что-то до хрена вас тут, таких принципиальных, вокруг развелось. А о моих принципах вы подумали? Так вот, у меня они тоже есть, чтоб вы знали. И один из них – труд должен вознаграждаться. И вообще, они ж мне тоже угрожали, так ведь что получается? Что это вы не за Костю мстить собираетесь, а меня охранять бесплатно. Короче, берите деньги, не возражайте. А если вдруг вам западло их на себя тратить – отдайте в какой-нибудь детский дом или фонд охраны дикой природы. Это уже не моя проблема. Договорились?

Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.

– Ну вот и сразу бы так, – сказал Умецкий, беря телефонную трубку.

Еще в первый день нашего знакомства я обратила внимание на привычку Умецкого пользоваться исключительно громкой связью. Не изменил он ей и сейчас. Интересно, откуда такая странность?

– Валентина Георгиевна, хорошо, что вы еще на месте, – сказал Умецкий. – Сейчас к вам девушка подойдет, Охотникова Евгения Максимовна.

– Да, мы с ней уже знакомы, – ответила главбух.

– Выдайте ей десять тысяч наличными, – распорядился Умецкий.

– Так это я пока на месте, а Юля уже ушла и кассу опечатала. Завтра никак нельзя?

– Завтра? – Умецкий ненадолго задумался, потом спросил у меня: – Евгения Максимовна, у вас карточка есть?

– Да, конечно, «Поволжский кредитный банк», – ответила я. – Но я бы могла и завтра подойти.

– Никаких завтра, – качнул головой Умецкий и снова обратился к главбуху: – Валентина Георгиевна, сейчас вам продиктуют реквизиты счета. Переведите, пожалуйста, на этот счет десять тысяч, желательно с основного счета, с того, что в «Поволжском кредитном».

– Минут через десять переведу, – сказала главбух, выслушав от меня длинный ряд цифр.

– Евгения Максимовна, а как вы в Горекамск-то съездили? – спросил Умецкий, выключая связь.

– Плохо, – вздохнула я. – У спрута есть сердце и есть щупальца. Иногда, потянув за щупальце, можно добраться до сердца. Но, к сожалению, очень часто щупальца приходится просто рубить.

– Очень поэтично, – усмехнулся Умецкий. – А без метафор никак нельзя?

– Можно и без метафор, – сказала я, выкладывая на стол мобильник Беззаботных.

– И что это? – спросил Умецкий.

Но ответить я не успела. Зазвонил телефон.

– Да, Валентина Георгиевна, – сказал Умецкий. – Уже перевели?

– Дмитрий Иванович, на основном счету нет денег! – воскликнула главбух.

– Как нет? – тупо переспросил директор.

– Почти совсем! – запричитала Валентина Георгиевна. – Мелочь какая-то, и пятидесяти тысяч не наберется. Мы им сегодня не пользовались, вчера там почти четыре миллиона было, если в долларах, а сейчас…

Я никогда не забуду то, что творилось с лицом Умецкого, пока он слушал главбуха. На его лице сменилась целая гамма эмоций. Я посредственный психолог, но будь на моем месте хоть титулованный академик, и он бы не смог дать определение ни одной из них.

– Ясно, Валентина Георгиевна, можете быть свободны, – сказал Умецкий, продолжая меняться в лице, но когда он выключил связь, лицо его замерло. На меня взглянул не перепуганный насмерть хамелеон, каким он был минуту назад, и не тот совершенно раздавленный слизень, потенциальный самоубийца, каким я застала его по приезду в офис. На меня смотрел прежний Дмитрий Иванович Умецкий, человек из кремня, стали и высокопрочных сплавов, которого бывшая жена называла не иначе как дуболомом.

– Евгения Максимовна, вы меня до банка не подбросите? – спросил железный человек и вдруг смущенно добавил: – Шофера я уже отпустил, а самому за руль садиться стремно как-то. Все еще колбасит маленько после вчерашнего.

Кроме обилия банкоматов, низких процентных ставок по кредитам и высоких по вкладам, «Поволжский кредитный» располагал еще одним несомненным достоинством: он закрывался на два часа позже других.

– Я могу поговорить с управляющим? – спросил Умецкий девушку-менеджера.